Путеводитель по Средневековью: Мир глазами ученых, шпионов, купцов и паломников - Энтони Бейл
Пиры и обеды отличались роскошью, но путешественникам был доступен и фастфуд. Пекари являлись в Констанц с печами, поставленными на телегу или тачку, и продавали с шестов бублики, кренделя, а также лепешки, кулебяки и пирожки с рыбой, яйцами или мясом в пряностях. Некоторые заезжие итальянцы предлагали новое лакомство – тонкую лепешку с аппетитной начинкой сверху.
Покидавшие Констанц путники оказывались у подножия Альп. Согласно распространенным в Средние века представлениям, суша была сотворена в виде плоского круга, а уж затем реки, постепенно вымывая мягкие части ландшафта, сформировали возвышенности. Все знали также, что горы могли быть образованы землетрясениями. Горы, таким образом, не «красивы» или «величественны», а прочны и долговечны, они твердо стоят на земле, но упираются в небеса. Польза от гор состоит еще и в том, что они собирают влагу, которая проливается через источники, в их жилах содержатся благородные металлы, а на вершинах – самый чистый воздух.
Дорога уходила вверх, и воздух становился разреженнее. При переходе через Альпы приходилось сильнее прежнего сосредоточиться на цели. Средневековые путешественники редко упоминают о горах, ледниках и долинах, даже если им приходилось совершать трудные переходы под шелестящим дождем, под громовые раскаты, а их семенящим ослам и лошадям – одолевать головокружительные подъемы.
На Констанцский собор антипапа Иоанн XXIII – один из трех претендентов на титул епископа Рима и викария Христа – отправился поздней осенью 1414 года из Лоди (близ Милана) через Альпы и перевал Арльберг в Австрии, чтобы въехать в Констанц с востока. Благородный путешественник вроде папы не должен был терпеть унижение, шагая по снегу или трясясь на мокрой спине лошади, поэтому он ехал в запряженной парой белых лошадей красной карете с золочеными украшениями. Увы, на заснеженной тропе близ альпийской деревушки Клестерле экипаж опрокинулся – и антипапа во всем своем широкополом одеянии и золотой тиаре рухнул, страшно чертыхаясь, в снег и грязь. Обошлось без увечий, но начало пути в Констанц (где в какой-то момент его лишат папского титула, а потом он, переодевшись в гонца, скроется) оказалось неудачным.
Альпы можно было пересечь по известным перевалам (в долинах и вдоль невысоких отрогов были проложены дороги), наибольшей популярностью пользовался перевал Бреннер, через который проходил главный маршрут с севера на юг Европы. Из Констанца путники отправлялись в Нассерайт, Инсбрук, Випитено (Штерцинг). Феликс Фабри во время второго путешествия (1483–1484) жаловался на размытые после дневного дождя и ночного снегопада дороги. Его конь «при каждом шаге проваливался по брюхо», а сам Фабри оказывался по колено в грязи. Он счел перевал Бреннер местом крайне холодным, поскольку «даже летом там всегда лед, снег и иней». На постоялом дворе в горной деревне Фабри получил отдельную комнату с запирающейся дверью. А два гонца из другой комнаты, позабывшие закрыть дверь, лишились своих набитых кошельков: их обобрали пьяные горняки из серебряных рудников. Фабри приметил горняков накануне вечером в пивной, они резались там во что-то очень азартное.
Подъезжая к процветающему городу Больцано, путешественник оставляет горы позади. Здесь красивая церковь, хорошо оборудованная (посвященная Святому Духу) больница, лавки, аптеки, свежие продукты и доброе тирольское вино. Имелись даже бордели с лицензией, платившие налоги в городскую казну. В борделе посетителю (женатые мужчины, евреи и священники не допускались) подавали еду и питье, а после предоставляли секс-работниц. Как мы увидим, такие заведения были органической частью быстро растущей инфраструктуры путешествий.
После Больцано путник оставлял за спиной капризные горные кряжи. Впереди лежали куда более ласковые долины севера Италии. Отсюда недалеко и до Венеции.
