Госпожа частный сыщик - Наталья Сергеевна Филимонова

–  Так… погодите, –  я прижала пальцы к вискам, пытаясь восстановить в памяти, что она там несла.

Женщину зовут ниссин Лилея Роминсон. Муж выносит из дома ее драгоценности и куда-то ходит. Бывает.

И причем тут планы убийства? Если верить многочисленным детективным историям, которым я, по мнению Нэн, всегда посвящала слишком много времени, чаще всего, если мужчина крадет драгоценности жены, это означает, что он игрок. Впрочем, есть и другое объяснение, хотя незамужней девушке о таком думать не полагается. У мужа может быть еще какая-то женщина. Какая-нибудь актриска или вовсе кокотка.

Но эта дама отчего-то убеждена, что муж хочет нанять кого-то, чтобы убить ее. Бред какой-то, говоря откровенно. Зачем бы? Всем ее имуществом он и так по закону может свободно распоряжаться. Заводить содержанок ему тоже ничто не мешает, в обществе такое осуждают, но закрывают глаза.

–  Вы должны за ним проследить! –  с нажимом объявила женщина, глядя прямо на меня.

–  Я?! –  откровенно говоря, я просто растерялась. –  Но почему?

–  Потому что полиция отказывается принимать мое заявление!

Логично.

–  Дело как раз для частного сыщика! –  широко ухмыльнулся тип с призрачной собакой. –  Соглашайтесь!

Ух, каким он выглядел довольным… ну да, хочет одним махом насолить мне, чтобы я не совалась ни в какие серьезные дела, и избавиться от скандальной дамочки, которая, похоже, не впервые заявляется сюда, требуя принять ее абсурдное заявление.

Вот только я-то не собиралась брать в Доревилле никаких дел. Я приехала, чтобы выяснить, что на самом деле случилось с моими родителями.

–  Прошу вас, –  вдруг прошептала ниссин Роминсон, по-прежнему глядя мне в глаза. В руках она мяла кружевной платок, а я наконец заметила, что глаза у нее покраснели.

А что если ей в самом деле угрожает опасность? Вдруг у нее есть какие-то основания для страхов?

–  Ниссард Рэмвилл, протоколы допросов свидетелей по ювелирному делу на вашем столе, –  голос окликнул откуда-то из глубины коридора, и по-прежнему стоявший в дверном проеме темноволосый мужчина резко обернулся.

–  Превосходно!

Рэмвилл?! Это… это он?

Почему-то я представляла его куда старше. Мне казалось, он должен быть грузным, обрюзгшим и неприятным.

Не повезло тебе с хозяином, пес. Зря ты ему так предан.

–  Вы поможете мне? –  женщина продолжала мять свой платок, и я вздрогнула. –  Ниссард Рэмвилл не желает меня слушать.

Когда-то я тоже пыталась пробиться к ниссарду Рэмвиллу. И от меня тоже все только отмахивались, не желая даже выслушать.

Мой двадцать пятый день рождения означал и юбилей моего сиротства. Ровно десять лет назад бесследно исчезли Оливар и Агата Оллинз –  мои папа и мама. Полиция не смогла их найти и как-то очень быстро признала погибшими, несмотря на отсутствие тел. Сбой при телепортации, так мне сказали. Стечение несчастных обстоятельств.

Я говорила полицейским, что так не может быть. Я бы почувствовала. Я же Видящая смерть. Даже если бы мои родители погибли внезапно, они обязательно пришли бы ко мне попрощаться. Я убегала из дома и ходила в управление полиции, пытаясь пробиться к следователю по делу, но меня даже не пустили к нему.

Надо мной только посмеялись. Никто не воспринимает всерьез мой дар –  я же женщина, а тогда была еще и почти ребенком.

А потом дядя Вильгем, назначенный моим опекуном, увез меня в столицу. И десять лет, пока не истек срок опекунства, я не могла сделать ровным счетом ничего. Даже самостоятельно купить билет до Доревилля.

Вот поэтому-то я не верю полиции. Они ничего не делают, когда действительно нужны. И не обращают внимания на то, что по-настоящему важно.

К тому же задача совсем не составит для меня труда. Имея такое преимущество, как призраки, незаметно проследить за кем-то –  пара пустяков. Может быть, Лилея Роминсон в самом деле все себе надумала. Но я все равно сделаю хорошее дело, успокоив ее.

К тому же она мне заплатит. А у меня как раз проблема с деньгами.

И еще… сколько раз я жалела, что не родилась настоящим полноценным магом! И вовсе не потому, что хотела колдовать. Просто женщины-маги, в отличие от всех остальных, имеют куда больше возможностей и свободы. Им позволительно нарушать многие правила. Их даже не осуждают, если они не стремятся замуж! И признают совершеннолетними и правоспособными уже в двадцать один год, как мужчин. А еще магичка имеет право открыть собственное дело –  не на имя мужа или отца, а на собственное! И даже управлять им. В общем, им можно быть совершенно самостоятельными.

Не то чтобы магичек не осуждали в дамских чайных салонах, но, подозреваю, втайне чопорные светские дамы просто им дружно завидуют. А магичкам их мнение попросту безразлично.

Обычно они открывают агентства, где оказывают те или иные магические услуги. Но я бы завела настоящее сыскное бюро! И расследовала преступления не хуже своего кумира Оттона Вилкинса.

Что ж, только что усталый служащий опустил печать на бумагу, свидетельствующую, что я могу заниматься в Доревилле сыскным делом. Пусть и не на мое имя –  это не так уж важно. Так отчего бы не сделать свои мечты реальностью?

Конечно, расследование дела Оллинзов будет для меня на первом месте. Но сколько времени на него уйдет, учитывая, что прошли годы? И что мешает мне тем временем помогать и другим людям, которых не пожелали выслушать в полиции?

–  Я помогу вам, ниссин Роминсон, –  твердо сказала я, и глаза женщины напротив радостно вспыхнули.

–  Удачи, ниссард частный сыщик! –  Рэвилл с усмешкой отвесил мне шутовской поклон, а я стиснула зубы.

Какая разница, что думает о моем первом задании этот мерзавец?

Надо заказать вывеску для своей конторы. Повешу прямо над черным входом.

*

С ниссин Роминсон мы договорились о встрече в чайной –  что поделать, у меня еще нет конторы и вывески.

А пока… у меня в полицейском управлении осталась еще одна цель.

–  Я хочу получить доступ к материалам одного из ваших архивных дел.

Мы с усталым служащим снова остались в приемной наедине, если не считать снующих туда-сюда полицейских и посетителей.

–  На каком основании?

–  У меня есть письменная доверенность от моей клиентки. Нисс Памела Оллинз. Она хотела бы знать все об обстоятельствах гибели своих родителей.

Теоретически я как ближайшая родственница жертв имела право запросить материалы дела, пусть даже оно