Первая война Гитлера - Томас Вебер
То, что боевой дух людей полка до некоторой степени восстановился к тому времени, как полк Листа прибыл в Пикардию, было не только результатом воздуха Эльзаса и визитов домой. Неожиданно стало казаться, что всё для Германии движется в правильном направлении. Из-за того, что итальянская армия, включая 32-летнего Бенито Муссолини, была почти выбита из войны, а вооружённые силы России были на грани краха, Гитлер был в приподнятом настроении, если мы можем поверить его рассказу в Mein Kampf о конце 1917 года:
К концу 1917 года казалось, что мы как будто пережили самые худшие фазы моральной депрессии на фронте. После развала русских вся армия восстановила свою храбрость и надежду, и мы постепенно становились всё более и более убеждены в том, что борьба завершится в нашу пользу. Мы снова могли петь. Вороны перестали каркать. Вера в будущее Отечества снова была на подъёме.
Крах итальянцев осенью 1917 года имел чудесный эффект, ибо эта победа доказала, что возможно прорвать и другой фронт, кроме русского. Эта вдохновляющая мысль теперь стала доминирующей в умах миллионов на фронте и вдохновляла их смотреть вперёд с уверенностью в весну 1918 года. Было совершенно очевидно, что противник был в состоянии упадка.
Это один из немногих весьма точных разделов в Mein Kampf – или, по меньшей мере, он отражал официальное восприятие полкового штаба, как мы знаем из доклада о моральном состоянии людей полка Листа и соседних полков в конце октября: "Настроение в войсках приподнятое и уверенное, - говорилось в докладе. – Новости о победе на итальянском фронте имели особенно воодушевляющий эффект на боевой дух войск".
Между тем полк провёл пять месяцев в Пикардии, охраняя канал Ойсе – Айсне до середины января и снова с середины февраля от неуловимых французских войск на другой стороне водного пути. Между двумя вахтами на канале 16‑й полк провёл несколько недель на расстоянии более 30 километров от фронта, где он прошёл переподготовку для предстоявшего германского весеннего наступления, которое должно было положить конец стратегии использования Германией оборонительного, статичного образа действий на Западном фронте. В этот период времени главный стратег Германии с 1916 года Эрих фон Людендорф посетил полевые учения 6‑й резервной дивизии. Ефрейтор Гитлер, всё ещё незначительный посыльный, разумеется, не встретился в этом случае с третьим по значимости человеком в Германии. Однако через пять лет Людендорф станет одним из сторонников Гитлера.
В течение всей зимы, когда рабочие оборонной промышленности в Мюнхене, Берлине и других городах Германии устраивали забастовки, требуя переговоров об окончании войны, боевой дух в полку Гитлера оставался на более высоком уровне, чем был ранее. После потерь первых недель в Пикардии только ещё тринадцать человек погибнут в этот период. В Mein Kampf Гитлер описал это время как "затишье перед бурей".
Однако нет признаков того, что временное восстановление боевого духа изменило общее отношение к войне людей в полку и людей в общинах, из которых пришли солдаты 16‑го полка. Моральное состояние оставалось на критическом уровне, как очевидно из случаев, в которых солдаты полка Листа говорили своим офицерам, например, что они не видели больше никакого смысла в войне или что они предпочтут пойти в тюрьму или даже под расстрел, чем возвращаться в окопы. Более того, большинство баварских солдат относилось с презрением к аннексионистским целям партии Отечества, поскольку они думали, что проводимая партией политика будет служить продолжению войны. Партия была настолько непопулярной среди широких слоёв баварского населения, что военное министерство Баварии старалось предотвратить проведение митингов партией Отечества из страха, что деятельность партии подвергнет опасности народную поддержку войны.
Во время своих ежедневных прогулок по Английскому Саду в Мюнхене Макс фон Шпайдель, бывший командир 6‑й дивизии, который теперь работал в военном министерстве, ощутил крах морального духа в Мюнхене в конце 1917 и в начале 1918 года. Его часто останавливали в парке люди, жаловавшиеся на недостаток питания и спрашивавшие, как скоро закончится война. Шпайделю пришлось осознать, что людей не впечатляли его ответы. Бывший командир дивизии Гитлера также отметил: "Если сядешь в трамвай и попытаешься сделать солдату выговор за продолжение курения, не обращая внимания на присутствие офицера, то почувствуешь, что все пассажиры, включая кондуктора, примут сторону солдата". Так что Шпайдель заключал: "Дисциплина войск в Мюнхене падала с тревожной быстротой. Попытки укрепить её были безуспешными. Также становилось всё очевиднее, что население Мюнхена было измотано длительностью войны и отсутствием провизии".
На протяжении зимы в полку Листа недоставало сотен людей. К весне с прибытием группы 18‑летних новобранцев положение немного улучшилось, когда 6‑я дивизия снова была признана подходящей для получения существенного количества молодого пополнения. Но даже тогда положение начало выглядеть слегка лучше только после трюка с подсчётом, который занижал критерии того, что можно было считать полностью укомплектованным полком. В соответствии с исходными критериями 16‑й полк оставался серьёзно недоукомплектованным даже к весне. Более того, новые войска были всё ещё недостаточно интегрированы. Поэтому большую часть зимы полк рассматривался годным в лучшем случае для статичной окопной войны. Даже в отсутствие серьёзного сражения 6‑я дивизия лишь с огромным трудом могла поддерживать здоровье своих солдат. Кроме того, обеспечивать пропитание, новое обмундирование и оборудование было чрезвычайно трудно. Было крайне недостаточно средств для обеспечения подразделений средствами борьбы со вшами.
***
В отличие от Гитлера Верховное командование Германии очень хорошо знало к весне 1918 года – несмотря на недавние успехи на Востоке – что время для немцев быстро заканчивается: новые американские войска продолжали наводнять Европу, ресурсы Германии были почти истощены и моральное состояние было сложно поддерживать как среди солдат, так и среди гражданских лиц. Объективно говоря, время для Германии уже вышло. В феврале кронпринц Руппрехт поэтому предпринял бесплодную попытку убедить кайзера, что мир с Британией был возможен и необходим.
Но Пауль фон Гинденбург и Эрих Людендорф не слушали кронпринца или людей полка Листа. Теперь, когда Россия была выбита из войны, что, наконец, покончило с германским кошмаром продолжительной войны на два фронта, эти два человека решились на последнюю гигантскую безрассудную авантюру. Она была настолько огромной, что напоминала о рискованном плане 1914 года победить Францию за считанные недели. И, как и в 1914 году, сначала казалось, что всё идёт по плану.
План состоял в том, чтобы оставить