Искатель, 1996 №3 - Игорь Данилович Козлов

— Консервы не возьмут. Нужно самое простое — сало, репчатый лук, чеснок… Имейте в виду, общий вес — не более пятнадцати килограммов. Можно передать электрокипятильник, ложка должна быть деревянная… Спортивный костюм лучше шерстяной…

— Он там долго пробудет?

Сашка пожал плечами:

— Как следствие пойдет.

Тайгачева то ли осуждающе, то ли озабоченно покачала головой, о чем-то задумавшись, ушла в себя, но потом словно очнулась, светским тоном предложила:

— Чай, кофе, коньяк?..

— Нет, спасибо. Ничего не надо. Я хотел бы задать вам несколько вопросов.

— Пожалуйста… — она указала рукой на мягкие кресла у журнального столика.

— Елена Владимировна, — Махорин смущенно кашлянул в кулак, — вы знали гражданку Малютину?

— Я знала о факте ее существования, — сдержанно ответила Тайгачева.

— Вы ревновали?

— Нет. Я ведь замужем за Алексеем пятнадцать лет. И он никогда не менял свой образ жизни. Тут одно из двух: либо нужно было сразу разводиться, либо принять его таким, какой он есть. Я выбрала второе…

— И никогда не жалели об этом?

— Ну, иногда… может быть… под дурное настроение… Но в целом — нет! Тайгачев сильный, умный, ласковый самец. Сама природа определила: у такого должно быть стадо самок. В его прайде я всегда оставалась самой любимой. Поверьте, это немало…

Женщина говорила совершенно серьезно, без всякой иронии, и от таких слов Сашке стало как-то не по себе.

Елена Владимировна чутко уловила его состояние, усмехнулась:

— Вы еще молодой человек. Со временем многое поймете… Махорин покраснел, разозлился и на себя, и на эту холеную, проницательную дамочку, которая, казалось, видела его насквозь. Уж больно хорошо разбиралась в мужиках! И, видимо, умела им угодить… Наверно, Тайгачев ее тоже ценил. Редкий, коллекционный экземпляр.

— Ладно… — Сашка решил резко поменять тему разговора. — Где вы находились сегодня ночью?

— Я? — Елена Владимировна удивленно полыхнула своим лазоревым взором. — У себя дома.

— А кто может это подтвердить?

— Подушка мятая, кровать… — печально произнесла собеседница.

Сашка даже вздрогнул. Совсем недавно он слышал эту фразу. Где? От кого?

— Значит, он уже читал вам ее стихи, — гневно воскликнула Тайгачева. И вдруг у нее будто нарыв в душе прорвался: — Да!.. Я ревновала, я ненавидела! И не ее молодое тело! Поверьте, мое не хуже! Я ревновала, потому что он считал эту дрянь самой умной и духовной женщиной из всех, которых встречал на своем пути. Так и говорил: «духовной»! А у этой истерички хватило наглости позвонить мне: «Я жду от Алексея ребенка. Мы любим друг друга. Отпустите его с миром…» Да я его никогда не держала! Именно поэтому он никогда и не собирался от меня уходить!

Махорин был ошеломлен и подавлен. Вот, оказывается, какое море страстей скрывалось за этим спокойствием и величием!

Тайгачева наконец осознала, что перешла через запретную черту. Она жалко, по-бабьи, шмыгнула носом и прошептала:

— Простите… Сорвалось…

Но Сашка уже зацепился за полученную информацию, и чутье сыщика повело его дальше:

— Значит, Малютина вам все-таки звонила.

— Звонила…

— Угрожала?

— Чем она может угрожать? Просила…

— Давно это было?

— Недели две тому назад.

— Вы мужу передали содержание разговора?

— Нет. Зачем его волновать.

— У вас есть в доме оружие?

— Газовый пистолет. Показать?

— Пока не надо. А у Тайгачева?

— Была какая-то заграничная игрушка…

— А сейчас она где?

— Не знаю… У него спросите.

Махорин задумался, побарабанил пальцами по столу.

