Командир счастливого «Окуня». Русский подплав Первой мировой - Василий А. Меркушов

Хотя ни для кого не секрет, что укрепления вокруг города и на приморском фронте еще далеко не готовы, панического настроения нет, но более осторожные люди предпочитают уехать подальше от моря.

Сего числа явился минный офицер, штабс-капитан по адмиралтейству Игнатов[11], старый знакомый и сослуживец по Владивостоку, назначенный на должность вахтенного начальника. Теперь нас на «Окуне» будет двое, а то при предыдущих выходах на позицию мне давали в помощь ревизора 1-го дивизиона, никогда не бывшего офицером подводного плавания и ничего не понимавшего в этом деле.

Днем на линии остров Оденсхольм-банка Аякс держится завеса крейсеров, сменяемая на ночь цепью миноносцев…

Из привезенных газет выяснилось, что Германия всячески старалась добиться нейтралитета Англии. Немцы почему-то считали, что на этот раз она не воспользуется удобным случаем, чтобы чужими руками уничтожить очередного соперника на море. Странно было бы думать, что Англия не ввяжется в войну, не воспользуется первым удобным случаем сокрушить морское могущество Германии.

Вся прежняя политика островного государства указывает, что оно зорко следит за развитием морской силы всех народов, и лишь только где-либо возникает флот, угрожающий его господству, как в той или другой коалиции, никогда не одна, под тем или иным предлогом Англия обрушивается на очередного соперника с целью раздавить его раньше, чем он сравняется с ней по силе на море.

Великобритания обеими руками ухватилась за удобный случай нарушения нейтралитета Бельгии, но если бы не это, то нашлись бы другие поводы ввязаться в драку и с чужой помощью уничтожить могущество Германской империи.

Верные своей политике натравливания, англичане нарочно оттягивали время своего выступления, дабы Германия и Австрия ввязались, наконец, в войну с Россией и Францией, отлично понимая, что если бы Великобритания сейчас же объявила о своей солидарности с нами, то центральные державы вряд ли решились на боевое столкновение с тремя сильнейшими великими государствами.

В 7 ч. утра ремонт дизель-мотора окончен, налили в него свежего масла и пустили на пробу. Через два часа остановили – нагревания нигде не было.

В 11 ч. 30 м. утра собрали команду во фронт и читали Высочайшую телеграмму из Петергофа на имя командующего флотом.

«Передайте мой привет Балтийскому флоту.

Ценю высокий дух флагманов, командиров, офицеров и команд. Вполне убежден, что под вашим умелым руководством каждый исполнит свой долг беззаветно во славу России».

Кричали «ура», музыка играла гимн…

Вообще, пока только и делаем, что кричим «ура» по разным поводам.

Приняли радио, что вчера в 18 ч. Австрия объявила нам войну. Телеграмма не произвела никакого впечатления. Что?.. Австрия объявила нам войну? Ну и черт с ней! – говорили все, продолжая заниматься своими делами…

Крейсера «Олег» и «Богатырь» с миноносцами ушли в дальнюю разведку.

В 21 ч. начальник Службы связи повторил по радио телеграмму петербургского телеграфного агентства, что в Северном море к востоку от Оркнейских островов завязался бой и что судовладельцы предупреждены правительством, что британская эскадра сражается с германским флотом.

Сообщение это подняло всех на ноги. Пошли дебаты «за» и «против». После толков пришли к заключению, что вряд ли немцы в первые дни войны могли ввязаться в драку со всем английским флотом, потому едва ли телеграмма подтвердится.

После богослужения по случаю дня победы нашего флота при Гангуте начальник дивизиона сказал небольшую речь (в настоящем году предполагалось празднование 200-летия первой победы русского флота над шведами, но война помешала этому). На этот раз кричали «ура» безо всякого воодушевления, так как всем надоело, но ничего не поделаешь, церемониал должен быть выполнен, и команда это отлично понимала.

От начальника воздушной станции Кильконд получено радио: «В 11 ч. произвел разведку на 30 миль. В море никого нет»…

Приняли радиотелеграфный приказ командующего флотом: всем судам вести переговоры меньшей мощностью и внимательно следить за иностранными телеграммами.

Балтийский флот под флагом адмирала Эссена вышел в море. В 4 ч. утра тральщики, 4-й дивизион миноносцев и крейсера снялись с якоря; главные силы снялись в 8 ч. утра и пошли за ними на вест.

У острова Оденсхольм флот выстроился в походный порядок, миноносцы окружили главные силы для прикрытия от атак неприятельских подводных лодок, а 2-й дивизион завел тралы.

На походе на судах производились различные тревоги и учения, а с 16 ч. 30 м. до 19 ч. было боевое маневрирование.

В 17-м часу 1-я минная дивизия была отпущена на ночь в бухту Тагалахт, а 7-й дивизион миноносцев – в Лапвик.

Подводные лодки остались на рейде Векшер. На транспорте «Европа» по случаю судового праздника был устроен парадный обед, на котором играла наша музыка. До 4 ч. дня время прошло незаметно.

В 4 ч. утра бригада вышла на старую позицию поперек Финского залива…

Посылка лодок состоялась по инициативе нашего начальника бригады, опасавшегося, что за возвращающейся эскадрой, быть может, идет неприятель. За это нашему адмиралу сильно попало от командующего флотом.

В результате к подводным лодкам, стоявшим на позиции в полном надводном положении, все время подходили разные миноносцы, командиры которых кричали: «Ради Бога, не погружайтесь, так как около полудня наша эскадра пойдет на ост! Командующий флотом приказал предупредить все подводные лодки, чтобы вы чего-нибудь не перепутали!» Иначе говоря, как командующий флотом, так и остальные офицеры считали, что лодки под водой настолько слепы, что, даже глядя в перископ, не смогут отличить своих кораблей от неприятельских.

Предупреждение лодок о проходе своей эскадры было правильно, так как позволяло подводным лодкам при виде густого дыма оставаться на поверхности, а корабли, обнаружив их в надводном положении, не могли смешать с неприятельскими, но все командиры миноносцев упирали именно на какую-то слепоту подводных лодок.

Вообще, как у высшего начальства, так и среди рядового офицерства нашего флота понятия о подводных лодках, их устройстве, условиях плавания, возможных для них заданиях были очень и очень сбивчивы, гранича с полным отрицанием всякого боевого значения.

Около 11 ч. 15 м. утра через позицию бригады прошла вся эскадра в составе линейных кораблей «Цесаревич», «Слава», «Император Павел I», крейсеров «Рюрик», «Громобой», «Адмирал Макаров», «Баян», «Паллада», «Россия», «Богатырь», «Олег», эскадренного миноносца «Новик» и прочих миноносцев.

Бригада начала сниматься с якоря и пошла в шхеры. При съемке обнаружилось, что носовой горизонтальный руль «Окуня» сильно поврежден волнами и для его исправления нужно войти в док.

На миноносце, ушедшем