Красно-белый. Том 4 - Владислав Викторович Порошин

– Уже сыграли что ли? – смутился я и тут же, сделав два стремительных шага, закрыл дверь на защёлку.

– Два один в пользу «Динамо» Киев, всё как ты говорил, – заулыбался Юрий Васильевич, выложив на письменный стол десять выигранных мной рублей. – Он у нас, Машенька, почти что пророк, – добавил Гаврилов, потрепав мою отросшую до плеч шевелюру.

– В каком смысле? – захихикала Машка. – Предсказывает наводнения, ураган и цунами?

– Увы, нет, – Юра плюхнулся на стул и налил себе из электрочайника стакан кипятка, куда без моего разрешения добавил две чайные ложки черного растворимого бразильского кофе. – Все прогнозы нашего бомбардира ограничиваются футболом. А что касается личной жизни, то наш Никон беспомощен как дитя.

– Хватит, Юрий Васильевич, – недовольно крякнул я. – Я уже Марии поведал, что из-за моих непростых дальних родственников, меня прокатили мимо собственного жилья.

– Ах, даже так? – сделал смешное и удивлённое лицо наш штатный балагур-затейник. – Да, Машенька, родственников не выбирают.

– Как и партнёров по команде, – пробурчал я, и только хотел было отослать товарища Гаврилова к себе, чтоб он мог спокойно подготовиться ко сну и настроиться на завтрашнюю тренировку, как в дверь моей комнаты кто-то тревожно затарабанил.

– Быстрей в умывальник, – прошептал Юрий Васильевич Машке.

– Не надо, скажем, что ты моя давнишняя знакомая из Новосибирска, и что через два дня съедешь, – шепнул я.

– Аха, из Академгородка, – усмехнулась танцовщица Маша, – кандидат наук, хи-хи.

«Какой кандидат? Когда на лице написано - средне специальное образование, незаконченное», – подумал я, открыв свою дверь. И естественно передо мной стоял наш 77-летний старший тренер Николай Петрович Старостин, он же «дед». А за его спиной столпилось человек десять: Заваров, Черенков, Родионов, Саша Мирзоян, Женя Сидоров и другие парни из дубля, которым перед сном откровенно делать было нечего. «Пришли поглазеть на спектакль», – догадался я.

– Почему в комнате после отбоя посторонние? – пророкотал «дед», важной прошествовав на середину крохотной комнатёнки.

– Здравствуйте, – нагло поздоровалась с ним Машка. – Я давнишняя знакомая Володи. Приехала из Новосибирска, чтобы участвовать в конкурсе эстрадных исполнителей. И представляете, как назло в гостинице мест нет. Разве это не безобразие? – затарахтела она. – А через три, максимум четыре дня я съеду. Не выгонять же будущую звезду советской эстрады на улицу?

– Кхе, – от неожиданности крякнул Старостин.

– Да, Николай Петрович, потомки нам этого не простят, – поддакнул Юра Гаврилов. – Перед нами же будущая Алла Пугачёва и София Ротару в одном лице.

– Только никому я не дам ответа, / Тихо лишь тебе я прошепчу, – мгновенно пропела находчивая танцовщица из варьете.

– Как вы мне все надоели, – пролепетал Николай Петрович, схватившись за голову. – Значит, договоримся так. Ты, Никон, в понедельник забьёшь «Кайрату» три мяча. А в следующую пятницу киевским динамовцам положишь два.

– Побойтесь Бога, – затараторил я, – «Кайрату» ещё куда не шло. Но Киев один из лидеров. Два «Кайрату», один Киеву.

– Три «Кайрату» и один Киеву при общей победе, иначе я тебя, Никонов, оштрафую на месячную зарплату, – погрозил мне пальцем «дед». – И это всех касается! – прикрикнул он на парней, которые влезли в мою прихожую. – Буду всех штрафовать рублём. Если вы не понимаете русский язык Пушкина, – Старостин выразительно кашлянул и продекламировал отрывок из Евгения Онегина:

Предвижу всё: вас оскорбит

Печальной тайны объясненье.

Какое горькое презренье

Ваш гордый взгляд изобразит.

– А ну спать пошли! – рявкнул Николай Петрович после небольшой паузы и всех красно-белых футболистов из моей комнаты как ветром сдуло.

А когда дверь за нашим «дедом» закрылась, я подумал, что в принципе легко отделался, что хет-трик «Кайрату» - это не самое сложное задание. Да и один мяч Киеву я как-нибудь уж положу. Тем более у «Динамо» сейчас спад спортивной формы и у лидеров команды множество мелких травм и повреждений. Олег Блохин, например, с софийским ЦСКА не играл.

В пятницу 21-го сентября на дневной тренировке на базе в Тарасовке во время товарищеской двухсторонки у меня получалось практически всё. И вроде бы конец сезона и должен был наступить эмоциональный и физический спад, но моя голова и моё в меру прокаченное тело, а так же мощные лёгкие и здоровое сердце работали как часы. Во время медицинских тестов врач команды, бывший десятиборец, Виктор Челноков, когда смотрел мои показатели, только удивлённо щелкал языком и предлагал послать меня в космос. Я тоже мысленно посылал его в космос, где по большому счёту человеку делать абсолютно нечего.

– Хидя, дай! – рявкнул я, оттянувшись в опорную зону, во время матча против дерзких дублёров.

Вагиз же моё требование проигнорировал и отпасовал мяч на семь метров вперёд атакующему полузащитнику Юрию Гаврилову. «Опять к своей Ладке приревновал», – усмехнулся я и рванул в направлении ворот соперника. И уже Гаврилов, приняв мяч шведкой правой ноги, вторым касанием аккуратненько и очень удобно катнул его мне на ход. Однако передо мной тут же выросли два футболиста из нашего же дубля. Можно было конечно пробросить мяч между этими парнями и самому пойти в кинжальный дриблинг, но в футболе кратчайшее расстояние до цели не всегда лучшее и разумное. Поэтому я правой ногой в касание переправил мяч на правый край, где в одиночестве заскучал Саша Заваров. И наш новичок из Ворошиловграда, пользуясь свободным пространством перед собой, полетел вдоль бровки.

– Завар по краю! Взяли его! Взяли! – заблажил голкипер дублёров Лёша Прудников. – Внимательно-внимательно!

Само собой, защитники дубля, которые просто мечтали оказаться в стартовом составе, ринулись на Заварова чуть ли не втроём. И тут Саша сделал то, что мы наигрывали по вечерам. Он продвинулся ещё дальше вдоль правого фланга и, не глядя, пяткой отбросил мяч на меня. Я же в свою очередь предвидел подобное развитие событий. Поэтому, как следует ускорившись, набежал на катящийся навстречу мяч