Ким Харрисон - Ведьма без имени

Я замерла, мои мысли мчались обратно к мистикам. Он знал, что у меня здесь не было контакта с линиями. Я не могла сделать свет.

— Нет, — сказала я быстро, мой страх нашел более близкий дом, чем вампиры, возможно нападающие на нас.

— Рейчел, пожалуйста, — сказал он, его рука легла мне на поясницу, пока мы сидели на краю кровати в темноте. — Я видел, что произошло наверху. Я знаю, что ты не довольна этим, но это не плохо, особенно если Лэндон сломает линии.

— Нет, я не могу! — воскликнула я, но он знал, что я лгала, и он притянул меня к себе.

— Ты можешь слышать их? — прошептал он.

— Нет.

Он замолчал, затем произнес:

— Ты лжешь мне?

— Ты разве не можешь это сказать? — сказала я горько.

— Не в темноте, — сказал он, намек на смех читался в его голосе. — Сделай свет, и я скажу. — Его рука медленно упала с меня, и я почувствовала момент потери, пока он не нашел мои руки и не сжал их. Я чувствовала, как наш баланс уравнялся, а затем у меня перехватило дыхание, когда слабое мерцание в пределах наших сложенных чашечкой рук выросло и расцвело.

— Ta na shay, su meera, — прошептал Трент, и я задрожала, когда почувствовала, как он перекачал энергию из меня к себе, а затем в заклинание, используя меня в качестве лей-линии.

— Как..? — прошептала я, и свет стал ярче, достаточно ярким, чтобы видеть его выражение лица, на котором были написаны беспокойство и гордость.

Черт побери, у меня не было времени бороться с Богиней, демонами и вампирами, не говоря уже о судебном процессе и убеждении двенадцати предвзятых эльфов, что уход и оставление детей на попечение демона не было жестоким обращением с детьми. Но что причинило мне боль — это то, что мистики, заставляющие наши руки пылать, были тем, почему Ал не будет со мной разговаривать.

— Не отпускай, — сказал Трент, его пальцы напряглись на мне, так заклинание не сломается. — О, Рейчел, все будет хорошо, — сказал он, обнимая меня, не размыкая наших рук. — Я обещаю.

Я закрыла глаза. Энергия, текущая через нас, так или иначе, чувствовалась прозрачной без обычной инфекции безвременья. Мне пришло в голову, что, если бы мы просто уехали и отправились на тот остров в Тихом океане, никто не стал бы беспокоиться, были ли во мне мистики или нет.

— Они говорят с тобой? — спросил Трент, нить страха, которую он попытался скрыть, зажглась через меня сокрушительным желанием песка, солнца и одиночества.

Я отступила, остро чувствуя его отсутствие. Мой страх отразился у него в глазах, укрепленный любовью.

— Нет, но они могут слышать меня.

Он быстро моргнул, держа мои руки в своих.

— Это хорошо, — начал он, и весь страх и гнев, которые я прятала, закипели.

— Это не хорошо! — прокричала я, и свет удвоился, создавая тени в небольшой комнате. — Ты видел лицо Ала, когда он увидел меня? Увидел мистиков? — Я сжала его руки, но свет продолжал пылать в них. Я не знала, что это было за заклинание, так как оно не было основано на ауре. Я предполагаю, что когда ты — энергия линии, это не имеет значения. — Они собираются убить меня.

— Никто не собирается убивать тебя, — настаивал он. — Кроме того, мне нравится то, как выглядит твоя аура. — Я попыталась улыбнуться, когда он поцеловал меня, его губы нашли мои с определенным намерением. — И то, как ты пахнешь с ними в волосах, — прошептал он, твердо касаясь пальцами задней части моей шеи. — Почему тебя волнует то, что они подумают о тебе?

Я закрыла глаза и вдохнула, задаваясь вопросом, как это могло быть настолько хорошо и настолько плохо одновременно.

— Поскольку они — единственная группа людей, которые меня не боятся.

— Я бы не был так в этом уверен, — прорычал низкий голос.

Я резко открыла глаза и посмотрела на закрытую дверь, потом на раковину.

— Ал! — Дерьмо, сколько времени он был там? Я запаниковала, свет запылал как неоновая вывеска вины.

Трент встал, напряжение накрыло его, заставив выпрямиться, будто он аршин проглотил.

— Где мои девочки?

Ал нахмурился, когда он глянул на Трента.

— Ты опаздываешь. Я сказал, что должен буду уйти ровно в шесть пополудни, а уже после.

Трент сделал шаг вперед.

— Где Люси и Рэй? — снова спросил он, и Ал, наконец, отвел взгляд от меня.

— В своих постелях, — сказал он, миниатюры бежали под ногтем его указательного пальца.

— Ты оставил их одних? — произнесла я, и Ал закатил глаза.

— Ничто не произойдет за то время, которое потребуется, чтобы сказать вам найти кого-нибудь еще, чтобы присмотреть за ними.

Я встала, устанавливая шар света на кровати.

— Это не похоже на то, что ты пошел в туалет, Ал, ты пересек город. Ты не можешь оставить их так! Даже если они спят!

Лицо Ала перекосило, когда он перевел взгляд от шарика света.

— Я на расстоянии в три секунды от них, — сказал он насмешливо. — У меня бы заняло больше времени, чтобы помочиться, чем прыгнуть обратно к ним. Боже мой, ты покрыта дерьмом эльфа. Как ты можешь выдерживать себя?

Я отступила, неловко и смущенно. Трент встал около меня, защитный блеск горел у него в глазах.

— Мы немного заняты. Думаешь, ты мог бы присмотреть за ними еще какое-то время?

Ал оглядел меня сверху до низу в отвращении прежде, чем повернуться к раковине и все еще текущей воде.

— Я вижу, насколько вы заняты. Нет. Я должен идти на работу.

— На работу? — удивленно эхом отозвалась я. Серьезно? Затем я развернула свои мысли от того, сколько ущерба мог нанести работающий демон. — Мы застряли здесь, — сказала я, указывая. — Ты не можешь оставить их, пока мы не вернемся. Это кредо приходящей няни. Ты должен ждать, пока родители не вернуться домой, даже если они опаздывают.

Ал взял один из жучков, осторожно крутя его между двумя пальцами.

— Там Эласбет, — сказал он, будто жучок был микрофоном. — Она — родитель.

— Эласбет! — Рука Трента упала от меня. — Вернись! Останови их! Ал, она подала на опеку на том основании, что то, что я оставил их с тобой является жестоким обращением с детьми!

Ал развернулся, жучок в его пальцах был стерт в ничто, когда жало слов впиталось.

— И всего то, — сказал он кратко, боль предательства кипела в его глазах с козлиными зрачками.

— Ал! — попросила я его. — Ты не можешь оставить их с ней!

— Я не чертова нянька, Рейчел! — прокричал он, и я отшатнулась назад. — Я — демон!

Я подняла подбородок, отчаяние сделало меня безрассудной.

— Лжец.

Глаза Ала почти пылали в свете моего шарика, приведенного в действие мистиками.

— Прошу прощения?

— Ты слышал меня. — Трент переместился ко мне, когда Ал сделал шаг вперед, и я твердо выпрямилась. — Теперь или верните свой зад туда, пока мы не сможем выбраться отсюда, или вытащи нас отсюда сам!