НОЧНАЯ БЕСЕДА ДВУХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ
Уильям и Перо в придорожной гостинице, 1396 год (из La Manière de langage, руководства для изучающих французский язык путешественников-англичан).
– Старина, сделай милость: засыпь поскорее огонь и вытащи из очага те поленья и тлеющие угли. И сгреби золу и головни, чтобы пепел оказался наверху. А уж потом сможем пойти спать.
После этого путешественники отправились наверх, в свою комнату. И когда они пришли, один спросил другого:
– А где кобелек Биглет и сучка Флоретт?
– Не знаю, куда делся Биглет, а Флоретт, во всяком случае, ушла спать вниз, в сад.
– Уильям, быстро снимай штаны, омой ноги, вытри тряпкой и потри их хорошенько… Со вшами иначе нельзя. Ты же не хочешь, чтобы они скакали по твоим ногам, а в пыли под этой камышовой циновкой их тысячи.
После Уильям ложится в кровать и говорит Перо:
– Отодвинься, а? Ты такой холодный, что я совсем не выношу твоих прикосновений!
И давай-ка уже спать, ради бога: мне без этого никак, я в последние две ночи глаз не сомкнул.
– Какого дьявола?! Ты и так теплый – вон аж вспотел!
– О, это из-за блох, они так меня всего искусали, что я места себе не нахожу, так спину расчесал, что она аж кровит. Я будто шелудивый пес – чешусь с головы до пяток! Все, завтра же, не откладывая, найду себе парилку. Мне без нее никак!
– Уильям, да у тебя такое мягкое тело! Богом клянусь, хотел бы я быть таким же мягким и чистым, как ты!
– Нет-нет, Перо, не трогай, прошу! Я очень боюсь щекотки!
– Ха-ха! Я защекочу тебя!
– Приятель, прекрати немедленно, во имя всего святого! Пора спать!
– Ну ладно уж, разве что во имя любви Богоматери.
– Все, давай оставим речи до утра. Задуй свечу и спи крепко.
– Уильям! Пусть Господь пошлет тебе покойную ночь, да и я пусть отдохну хорошенько!
– Что? Не помолимся, как обычно?
– Совсем забыл.
– Давай “De Profundis”[12]. Во имя Господа и благословенной Девы Марии, Божьей Матери, и всех святых в раю. И за души усопших, ждущих милости Господней среди казней чистилища, чтобы их – нашими молитвами – поскорее избавили от мук и чтобы обрели они радость вечную, коя есть радость Божья, Который вечно в том дивном месте пребывает в трех лицах, Который искупил нас Своей пречистой кровью, пусть Он в великой своей милости и сострадании даст нам радость в конце, если ему будет угодно. Аминь.
Глава 4
В Венеции. Дорога в Рим
Площадь Святого Марка. – Фондако-деи-Тедески. – Собор Святого Марка. – Мост Риальто и рынки. – Карантинные острова. – Рим
Венеция прославилась своей красотой, необычным расположением (город раскинулся на сотне островов в серповидной лагуне) и уникальным налетом венецианства. При этом многие гости находят Венецию сырой, дурнопахнущей, недешевой, слишком душной и слишком промозглой, кичливой, несексуальной и наводящей на мысли о смерти. И это даже не говоря о том, что город целиком и полностью «заточен» под туризм. Нет смысла притворяться: Венеция туристическая – это и есть подлинная Венеция. На протяжении целых веков облик города формировался под влиянием людей, куда-нибудь или откуда-нибудь едущих, – и сам город превращался в своего рода товар и готов был стелиться перед путешественниками.
Монах Никколо да Поджибонси останавливался в Венеции на пути в Святую землю в 1345 году. Он называет ее городом, непохожим ни на какой другой, где все дороги, «малые и большие, представляют собой каналы с водой». По этой причине люди передвигаются здесь на гондолах. Поджибонси счел Венецию лучшим из портов, поскольку в Венеции можно сесть на корабль,
Ознакомительная версия. Доступно 16 из 80 стр.