Города дыма и звёзд - Элли Эрнест

Халли закатила глаза и постаралась не краснеть. Конечно, Эллис не сознавал, что сколько стоит. Родители удовлетворяли все его прихоти, но то была не вина Эллиса.

— Хорошо, что картофель и правда оказался вкусным. Иначе не сносить бы тебе головы.

Это был единственный положительный момент.

— Прошел на волосок от смерти. — Он пихнул ее в плечо, и его зеленые глаза сверкнули.

— В следующий раз поберегись. — Петра покачала головой. — Однако, как по мне, ты расплатился за прошлое злодеяние.

— Да уж. — Халли рассмеялась, позабыв о тревогах. — По крайней мере, теперь я знаю, как сильно ненавижу свиной язык.

— О, это было ужасно! — побледнела Петра.

— Вы сами решили его заказать! — рассмеялся Эллис.

— Конечно, но ты же нам хвастал, что ничего лучше не ел. — Халли вздрогнула, вспомнив грубую текстуру блюда. Фу. Отвратительно.

— Благие звезды, у вас обеих просто нет вкуса.

Халли слегка стукнула его в плечо. Они как раз дошли до театра Грига. Здание было выше, чем книжный магазин и гостиница ее отца в Стоунсете вместе взятые. Колонны, на которых красовались герои какой-то давней истории, которую Халли еще не читала, поддерживали конструкцию.

Весь фасад за ними сиял огромными окнами от пола до потолка. Десятки других зрителей тянулись по лестнице к трем входам, где их ждали стюарды. Халли подпрыгнула на цыпочках.

— Поскольку отец в совете директоров, у нас хорошие места. — Эллис жестом пропустил дам вперед. — Одну ложу не заполнили.

— Ох, — сглотнула Халли. — Мы высоко будем сидеть?

Петра, теребя свой тонкий плащ, застонала.

— Халли. Ты не выпадешь из ложи.

— Но что, если… Я статью читала, как человек высунулся слишком далеко, и что-то его напугало, и он… о, звезды. Вы уверены?

Эллис отдал билеты стюарду, и тот их пересчитал.

— Разве ты не мечтала посмотреть эту пьесу больше всего на свете?

Петра похлопала Халли по плечу.

— Я отчетливо помню, как ты грозила, что будешь преследовать Эллиса всю оставшуюся жизнь, если он не выпросит у отца билеты.

Халли прищурилась.

— Потому что я умру, если не посмотрю этот спектакль.

— Тогда нечего трястись, что выпадешь из ложи!

— Но если я начну падать…

Эллис покачал головой.

— Мы схватим тебя прежде, чем ты упадешь и разобьешься насмерть. Договорились?

Халли не ответила, потому что едва она увидела роскошное фойе, весь страх исчез. Это было ее второе любимое место в Григе, после сцены, которая шла на первом. Вероятно, так мог выглядеть зал сирулинского дворца в Сол Адриде. Их правитель сидел в роскошном замке, прикарманивая все деньги королевства. Так, по крайней мере, говорили торговцы Рубикана, что останавливались в гостинице ее отца. Стоунсет находился на границе, у них всегда было много постояльцев. Халли не знала, можно ли им доверять, но ничто из того, что она узнала по прибытии в столицу, не опровергало эти заявления.

Халли вручила свою куртку гардеробщику, пробормотав слова благодарности. Эллис снова подал руки спутницам.

Покрытые рубиново-красными дорожками лестницы вели посетителей на верхние этажи и в дорогие ложи, перила сияли в мягком свете большой люстры. Халли могла поклясться, что видит свое отражение в полированном металле.

Когда они достигли площадки, Эллис отвел их к последней ложе. Свет изящных ламп рисовал тени на полу.

Ложа вмещала всего четверых, но из нее открывался великолепный вид на сцену. Отделанная, как и весь зал, алым и золотым, ложа выглядела довольно уютно, и Халли почти забыла свои страхи. А когда увидела саму сцену, то не смогла сдержать визг. Тихий рокот публики внизу только усилил ее волнение.

— Как прекрасно, Эл! Твой отец заслуживает повышения!

Эллис рассмеялся и сел рядом с Петрой.

— Ты так говоришь только потому, что это «Одиссея». А вот приведи тебя на какой-нибудь из этих новых рубиканских спектаклей, ты бы не впечатлилась. В них вечно один и тот же сюжетный поворот: все умирают. Абсурд.

Он не ошибся; те спектакли были ужасны, хотя Халли все равно не отказалась бы от бесплатного билета. Помимо занятий в библиотеке походы в театр были ее любимым занятием в Кивине.

— Посмотрите на программку! — Халли взяла свою у Эллиса и провела пальцем по тисненому названию. — Такая красивая!

— Ты точно сдержишься? — со смехом спросила Петра.

— Обещаю заткнуться, как только поднимется занавес. — Халли поправила юбку свободной рукой.

— Не верю ни на минуту, — усмехнулся Эллис.

Она шлепнула его программкой по колену.

— А ну тихо. В прошлый раз я болтала все представление лишь потому, что… звезды, было так плохо, я даже слов подобрать не могу. Актеры играли ужасно, и…

— Да, да, мы знаем, ты бы справилась гораздо лучше. — Петра обмахивала лицо своей программкой.

Халли фыркнула и стянула с плеча сумку, ища принадлежности для рисования. Она достала альбом и положила его на колени.

— Так и есть. — Спутники проигнорировали ее; она выбрала твердый карандаш для легких набросков и заглянула в программку. — Стерлинг Гослан в роли Одиссея? Разве он не был в…

Ее прервало мерцание электрических ламп внизу и тишина, наступившая в просторном зале.

— Тс-с! — Петра ткнула ее и указала на сцену, где раздвинулся толстый бархатный занавес.

— А можно не ставить мне синяки… о! — Халли проглотила окончание фразы и положила программку рядом с сумкой. Она подалась вперед, насколько осмелилась, и улыбнулась, заметив, как девять актеров — должно быть, Музы — ждут выхода. Свет отражался от их скрытых белыми масками лиц.

— Свидетельствуй, о память… — эхом прокатились их голоса.

Позабыв о рисовании, Халли подперла подбородок руками. Альбом упал с ее колен, карандаш покатился по полу. И на этот раз ей было все равно.

Кейс

Для небольшой передвижной труппы исполнители проделали достойную работу над пьесой, подумал Кейс. Они не смогли втиснуть все детали в двухчасовое представление, но актер, играющий Одиссея — какой-то там Стерлинг, — замечательно справился. С финальной сценой режиссер особенно постарался. Удивленные взгляды на лицах женихов, когда нищий превратился в Одиссея, смотрелись фантастически. Однако для Кейса самой трогательной сценой стало воссоединение героя с женой.

Вот бы любовь действительно была такой. У его родителей ничего подобного точно не наблюдалось. Джов с женой казались вполне счастливыми, но Кейс сомневался, что она стала бы ждать двадцать лет, пока его брат вернется с войны.

Сам Кейс Джова так долго не ждал бы. Брошенные в недавнюю встречу едкие слова старшего брата все еще жалили. Но с другой стороны, Кейс скоро покинет город, так что какая разница?