Турсун - Гульнара Нуркулова
– Чем Адыл занимается?
– Он теперь главный поливальщик в колхозе. Ну в основном работу делает Садыр. Отец последнее время страдает болями в ногах.
– Поливальщик, говоришь? Ну и ну! А что ваш колхоз сеет?
– Всё – пшеницу, рожь, ячмень, картофель, сонный мак.
– И весь урожай распределяется между жителями селения?
– Ой-бой, что вы! Если бы было так! Государство даёт каждому колхозу план на сбор урожая, жители получают, то, что собрали свыше плана.
– А если неурожай?
– Бог миловал, пока всё хорошо. Если случится неурожай, не знаю. Справедливо будет в таком случае государству отдать чуть меньше плана.
– А излишек опиума тоже оставляют людям?
– Нет! Что вы! – расхохотался Самаган. – Опиум весь забирают на чимкентский лекарственный завод. Сбор урожая контролируют военные.
– А картофель для чего выращивают? Неужели кыргызы употребляют в еду картофель?
– Да. Теперь у нас чуть ли не основная еда – это картофель. Знаете, он вкусный, если его правильно приготовить.
– С трудом представляю. Зачем людям надо всё менять? Жили люди и жили, всё было хорошо, – уже сам себе сказал Юсуф.
– Ты, надеюсь, женился? – спросила Турсун брата.
– Некогда. Работаю много. Почти три года был на юге, воевал с басмачами, скоро поеду в Верный. Надо сначала мир установить, чтобы жили люди, не боясь ничего. Это самое главное. Ну, женюсь когда-нибудь, наверное.
– Самаган таяке, а девочки моего возраста, чем они занимаются у вас? – спросила с большим акцентом Амина.
– Девочки твоего возраста… – некоторые учатся. Здесь создают школы, но, к сожалению, в Ак-Таше нет, так как учителей не хватает. Не беспокойся, найдём, чем тебе заняться. Будешь первое время помогать жене Садыр таяке[29]. У них недавно родилась очень даже миленькая девочка. Тебе она понравится.
– Салам алейкум, Самаган! – поздоровался к то-то, догоняя их.
– Алейкум ассалам, Бейше байке[30]! – приветствовал Самаган.
Турсун сразу узнала его. Сердце сильно заколотилось в груди, и она едва набралась сил, чтобы кивнуть в ответ на его приветствие. Вот человек, о котором она, не переставая, думала последние годы. Она лелеяла мечту увидеть его снова, но так скоро не ожидала.
Поговорив немного с Самаганом, Бейше поскакал вперёд.
– Ты его помнишь? Мы у него коня покупали, – спросил Самаган.
– Да. Припоминаю, – стараясь не выдать нахлынувшее волнение, ответила Турсун.
Дома их встретила Жанылай и молодая жена Садыра. Адыл с Садыром были на поле, и Самаган сразу поехал за ними.
– Какое счастье сидеть среди детей. Я так мечтал об этом дне, – сказал Адыл, когда семья села ужинать. Родные не могли наговориться. Рассказали друг другу всё, что произошло за последние восемь лет, поговорили о родственниках, поговорили о будущем и еще о многом другом. Никто не хотел вставать из-за дасторкона. Юнус и Фатима уже давно уснули тут же на тёшоке.
– Оставайтесь здесь, мы будем рады. Мы строили дом для Садыра, остались кое-какие работы, и дом скоро будет готов. Завтра же найму рабочих. Занимайте этот новый дом и ни о чём не переживайте, – сказал Адыл.
– Конечно, Садыр и так с нами живёт, – сказала, обрадовавшись решению мужа Жанылай.
* * *
Утром после завтрака Адыл повёл Юсуфа и дочку показать дом, который находился недалеко от родительского и стоял на окраине селения. Из-за того, что дом был на холме, он казался высоким по сравнению с другими домами. Внутри было три комнаты, на одну комнату больше, чем в жилище Адыла и Жанылай.
Юсуф сказал, что сам достроит дом. «Я свободен, в отличие от вас… вот и займу себя этой работой на первое время. У вас, наверное, много дел. Осень всё-таки. Сбор урожая».
Они переехали в новый дом, как только были завершены работы внутри. Жанылай дала новые шырдаки на пол, одеяла и чудом сохранившиеся два сундука из приданого Турсун, но им много чего пришлось докупить на рынке в Караколе.
Юсуф не знал, чем заняться. Деньги, в основном золотые и серебряные монеты, которые ему удалось провезти с собой, спрятав в двойном дне повозки, с каждым днём таяли. В связи с запретом на использование любой денежной наличности, кроме рублей, ему трудно было поменять даже золотые монеты на рубли. Пришлось менять их на чёрном рынке по очень низкой цене.
Для того чтобы прокормить семью, Юсуфу нужно было заняться бизнесом, поэтому он поехал в ближайший город Каракол изучить рынок. Торговать особо было нечем. Торговцы на рынке продавали небольшой ассортимент продуктов – соль, зерно, рис. Одежда продавалась только ношеная. Люди толкались на рынке, предлагая то, что держали в руках – видавшую виды шаль, платье, пальто или другие вещи. Особым спросом здесь пользовался только бозо[31]. В местах, где его продавали, было много мужчин.
Юсуф решил открыть чайхану. Конечно, опыта у него не было, но он решил попробовать. На оживленном месте рынка купил небольшой участок земли. Нанял рабочих для строительства тандыра для выпечки лепёшек, печки для двух казанов и навеса, который должен был закрыть весь участок. Заказал у местного столяра три небольших деревянных топчана. Когда работы завершились, он подыскал повара и пекаря лепёшек.
Для начала, посоветовавшись с поваром, решили готовить только плов, излюбленное блюдо на юге. Повар готовил вкусно, в базарные дни народу в чайхане было много, в остальные же дни заходили поесть около десяти-пятнадцати человек в день. Выручка в неделю еле покрывала расходы семьи.
Юсуф почти все время находился в Караколе, где снимал скромное жильё, домой приезжал раз в неделю и всего на два дня.
* * *
Жанылай почувствовала неладное с дочерью. Её насторожило то, что на вопрос, где мама, дети почти всегда отвечали: «Она спит». Вначале она думала, может, ей нездоровится, но прошёл почти месяц, а она всё также до обеда спала и не выходила из дому. Её волновало полное безразличие дочери ко всему, что происходит вокруг. Несколько раз она замечала, как Турсун грубо обращалась с детьми, особенно с Юнусом, который часто шалил, как и все мальчики в его возрасте. Всю работу по дому делала Амина.
Она решила поговорить с дочерью. Пришла пораньше и увидела её спящей. Сердце ёкнуло, когда увидела приспособление для курения опия, которое валялось тут же рядом. Она сильно толкнула дочку в надежде разбудить и поговорить с ней, но Турсун даже не открыла глаза.
Жанылай решила дождаться, пока дочь проснётся. Дома был беспорядок, в углу передней комнаты лежала целая куча грязного белья. Постель детей еще не была заправлена. Одеяло Юнуса было