Для тебя - Татьяна Тианина

В конце концов я решил придерживаться простого принципа — не делать ничего, с чем Эдик мог бы справиться сам. После пары наглядных примеров в виде очень доброжелательных советов, как именно он может сделать то, чего хочет от меня, Эдик принял мои правила игры. Он хотел поладить со мной не меньше, чем я с ним — думаю, это и было нашим самым главным секретом.

Откинувшись головой на бортик, Эдик блаженно застонал и прикрыл глаза. И тут же спохватился:

— Эй, а как же ты? Готов поспорить, ты тоже весь промок! Тебе срочно нужно под горячий душ и переодеться, а то простынешь.

— Ничего, я подожду.

Оставить Эдика одного в ванне я не мог ни при каких обстоятельствах, это не обсуждалось.

— Не, я хочу подольше поваляться… Ты мне так весь кайф сломаешь, — заныл Эдик.

— Позвать кого-нибудь тебя покараулить? Федора?

Эдик скорчил кислую мину.

— Слушай, а чем тебе этот душ не подходит? Лезь и грейся, а я с тобой буду разговаривать, если что — позову.

Это показалось мне неплохой идеей. Душевой кабиной мы пользовались нечасто, только когда Эдику было лень лезть в ванну. Я усаживал его на табуретку и включал душ — этому способу меня научили в больнице, так мыли пожилых и тяжелых больных, которым трудно стоять на ногах.

Я с удовольствием сбросил с себя мокрые шмотки и влез под упоительно горячие струи.

— У тебя классная фигура, — заметил Эдик. — Отец говорил, ты бывший спортсмен?

— Да, я занимался конкуром. Знаешь, что это такое?

— В общих чертах. А почему бросил?

— Травма. Смещение позвоночного диска. Сказали, если буду продолжать ездить верхом, проблема будет прогрессировать.

— Скучаешь по прежней жизни?

— Нет смысла. Нужно привыкать к тому, что у меня есть.

Эдик замолчал, как будто уловил мое настроение, что было для меня неожиданно — по моим наблюдениям, он не отличался особой чуткостью. Я поспешно отогнал грустные воспоминания и окликнул его:

— Эй, говори что-нибудь, чтобы я знал, что ты не уснул в своей пенке.

— Расскажи мне еще что-нибудь о себе. У тебя есть девушка?

— В данный момент нет.

— Это хорошо.

На мой взгляд, тут не было ничего хорошего. Ну разве что для Эдика — я целыми днями торчал рядом и развлекал его, вместо того чтобы спешить на очередное свидание. Я ведь даже выходной ни разу не брал, а зачем? Сидеть в одиночестве в своей комнате? Поехать в город — мне там даже приткнуться негде, квартира сдана, а беспокоить кого-то из знакомых не хочется. Да и что я там не видел, в городе?

— Ну, что замолчал, — хихикнул Эдик, — замечтался о подружках? Может, мне тебя не отвлекать? Если что, не стесняйся, я подожду.

Вот паршивец!

— А у тебя как обстоят дела с подружками? — спросил я и тут же почувствовал горячее желание стукнуть себя чем-нибудь тяжелым по дурной голове. Иногда я и вправду «терял поле» и начинал разговаривать с Эдиком как с обычным парнем, без скидки на его болезнь.

Как ни странно, Эдика ничуть не расстроила моя бестактность.

— Сейчас, как ты понимаешь, моя личная жизнь еще хуже, чем у тебя. А вообще, я давно не девственник, если ты об этом спрашиваешь.

Еще бы. Золотая молодежь любит поразвлечься: клубы, дискотеки, дорогие курорты, алкоголь и травка… Наверняка девушки ему проходу не давали – красивый парень, да еще и с полными карманами бабла.

Раз у нас зашла речь о личном, я решил воспользоваться моментом и задать один интимный вопрос. Я кое-что заметил, когда будил Эдика по утрам, и это могло быть важно для диагностики его состояния.

— Мне показалось, у тебя сохранилась восприимчивость в этой сфере… ну, физиологические реакции…

— Ты про утренний стояк, что ли? — спокойно переспросил Эдик. — Не так, как раньше, но случается. Кстати, с тех пор, как я начал регулярно тренироваться, намного чаще.

— Это естественно — упражнения улучшают кровообращение в области малого таза.

— Ты иногда говоришь, как какой-нибудь очкастый ботан из телевизора, — фыркнул Эдик. — Улучшают кровообращение! А нахрена оно мне, если все равно трахаться не с кем.

Слова Эдика направили мои мысли в неожиданное русло. В самом деле, не буду же я полгода жить монахом, довольствуясь своей правой рукой и парочкой старых порножурналов, припрятанных на самом дне моего чемодана. Я припомнил несколько своих бывших: со всеми я расставался по-хорошему, так что если кто-нибудь из них не у дел, то есть шанс возобновить отношения — до тех пор, пока у меня или у нее не появится в жизни что-то более серьезное.

А вот у Эдика, похоже, таких понимающих подружек нет. Может, сделать парню подарок, подогнать ему телочку?

Я представил, как поведу мимо Федора какую-нибудь красотку в мини юбке, а потом попрошу его не беспокоить Эдуарда Евгеньевича часок-другой… Только ради того, чтобы полюбоваться на физиономию Федора в тот момент, стоило бы такое провернуть. Впрочем, он тут же настучит боссу, и я буду уволен. Или получу надбавку к зарплате — за догадливость, кто знает.

Глава 5

На следующий день Эдик отказался от прогулки — жаловался на вялость и головную боль. Я слегка занервничал, что простудил-таки парня во время наших снежных баталий, но температура оказалась нормальной, да и других тревожных симптомов я не заметил. Федор, против ожидания, довольно мирно заговорил со мной и пояснил, что у Эдуарда Евгеньевича иногда бывает такое состояние при перемене погоды, еще с детских лет.

Я удобно устроил Эдика в кресле с пачкой журналов — заниматься он отказался, прикрываясь плохим самочувствием, — и отправился на кухню за чашкой чая: для себя я старался все делать сам, не обращаясь к прислуге. Я и так испытывал неловкость оттого, что за мною убирают комнату и моют посуду, я к этому не привык.

Когда я вернулся, то увидел, что Эдик задремал. Похоже, ему действительно нездоровилось — раньше я не видел, чтобы он спал днем, тем более, сидя в кресле.

Я засомневался, не лучше ли разбудить его и перенести в постель, и в конце концов решил не тревожить, лишь слегка повернул настольную лампу, чтобы свет не бил в лицо.

Наши прогулки и регулярные тренировки явно пошли ему на пользу: он