250 дней в царской Ставке. Дневники штабс-капитана и военного цензора, приближенного к высшим государственным и военным чинам - Михаил Константинович Лемке

Причем тяжелая пушка значительно метче и дальнобойнее гаубицы, гаубица же значительно разрушительнее пушки.

Ко всему этому в заключение необходимо еще прибавить: огонь, не наносящий поражения, кроме громадного расхода патронов, имеет еще тот серьезный минус, что подбадривает противника.

II

Сражения выигрываются пехотой. Единственная задача артиллерии – помочь пехоте быть победоносной. Следовательно, согласование действий обоих родов оружия всегда сводится к поддержке пехоты артиллерией.

Главнейшая обязанность полевой артиллерии в бою – самая решительная поддержка своей пехоты. Ее действия должны быть строго сообразованы с действиями пехоты как во времени, так и в пространстве (§ 304 Германского устава легкой артиллерии 1907 г.).

Основное назначение артиллерии – содействие в бою войскам других родов (п. 1 Наставлений…).

И наконец, общая задача артиллерии в наступательном бою – проложить путь пехоте и облегчить ее боевую работу (п. 127 Наставлений…).

Основываясь на всем этом и сказанном выше о свойствах снарядов разного рода орудий полевой артиллерии, каждому войсковому начальнику необходимо твердо себе уяснить, что пехота может потребовать от артиллерии и что, когда и при каких условиях артиллерия может и обязана дать пехоте в главнейших фазисах наступательного боя.

При сближении с противником (авангардный бой), для выяснения обстановки, артиллерия обязана открыть огонь частью своих батарей – иногда отдельными взводами.

Части эти часто меняют позиции, стараются ввести противника в заблуждение; сфера их деятельности обязательно вне важных направлений будущей атаки и подальше от главного ядра артиллерийских позиций; общий характер действий – энергичный, смелый, решительный (п. 129 и 130 Наставлений…).

Если противник не выдержит и откроет огонь – он обнаружит себя, то есть все, что и требовалось; если нет – единственным побудительным к тому средством может быть только начатое одновременно с артиллерийским огнем наступление нашей пехоты.

Это последнее рано или поздно, но уже обязательно заставит противника раскрыть свои карты, чтобы не позволить нашей пехоте водвориться без потерь вблизи позиции.

Где бы и чем бы противник ни высказался, необходимо сейчас же открыть по нему огонь, но огонь этот должен быть скорее характера демонстрации, чем серьезного действия: намерения его – принудить войска обороняющегося, и особенно его артиллерию, ввязаться в дело.

Наконец, под прикрытием действия авангарда выдвигается артиллерия главных сил. Наша пехота вступает в сферу действительного артиллерийского огня – задача нашей артиллерии потушить артиллерийский огонь противника.

Артиллерийской дуэли, как это понималось ранее, то есть когда в борьбе участвовала лишь одна артиллерия, а пехота безмолвно созерцала эту борьбу, не принимая в ней активного участия, в настоящее время нет и быть не может, так как такая борьба ощутительных результатов не может дать, и благоразумная артиллерия уклонится от такого состязания, побережет свои силы и снаряды для более интересных эпизодов, которые наступят, как только пехота начнет движение.

Остановить наступление пехоты, маневрирующей вне сферы ружейного огня, может только артиллерия противника, а чтобы она этого не делала, надо подавить ее огонь, привлечь на себя: артиллерия противника станет отвечать – завяжется артиллерийский бой, жестокий, упорный, усиливающийся в зависимости от того, насколько артиллерия противника мешает наступательному движению нашей пехоты (п. 136 Наставлений…).

При современных условиях (щиты, окопы) уничтожить артиллерию противника невозможно, – щитовая батарея, хотя и умеренно укрытая окопами, не должна опасаться полного уничтожения даже под самым бешеным ураганом огня.

Ввиду всего этого «артиллерийская дуэль, ведущаяся из-за закрытий, вызывая огромный расход боевых припасов, будет приводить, по всей вероятности, к весьма незначительным результатам…» и, во всяком случае, «не должна начинаться преждевременно, но лишь весьма незадолго до настоящего решительного действия» (генерал Ланглуа).

«Если можно подавить неприятеля артиллерийским огнем, то наступление пехоты совершается беспрепятственно. Но так как трудно своевременно добиться действия артиллерийского огня против неприятеля, благоприятствуемого местностью и занявшего укрепленную позицию, то пехоте не следует выжидать успеха артиллерийской борьбы. Ей следует наступать уже во время артиллерийской борьбы – тогда лишь она может рассчитывать на содействие артиллерии» (японский устав для пехоты).

Ввиду всего этого главнейшая забота артиллерийских начальников заключается в том, чтобы в течение всего боя поддерживать правильную соразмерность между действиями по неприятельской артиллерии и неприятельской пехоте и соответственно сему распределять задачи своих частей (п. 137 Наставлений…).

Характерная черта деятельности артиллерии в период подготовительного боя – прерывчатость огня. Действительно, противник избегает показываться, особенного упорства не проявляет, дабы сэкономить свои силы, а потому и артиллерии наступающего не приходится поддерживать непрерывного интенсивного огня, открывая его лишь по мере необходимости, чтобы придавить артиллерию или пехоту противника к земле. Ту же прерывчатость вызывает и вопрос о необходимости экономить снаряды, дабы в решительную минуту иметь их достаточный запас.

Вторая характерная черта – некоторая разбросанность. Протяжение фронта слишком велико, чтобы можно было сплошь обстрелять последний во всю его ширину; сосредоточивать же по определенным меньшим участкам рано, так как еще не выяснено, где главные усилия обороны и куда будет направлен решительный удар.

По мере развития операций и втягивания в бой все большего и большего количества войск обстановка станет все больше выясняться и начнет назревать момент решительного удара, который состоится, очевидно, не по всему фронту, а только против известного участка неприятельской позиции.

Раз этот участок окончательно определен, необходимо против него и ближайших к нему подступов сосредоточить огонь превосходящего над противником числа орудий. Кроме того, ввиду особого морального и материального действия флангового огня необходимо стремиться не только к приобретению количественного перевеса на намеченном для удара участке, но и придать своим батареям охватывающее расположение, стараясь расположить их по объемлющей дуге.

Вместе с тем время притянуть и тяжелую артиллерию для действия по укреплениям, разрушения закрытий, уничтожения искусственных препятствий и т. п. (п. 138 и 139 Наставлений…).

К этому времени безусловно вся артиллерия вводится в бой, но, как и во все время сражения, ведет свой огонь одновременно с движением вперед пехоты.

Только угроза удара пехоты вновь оживит некоторые из уже подавленных батарей противника, откроет новые, до сих пор скрытые, и вызовет его пехоту на банкеты, – и тем даст нашей артиллерии благодарные цели для огня (п. 142 Наставлений…).

Иначе артиллерия может стрелять целые часы и целые дни, и в результате будет только опустошение зарядных ящиков, причем если после такой артиллерийской подготовки наша пехота, – сочтя такую подготовку достаточной, – и двинется вперед, то ее ожидает то же, что случилось с нашей пехотой при атаке Плевненских редутов, когда ее встретил ружейный огонь свежего противника, не