Ведьмино наследство - Гретхен Рю

Сделав заказ, я заняла одну из пустых желтых кабинок, ожидая, пока приготовят пиццу и салат. Пока бездельничала, телефон у меня в кармане завибрировал, и я достала его. На экране высветилось сообщение с неизвестного номера, которое я уже собралась удалять, приняв его за спам, но любопытство защекотало мне затылок, и я не смогла удержаться.

«Не вмешивайся».

Я уставилась на сообщение, пытаясь понять, что оно означает. Очевидно, оно относилось к делу, но могла ли это быть детектив Мартин, напоминавшая не лезть в их расследование? Это точно не Рич, его номер записан у меня в телефоне, и он не стал бы присылать что-то столь зловещее. Он знал, что лучше не стоит меня так пугать. Если подумать, номер детектива Мартин у меня тоже есть, так что это не она.

Я продолжала ошеломленно пялиться на два слова, пока звон колокольчика не заставил меня подпрыгнуть на месте.

— Заказ готов, — крикнул подросток. — Пицца для любителей мяса, салат «Цезарь» и анчоусы.

Отбросив размышления, я подошла к стойке и забрала свою еду, опустив пятидолларовую купюру в банку для чаевых в качестве дополнительной благодарности за соленую рыбную вкуснятину для Боба. Я оставила машину прямо возле входа, так что легко перебежала от двери к пассажирской стороне и положила пиццу на сиденье, а затем обогнула автомобиль, чтобы занять место водителя.

Все это время я не могла перестать думать о сообщении.

«Не вмешивайся».

Это предупреждение?

Угроза?

Я не понимала, что с этим делать и кто мог прислать мне подобное, но само послание несло четкий смысл и вызывало холодную дрожь сильнее, чем ливень.

На миг я подумала, не заехать ли в полицейский участок, чтобы показать сообщение детективам, но решила не делать этого. Во-первых, когда станет еще темнее, дорога домой превратится в кошмар, и я не смогу разглядеть диких животных, которые так любят выпрыгивать на середину шоссе. Кто знал, как долго меня продержат офицеры.

Прежде чем рассказывать кому-либо о послании, я лучше пересплю с этой мыслью, хотя сообщение, несомненно, побудило меня отказаться от дела эффективнее, чем остальные предупреждения, полученные от Рича и детективов. Неужели кто-то следил за мной, наблюдая за тем, с кем я разговаривала и какие вопросы задавала?

Кто-то, кто мог присутствовать сегодня на похоронах и видеть, как я оценивала происходящее?

Поскольку номер оказался скрыт, я не могла ни ответить, ни поискать о нем информацию, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию, так что мне ничего не оставалось, кроме как тонуть в размышлениях. Наверное, мне следовало бы испугаться, но, если уж на то пошло, я скорее пребывала в недоумении. Выходит, я подобралась близко к истине?

Если так, значит, убийца прямо у меня под носом и мне нужно лишь просмотреть уже известные детали, чтобы вычислить его.

Я выехала на шоссе, с наступлением вечера небо потемнело и приобрело еще более зловещий вид. Хотя дорога до Рейвен Крик занимала не так много времени, я не собиралась торопиться. Я не превышала скорость и включила дворники на максимальный режим.

Коренные вашингтонцы привыкли водить под дождем, но у меня на глазах разворачивалось немало аварий на обочине с участием тех, кто был слишком уверен в своей способности противостоять непогоде. Меньше всего мне хотелось встретить оленя или койота, которые будут перебегать дорогу в поисках укрытия, а вместо него найдут капот моей машины.

К тому же я предпочитала пользоваться зонтиком в дождливые дни, так что, возможно, меня нельзя назвать истинным вашингтонцем. Жители Сиэтла любили смотреть на тебя как на туриста, если ты не промокал до нитки.

Как же невероятно быстро стемнело с тех пор, как я покинула бистро. На дороге не встретилось ни одного фонаря и никаких других машин, только я и мои фары, и даже свет от них едва пробивался сквозь стену дождя. Я сбавила скорость, испытывая искушение съехать на обочину и переждать бурю, но понимала, что она может продлиться всю ночь.

От Барнсвуда до Рейвен Крик рукой подать, и, хотя ехать предстояло еще минут сорок, я не сомневалась, что справлюсь, соблюдая осторожность и не отвлекаясь от дороги.

Я выключила радио, и вскоре до меня доносился лишь скрежет дворников и гул шин по скользкому асфальту. Сердце колотилось с бешеной скоростью, и каждые несколько минут я бросала взгляд на обочину, дабы убедиться, что ничего не пропустила в кювете.

Должно быть, именно поэтому не заметила приближающиеся сзади фары, поскольку в одну минуту я была на шоссе одна, а в следующую — сзади меня появилась машина.

Поначалу я почувствовала облегчение, увидев кого-то еще. Значит, дорога не так уж опасна, как я себе представляла, раз со мной едет еще один храбрец. Также это означало, что если в ближайшие несколько минут я окажусь в кювете, то, по крайней мере, кто-то увидит аварию и, возможно, позовет на помощь.

Но первоначальное облегчение быстро улетучилось, когда я увидела, как машина меня догоняет. Первой мыслью было, что, возможно, водитель намеревался объехать меня и просто хотел приблизиться, прежде чем выехать на другую полосу. Но вскоре пульс пустился вскачь, потому что машина оказалась прямо за мной, на таком маленьком расстоянии, что я уже не могла различить ничего, кроме отблеска фар, слишком близко, учитывая, что я сбросила скорость до шестидесяти. Если бы мне по какой-то причине пришлось нажать на тормоза, машина позади не успела бы остановиться и непременно въехала бы прямо в меня.

Я дважды легонько нажала на тормоз, надеясь таким образом дать подсказку, но автомобиль продолжал ехать вплотную к моему заднему бамперу.

Его близость отвлекала от дороги впереди, и каждый раз, когда мой взгляд возвращался к обочине, разум играл со мной злую шутку, создавая тени, напоминавшие оленей или енотов.

— Просто объедь уже, — процедила я сквозь стиснутые зубы. Ускоряться я точно не собиралась. Ограничения скорости созданы для идеальных погодных условий, а сейчас их вряд ли можно было назвать таковыми. Понятия не имела, в чем проблема того водителя, но если он так торопился, то мог обогнать меня.

Я немного сбавила скорость, надеясь, что так подтолкну его пойти на обгон, чтобы не терять времени. И даже немного прижалась к обочине, давая достаточно места, дабы второй водитель убедился, что встречного движения нет и путь чист.

Он