Двенадцать подвигов дурностая - Александр Франк
На вопрос богини наш посетитель сглотнул слюну, картинно приложил руку к голове и трагическим голосом произнес:
— И это всё происки врагов. Буквально вчера мою гримёрку залил дождь. В этот раз завистники разобрали крышу. Вот пришлось переехать в другое помещение, но я готов на всё ради искусства: спать на полу, питаться одним хлебом и водой. Всё, всё ради него…
Пикантность ситуации заключалась в том, что уже неделю над Анк_Морпорком стояла ужасающая жара. Такая, что местная река Анк, и так не могущая похвастаться текучестью, дошла до консистенции бетона. Если это помнил я, то мудрйшая тоже должна была помнить. Далее божественной был продемонстрирован букет от которого у нашего клиента якобы потерялся голос и кружилась голова. После которого он слег почти на неделю (букетик был завернут в плотную ткань. Особенная предусмотрительность заказчика). Продемонстрированы в реквизиторской обломки балкона, с которого наш заказчик упал, так что не сломал себе то ли ноги то ли шею (показания свидетеля внезапно изменились). А так же подмётные письма, в которых были угрозы и требования покинуть сцену на всегда. Почерк был странен печатный буквы, то ли автор старался, как можно дольше, остаться неизвестным, то ли наш клиент писал сам себе и хотел утаить этот момент от нашего проницательного взгляда. Каждая улика сопровождалась душещипательной историей, которая, только чудом, закончилась не летальным исходом.
— Найдите злодеев, дайте мне возможность творить, — с этими словами Анастас картинно приложил руку к глазам и даже немного всплакнул, — я не прошу иного, хочу только играть, играть и чтобы никто не мешал мне дарить свой талант людям
— У вас есть подозреваемые? — поинтересовалась прекраснейшая.
— Проще сказать кого я не подозреваю, ибо тут хотят моей гибели, моего позора все, — и список труппы оказался в наших лапах, точнее руках.
— Мы примемся за это дело, а пока надо всё обдумать. Я буду держать вас в курсе, — богиня мило улыбнулась, собираясь уходить. Она безусловно чувствовала, что пирожкам и кофе угрожает прекрасная опасность в виде меня. Только её опасения были напрасны угрозы никакой не было, так как не было объекта для неё… Все продукты были надёжно спрятаны в моём животике. А я сам занялся тренировками, точнее единственной, а именно, сон-тренажом.
— О, я надеюсь на вас, на то что вы спасёте меня. Кстати, я уже дал интервью местной газете «Солнце Анк-Морпорка», так что интерес прессы к вашему расследованию я обеспечил, создал вам так называемую рекламу. Скажите, я скидка за это не полагается?
— Я подумаю над вашим предложением, — губы разумнейшей изобразили подобие улыбки. И Анойя отправилась в нашу штаб-квартиру с мыслью поскорее закончить это дело. Клиент стал ей тоже внезапно неприятен, как и прошлый раз чувствовалось в нем какая-то фальшь, какая-то наигранность.
А может это просто особенности профессии, каждый из людей исскуства мнит себя уникальным талантом, презирая и отвергая остальных. Все ему мешают, все завидуют, все делают гадости за спиной. Вот сам он ТАЛАНТИЩЕ, а остальные не стоят и ногтя с левого мизинца ноги. Наверное, это издержки профессии. Пожалуй, только я единственный, выйдя в писательскую среду остался все тем же скромным, тактичным и воспитанным дурностаем, А вот вокруг г меня вьется толпа бездарей, пробившихся на наш Олимп при помощи локтей и зубов. Тяжело, тяжело настоящим талантам, но вернемся к нашему повествованию.
И так, Анойя вернулась в офис утомленная и нагруженная информацией, отравленным букетом и пачкой подмётных писем. Балкон по понятным причинам пришлось оставить в театре, слишком он был уж тяжёл, да и расхищать театральное имущество пока не входило в наши планы. Мы как бы стояли на страже законаи должны были охранять частную собственность. Тут же мы принялись за работу, на столе разложили все улики и начали рассуждать о происшедшем преступлении, строить версии, искать виновных. Первым делом, с огромной осторожностью развернули пакет с цветами.
— Что думаешь об этом мой болтливый друг?
К счастью я легко мог ответить на этот вопрос. Такие цветочки растут в наших Овцепикских горах, латинского названия я конечно не упомню, в университетах мы не обучались, но у нас они назывались Совиные глазки, по красному цвету глаз тех кто не спит ночами либо от мук любви, либо творчества. Цветок абсолютно безвреден, но может быть реальный запах чуть-чуть резковат. Тут же в нос шибануло так, что я чуть не упал на пол. Воняло старыми носками.
Обо всем этом я и сообщил божественной.
— А цветок безвреден? Им можно отравить? — боги иногда так далеки от реалий созданного ими мира. Хотя я и не помню создавал ли Ио наш мир. Или это уже мир создал Ио. Такой вот божественный дуализм.
Я отрицательно покачал хвостиком.
— Сомневаюсь, тем более в наших горах есть более интересные экземпляры. При помощи их можно вполне себе отправить человека к Ио. Я тут жепродемонстрировал знания в ботанике, которые просто необходимо каждому дурностаю для выживания в суровых полевых условиях. Иначе можно просто помереть, Тут главное понять что надо есть для того чтобы лечиться, а что не надо для того чтобы не отравиться. Есть такие забавные цветки, что сразу в гроб. Но для этого их надо съесть по меньшей мере, а не нюхать. Стоит сказать что я большой специалист по растительным и животным ядам, точнее потому что стоит есть, а что не стоит даже и пробовать. Могу толстую книгу написать, но что-то я отвлёкся мы ведь не обо мне пишем мемуары, а о нас обо мне и о богине…
Мои размышления прервали.
— А если обработать цветы…
Я пожал плечами.
— Это скорее всего по вашей части, точнее по людской части. Запашок тут присутствует и явственный. Голова уже начинает кружиться, и я чувствую непреодолимое желание лечь поспать.
— Это твое желание постоянно. И я бы не стала связывать его с букетом. Кстати