Первая война Гитлера - Томас Вебер
Более того, когда 19 января 1919 года проводились выборы в Национальную Ассамблею (из которых ефрейтор Гитлер, как гражданин Австрии, был, конечно, исключён), люди 16‑го полка голосовали почти в подавляющем числе за партии, поддерживавшие мирную резолюцию рейхстага, и которые затем образуют веймарскую коалицию – другими словами, за партии, которые сформировали основу новой республики: за Баварскую Народную партию (как баварское отделение католической партии Центра было названо после войны), за социал-демократическую партию и за Левых Либералов. Так как голосование было тайным, мы не можем получить точное распределение голосов за Национальную Ассамблею для людей полка Листа. Тем не менее, от 80 до 85 процентов избирателей в призывном регионе 16‑го полка на выборах в Национальную Ассамблею голосовали за три партии, более всего поддерживавшие новую республику.
Была ли эта очень высокая поддержка партий Веймарской коалиции результатом политизации, произведённой войной? Другими словами, такой политизации, которая не произвела радикализм, но такой, что привела к сдвигу политических воззрений от авторитарной монархии к демократической республике? Ответ на этот вопрос – объявленный фундаментальный разрыв с авторитарной, полуфеодальной монархией в пользу либеральной демократии и республики. Существовала тенденция игнорировать результаты выборов начала 1919 года или объяснить их тем, что вследствие заявленных радикальных перемен, происшедших в 1918 году, немцы оказались перед слишком либеральной и демократической системой, для которой они не были готовы. В действительности, этот ответ далёк от истины.
График 2. Поддержка партии Центра, СДПГ и Левых Либералов в национальных выборах в период 1890-1919 гг.
Источник: http://wahlen-in-deutschland.de; Mitchell, Revolution, 187.
Примечание: Голоса за Баварскую Народную партию посчитаны как голоса за партию Центра.
Сравнение объединённых результатов предвоенных выборов для партий мирной резолюции рейхстага и Веймарской коалиции с результатами выборов в Национальную Ассамблею в призывных областях 16‑го полка выявляет, что для большинства электората фундаментального сдвига политических предпочтений за время войны просто не произошло. Совместные результаты выборов для социал-демократов, Баварского отделения партии Центра и левых либералов (т.е. Прогрессивной Народной партии и её организаций-предшественников до войны, а после войны Немецкой демократической партии) в 1912 и в 1919 годах были почти идентичными (см. график 2). В самом деле, если мы проследим результаты выборов для трёх партий между 1890 и 1919 годами, то поразительно видеть, сколь мало влияния имела война на суммарные результаты голосования для трёх партий, более всего поддерживавших переговоры о мире во время войны и бывших наиболее сильными сторонниками Веймарской республики после войны. Что выделяется, так это не период с 1912 до 1917 года, а конец 1890‑х, когда во время аграрного кризиса того периода Католическая партия Центра временно потеряла доверие многих фермеров. Таким образом, этот кризис 1890‑х имел более глубокое влияние на политические предпочтения баварцев, чем Первая мировая война. Примечательно то, что таким образом война не имела какого-либо различимого влияния на политические предпочтения огромного большинства баварцев. Результаты выборов периода 1890-1919 гг. оставляют нас с кажущимся противоречием в том, что после войны огромное большинство баварцев и почти определённо также и людей полка Листа поддерживали через выборы те же политические партии, что поддерживали перед войной, и всё же в 1919 году у выборных урн легитимизировали политическую систему, очень отличавшуюся от той, за которую они голосовали перед войной. Однако это кажущееся противоречие исчезает, если мы посмотрим на базовые ценности и характеристики политических систем предвоенной монархии и послевоенной республики в Баварии. В действительности две системы были гораздо менее различными, чем обыкновенно полагается.
Хотя в предвоенной Баварии и в предвоенной Германии в целом были полуавтократические политические системы, но Бавария имела реформистскую политическую систему, которая очень медленно двигалась к большей демократии, либерализму и равноправию. Крайне важным было также то, что реформистскую систему в целом поддерживала баварская королевская династия, хотя и не всегда с энтузиазмом. Таким образом, нет противоречия между поддержкой предвоенной политической системы, относительным отсутствием критики кронпринца Руппрехта и короля Людвига III среди людей полка Листа во время более четырёх лет войны и поддержкой Веймарской республикой в начале 1919 года. Когда Людвига критиковали в Баварии во время войны, его в целом критиковали (только) за то, что он слишком легко поддаётся пруссакам, в то время как призывы упразднить монархию были ограничены очень небольшим, но очень громким меньшинством. Несмотря на то, что большая часть критики Руппрехтом ведения Германией войны имела место за закрытыми дверьми, его критическая позиция по отношению к Гинденбургу и Людендорфу была известна всем и её очень одобряли в Южной Баварии. Как очевидно из слухов, циркулировавших в сельских районах Верхней Баварии и Швабии в начале лета 1918 года, кронпринц Руппрехт отказался продолжать жертвовать своими войсками в войне, которая уже была проиграна, и после этого застрелил Гинденбурга на дуэли. Более того, когда в 1932 году была опубликована официальная история 16‑го запасного пехотного полка, Ганс Остермюнхнер из 3‑й пулемётной роты одобрительно подчеркнул в своём экземпляре книги все упоминания критицизма Руппрехтом ведения войны Германией. Вкратце, к концу 1918 года монархия не потеряла всю свою легитимность. Партия Центра выступала за реформистскую монархию. По мере того как война шла к завершению, многие социал-демократы, включая их вождя, поддерживали, часто, безусловно, из прагматических соображений, трансформацию Баварии и Германии в конституционную монархию, а не революцию.
Послужной список Руппрехта наводит на мысль, что он, вероятно, стал бы хорошим конституционным монархом, и что баварская военная и административная элита поддержала бы его, если бы союзники не настояли на отмене монархии в Германии. Например, вот что во время войны Руппрехт доверил своему дневнику: "То, что [канцлера Бетман Хольвега] яростно ненавидят прусские консерваторы за его поддержку расширения избирательного права в Пруссии, говорит само за себя". Это было чувство, разделявшееся баварским военным министром, генералом Филиппом фон Хеллинграт. Подобным образом Альфонс Фалкнер фон Зонненбург, директор агентства по печати баварского военного министерства и бывший соответственно ответственным за цензуру, страстно поддерживал демократическую реформу. Даже Макс фон Шпайдель, бывший командир 6‑й запасной дивизии и непреклонный монархист, из прагматических причин желал сотрудничать с Куртом Айснером во время революции, к моменту которой фон Шпайдель был высокопоставленным чиновником в военном министерстве. Через три дня после начала