Наследник Мудрецов - Роман Романович

направлениям — да, должно быть рабочей связкой. Там и деньги могут водиться, и какая-никакая власть. Уверен, Игорь легко пробьётся. У меня в планах было спросить с него за ту подставу, но это не значит, что я не способен признать: брат поумнее большинства будет. Умный интриган. Полезный кадр для рода и опасный противник для меня.

Лихо комбинация крутится.

— Дед не боится, что Игорь Дар впустую спустит? — уточнил я.

— Боится. Но и за Грань отпускать тоже боится.

Это-то понятно. Сам я один раз туда ходил, ради инициации и адаптации, но и этого хватило, чтобы понять, что без верного отряда там делать нечего. В случае нашего рода так и вовсе один неверный шаг — и всё, нет наследника с Даром. А нет Даров, нет будущего. У нас и так многое отобрали, а так вообще без всего останемся.

— А Савелий что? — спросил я то, что было по-настоящему важным.

— Дурак! — в сердцах заявила мать.

— О-о, — только и выдал я, озадаченный.

— Всё неймётся, — раздражённо пояснила она. — Дерётся постоянно. Мечтает Дар получить. Последний год в синяках постоянно ходит.

Вот оно что. Раз ему ничего не обломилось и не обломится, получается, мой брат решил успеть до восемнадцатилетия обрести Дар через сражения. Сомневаюсь, что получится. Слишком уж способ неоднозначный. Хорошо хоть, за Грань сам не полез. С него бы сталось.

— Ты бы поговорил с ним, — попросила мать.

— О чём?

Поговорить я с ним собирался, но хотелось понять, чего именно мать от меня ждёт.

— Чтобы успокоился. А то угробит себя.

— Я решу вопрос, — пообещал я.

— Решит он! — вспыхнула мать. — Сам-то вон что выкинул!

— Тебя ведь предупредили, куда я ушёл, — сказал я уверенно.

Двоюродный дед — специфический человек, но мать обещал предупредить. Это ведь старик придумал, чтобы я из города убрался. Теперь мне это не кажется таким уж верным решением, но обратно не отыграть.

— Да, — поджала она губы. — Как будто от этого легче. Ты бросил меня одну!

Издевается. Или, скорее, манипулирует. Но такое со мной не работает. Хватило одного взгляда, чтобы мать закатила глаза и больше эту тему не поднимала.

— Что с отцом? — спросил я в отместку за попытку навязать мне чувство вины.

— Не знаю, — отвела она взгляд.

— Всё настолько плохо?

— Не твоё дело.

— То бросил тебя, то не моё дело. Чудит?

— Нашёл себе бабу помоложе и у неё пропадает. Дома редко бывает, — процедила она.

— А дед что? — нахмурился я.

— Мой дорогой папочка сказал, что мне надо быть женственнее и лучше с мужем обращаться, — криво улыбнулась мать.

Жёстко.

— Ну, теперь я вернулся и в обиду тебя не дам, — улыбнулся я.

— Ой-ой! — всплеснула она руками. — Вырос больше меня и самым крутым себя возомнил?

— Почему возомнил? Я и есть самый крутой, — подмигнул я.

— Ешь давай, самый крутой. Пока я вижу, что ты самый худой. Поди и не кормили вас нормально.

— По-разному было, — признал я.

Кормили или сносно, или плохо, или вовсе не кормили.

Мы отвлеклись на еду. Мать бросала на меня изучающие взгляды, но было видно, что ей надо собраться с мыслями. Слишком неожиданно я вернулся.

— Я отпросилась с работы, — сказала она. — Так что пойдём домой. Ух и задам я деду.

— Ссориться — лишнее. Лучше вот… — достал я конверт из-под рубахи. — Спрячь.

Мать сначала быстро спрятала деньги в карман среди складок платья, а потом уже задала немой вопрос. Я ей также молча ответил, что опасаюсь держать деньги дома при себе. Она понятливо и одобрительно кивнула. Там в конверте было ровно сто тысяч. За обед в дешёвой столовой мы заплатили триста рублей с мелочью. Себе я оставил девять тысяч с копейками. На эту сумму можно снять дешёвую комнату на пару месяцев. Наверное. Надо бы узнать актуальные цены в Тайнограде.

— Сколько там? — спросила она, когда мы удалились от столовой.

Я озвучил сумму.

— Солдатам так плохо платят?

— Молодым платят не так много.

— Зазывалы обещают куда больше.

— Значимая часть уходила на всякое нужное.

— По девкам небось бегал, — поддела она меня.

— Если бы.

Основное у меня уходило на припасы, одежду, обмундирование, аптечки и прочие расходники. Отряд предоставлял вначале необходимый минимум. Хочешь большего — покупай сам. Я и покупал. Уходил-то налегке, совсем без вещей. У меня даже ножа нормального не было. Когда уволился, то часть снаряги продал, что и составило часть общей суммы.

— Сберегу, — сказала мать, подумав. — Ты сам, главное, не кути. А то знаю я, как ведут себя молодые, вернувшись домой. Пить не пристрастился?

Отец любил заложить за воротник, чем часто злоупотреблял. В пьяницу не превратился, по крайней мере, так было два года назад, но провести досуг с бутылочкой вина, желательно дорогого, любил. Работать — нет. И не любил, и не умел, и не старался исправиться. Так что вопрос матери непраздный.

— Нет, — качнул я головой.

Видел я наёмников, которые выпивали. Могли и за ленточкой накатить. Такие обычно долго не жили. Я тоже алкоголь пробовал, но только в холод, когда надо было согреться, и не больше двух глотков за раз.

— И не начинай. А то хворостиной отхожу, — пообещала мать.

— Меня не надо задирать, — ответил я спокойно.

Мать меня под локоть придерживала, отстранилась на ходу, глянула по-новому. Хмыкнула и ничего не сказала. Лучшая тактика против тех, в ком есть кровь Битвы, — ледяное спокойствие. Такое, в котором нет агрессии, но есть твёрдость. Не будешь же ты воевать с камнем или стеной. Вот и нужно быть таким же твёрдым, спокойным и не вызывающим одновременно.

Если знать, куда смотреть, такие моменты несложно подмечать.

Интересно, знает ли эту мудрость дед? Потому что если моя матушка решила с кем-то поругаться, то потребуется как минимум артиллерия, чтобы её остановить. А судя по тому, как менялось её дыхание, а в теле нарастало напряжение, с дедом она решила поругаться основательно.

По возвращении домой случился скандал. Нашла коса на камень. Мать