— Значит, насколько я понял, у вас алиби нет?

Елена Владимировна тяжело вздохнула и уже спокойно, холодно произнесла:

— Ну, наверно, в вашем понимании — нет. Дети на даче с моей мамой. А вы что, меня подозреваете?

— Теперь да…

Панков внимательно выслушал сообщение Махорина и озабоченно произнес:

— Конечно, «треугольник» занятный. Тут еще баллистики подбросили информацию. Оказывается, орудие убийства — отличная иностранная система бесшумного боя. Выстрела практически не слышно… Мы, конечно, этим пистолетиком займемся. Может, найдем, каким путем он приехал.

— А Тайгачева сказала, что у мужа была какая-то заграничная игрушка, — встрепенулся Сашка.

— Да? — следователь цыкнул зубом. — Ну, давай тогда пофантазируем. Допустим, это его пистолет. Ключи от квартиры Малютиной у подозреваемого были свои. Сделать с них дубликаты его жена могла запросто. А дальше традиционная схема: нанимает убийцу, тот действует по разработанному плану. Правда, уж больно умело, никаких следов… Тайгачева — за решетку, а то и вообще к высшей мере. Все состояние — я думаю, немалое — остается у этой Елены Прекрасной. Лихо!.. Надо ехать в Бутырку…

За сутки пребывания в следственном изоляторе с главой «Российской промышленной биржи» произошли разительные перемены. Тайгачев осунулся, похудел. В глазах появилась мутная тоска, левое веко нервно подрагивало.

— Дайте закурить! — жалобно попросил он.

— Извините, у нас только «Пегас», — усмехнулся Панков.

— Все равно… Пожалуйста… — Алексей Казимирович торопливо выхватил из пачки сигарету, наклонился к огоньку зажигалки, жадно затянулся несколько раз подряд, потом затравленно произнес: — Это кошмар. Никогда не думал, что у нас такие тюрьмы…

— А я тебе что говорил, — уже без злобы, снисходительно хмыкнул следователь. — Вот когда вы капитализм построите, мы на ваши налоги создадим комфортабельные «казенные дома». А пока, извините, пользуйтесь пережитками социализма.

— Выпустите меня под залог! — взмолился Тайгачев. — Я любые деньги внесу…

— Во-первых, отсюда вы ничего не внесете. Кто-то должен за вас заплатить. Ваша супруга вправе распоряжаться семейными средствами?

— Вправе, вправе! — торопливо подтвердил бизнесмен.

Панков и Махорин выразительно переглянулись.

— Вот вы давеча на меня обижались, — примирительно проворковал следователь. — А у нас с Александром Сергеевичем возникла версия, которая, возможно, вас оправдает. Только для этого… — Панков достал из кейса пластиковый пакет с орудием убийства, — вы должны нам чистосердечно признаться: этот предмет принадлежал вам?

— Да, — не задумываясь, охотно ответил Тайгачев. — Мой пистолет, мой…

— Так. Тогда оформляем сей факт соответствующим документом, — равнодушно, по-деловому пробубнил следователь и раскрыл папку, где лежал заранее подготовленный бланк. Алексей Казимирович его сразу подписал.

— Для пущей достоверности сообщите, из каких источников вы приобрели такую замечательную штучку?

Тайгачев назвал имя известного торговца, у которого в Москве был магазин охотничьего оружия.

— Зачем он вам понадобился? — не удержался Махорин.

— Для самообороны.

— А почему бесшумного боя?

— Не люблю резких звуков.

— Вы стреляли из него?

— Опробовал как-то в лесу, на даче.

Следователь все эти показания внес в официальные бумаги, снова велел Тайгачеву расписаться. Затем самодовольно потянулся и сказал:

— Алексей Казимирович, у нас есть такое предположение: убийство «заказала» ваша жена с целью мести и последующего завладения вашими капиталами. Она знала о беременности гражданки Малютиной, страстно ненавидела ее и боялась, что вы к ней уйдете. В ходе следствия мы это выяснили абсолютно