Госпожа частный сыщик - Наталья Сергеевна Филимонова

Увы, первым делом пришлось направить кэб к конторе поверенного. Иначе я попросту не смогла бы войти в собственный дом.

Поверенный Новилл оказался невысоким сухопарым джентльменом довольно преклонных лет с острым взглядом серых, будто выцветших глаз под нависшими седеющими бровями.

–  Ниссард Вилкинс, стало быть, –  он барабанил пальцами по крышке тяжелого деревянного письменного стола. –  Что ж, нисс Оллинз в самом деле писала о вашем прибытии. Разумеется, я должен выполнить ее распоряжение касательно ее собственности. Надолго вы в Доревилль?

Он собирается меня расспрашивать? Почему нельзя просто дать мне ключи от черного входа в дом?

–  Надолго, –  я постаралась уверенно кивнуть и непринужденно закинула ногу на ногу.

–  Что ж, –  ниссард Новилл, в свою очередь, покивал собственным мыслям. –  В таком случае предлагаю вам внести плату за полгода. Я подготовил договор аренды…

–  Плату? Но я… –  я сглотнула. Так, надо выглядеть уверенно. –  Я оплатил аренду лично нисс Оллинз. На полгода вперед.

–  Вот как? –  поверенный чуть склонил голову к плечу, внимательно меня разглядывая. –  Нисс Оллинз мне об этом не писала. Обыкновенно расчет производится при заключении договора. Вы ведь понимаете, что я теперь же отпишу ей?

Я-то понимаю… что моя почтовая шкатулка сейчас несется на всех парах к Саому! Вместе со всем моим багажом.

И почему я не написала ему, действительно, что Патрик Вилкинс со мной уже рассчитался? Какой вообще смысл везти деньги сюда, чтобы поверенный отправлял их отсюда, раз уж я якобы лично общалась с владелицей дома?

–  Пусть пишет, –  шепнул над ухом невидимый дядя Рэндаф. –  Больше уверенности, девочка!

–  Разумеется, –  я резко кивнула. –  Надеюсь, она сразу ответит, и это недоразумение разрешится.

Ох, долго ждать придется…

Ниссард Новилл написал буквально несколько слов на листке бумаги, тщательно сложил его и отправил в шкатулку, стоявшую на краю стола. Я следила за этим с обреченностью приговоренного.

Ждать… долго ждать…

Нет, это решительно невозможно!

–  Прошу прощения, –  я снова сглотнула и нервно поправила узел шейного платка. –  Пока мы ожидаем ответа, не мог бы я посетить… то есть нельзя ли мне… уединиться?

–  Уединиться? –  изумился поверенный.

–  Да. Я имею в виду, чтобы поправить… –  я прямо почувствовала, как неумолимо загораются уши. Да что же молчит дядя, когда мне действительно нужен совет! –  Поправить… усы!

Сама ошеломленная сказанным, я снова дернула шейный платок.

–  Усы?! –  кажется, глаза ниссарда Новилла не были раньше такими огромными. Определенно не были.

Отчего-то захотелось в самом деле потрогать собственные щегольские усики –  не отклеились ли?

Я перевела беспомощный взгляд на сидящего рядом дядю. Однако и он смотрел на меня в крайнем изумлении и, кажется, едва удерживался от того, чтобы не покрутить у виска пальцем.

Да как мужчины говорят об этом?! Не усы же поправляют, в самом деле. У ниссарда Новилла, вон, и вовсе нет никаких усов.

Ах да, мужчины ведь прямолинейны вплоть до полного отсутствия перегородок…

–  Я хотел сказать… вы понимаете! –  я залихватски подмигнула.

У поверенного дернулся глаз.

–  Не очень, –  осторожно произнес он, глядя на меня уже как-то опасливо.

Я смогу!

Я набрала в грудь побольше воздуха, плотно зажмурилась и выпалила:

–  Мне нужно в уборную!

Громы не прогремели и небеса не разверзлись.

–  О! Мой секретарь вас проводит.

И чего это он смотрит на меня как на умом скорбного?

Десяток минут спустя я снова сидела напротив поверенного и чувствовала себя просто несравненно лучше. Как немного надо сильной, решительной и современной даме для того, чтоб чувствовать себя уверенно!

–  Ниссард Новилл, мы ведь понимаем, что юная нисс может довольно долго не заглядывать в свою почту. Также мы понимаем, что едва ли я стал бы вам лгать. Это просто бессмысленно –  рано или поздно владелица дома ответит, и в случае чего вы выселите меня нынче же. Но сейчас я весьма утомлен с дороги и хотел бы наконец отдохнуть.

Мой собеседник покосился на молчащую шкатулку и вздохнул.

–  Что ж, должен признать, в ваших словах есть доля правды. Я могу выдать вам ключи после того, как вы подпишете договор…

–  Скажу вам больше, –  я чуть наклонилась к поверенному через стол, спеша закрепить успех. –  Я здесь по прямому поручению нисс Оллинз. Я, видите ли, частный сыщик…

–  Вот как?! –  он даже чуть подскочил на месте, буравя меня взглядом. –  Сыщик… хотел бы я знать, как это понравится ниссадру Рэмвиллу…

–  Что? –  я почувствовала, как в горле стремительно пересыхает, и резко выпрямилась. –  Кому?

Я знала эту фамилию. Если, конечно, речь о том самом Рэмвилле… Клод Рэмвилл, мой личный враг. Тот самый полицейский, что расследовал исчезновение –  или, как вскоре заявили, гибель –  моих родителей.

Точнее, не расследовал. Попросту отмахнулся от меня и моего свидетельства. И закрыл дело.

–  О, не обращайте внимания на мое брюзжание, –  хмыкнул поверенный. –  Всего лишь стариковское любопытство. Клод Рэмвилл –  весьма уважаемый джентльмен, глава управления доревилльской полиции. Просто он очень не любит, когда в расследования его ведомства вмешиваются дилетанты. Но, надо признать, настоящих частных сыщиков в Доревилле еще не бывало. В самом деле, любопытно, как ему это понравится.

Значит, глава управления. Неплохая карьера для полицейского, который предпочитает скрывать преступления вместо того, чтобы раскрывать их.

*

–  Ты нервничаешь, –  констатировал дядя.

Я только фыркнула. Еще бы!

До полицейского управления было рукой подать, и я решила сделать главное сразу, раз уж не обременена чемоданами. Так что теперь я шла по подзабытым улицам, радуясь только тому, что дождь закончился. Все-таки стоило не поскупиться и приобрести мужское пальто.

Ниссард Новилл сказал, что для того, чтобы вести частную практику в Доревилле, я должна получить разрешение в местном управлении полиции. Простая формальность, как он сказал. Уплатить небольшую пошлину, расписаться в каких-то бумагах –  и все. И никакая столичная практика тут ничего не меняет.

Особенно если учесть, что у меня ее и нет.

Я все равно собиралась в управление полиции –  чтобы запросить архивные материалы дела Оллинзов. Надо же с чего-то начинать. Дядя Рэндаф говорит, что меня могут не пустить в архив, даже если я представлюсь сыщиком.