Кощеев не убивать! - Александра Логинова
— Потому что разорвет оборонную мощь. Мы с бабушкой так «Тигры» взрывали в сорок третьем: растираешь пучок осоки, кидаешь оморочку на танковый экипаж и зацикливаешь хагалаз вместе с турисазом внутри соула. Поутру выезжает взвод в сторону Ленинграда, а через пять километров от него только башни по полю катятся.
— Спасибо, — помолчав, ответила преподавательница. — Садись, пять.
— Я, пожалуй, пересяду, — пробормотал эльфийский принц, сгребая с соседнего стола ноутбук. Трус.
Стоило прозвенеть звонку, как я вцепилась в вирява обеими руками и увлекла на низенький диванчик в коридоре. Исчезнувшие из Бросно русалки — это серьезно. С некоторых пор я этих мокроносых на дух не переношу, хоть и попадаются среди них неплохие девчонки. Озеро всегда славилось «темными» делишками, которые давно объяснили сами себе люди, списав исчезнувшие лодки на газы со дна водоема. У нас эта лужа стояла на особом счету из-за утопленника, любящего есть на обед смелых рыбаков. Голодная тварь отказывалась подчиняться, не желала сотрудничать и даже умудрилась найти способ противодействовать полному упокоению. Только местные русалки могли угомонить мерзавца кулаком в сгнившую челюсть, не позволяя нежити совсем наглеть и заманивать к берегам детей. Хорошие девчата, сознательные.
— Рассказывай. То есть, здравствуй, — я обнялась с лесным духом, отметив его усталость. — Теперь рассказывай.
— Показать не могу, сам не видел, — он с сожалением покачал головой. — От шурале слыхал, что уже вторую луну в озере никто не плещется. И тина по берегам не зеленая, не серая, а красная. Спрашивал у Амиры, но она отмахнулась, — демонесса осталась в аудитории, не проснувшись даже по звонку.
— Может, захворали?
— Может. Да только это не все. Три дня назад на берегу труп нашли.
Бабушка моя родная… Дело пахнет сероводородом. Обычно от людей, обреченных закончить жизнь на дне Бросно, не остается даже костей. А если труп на берегу… Может, его сердечный приступ хватил?
— Не знаю. Да только парнишка совсем молодой, едва ли восемнадцать лет. Зачем он осенью поперся к озеру — Мара его ведает, однако умер точно не от обморожения. А самое странное, что одежда на нем была сухая, как и волосы, только ботинки чуть-чуть промокли.
Час от часу не легче. Впрочем, люди мрут пачками, с этим не сладишь сочувствием и тяжелыми вздохами. И человеческая смертность — абсолютно не мое дело, ибо я не могу спорить с Марой и отвоевывать у нее каждую душу. Моя задача — жизнь.
— Отправлю кикимор, поглядят.
— Кстати, я нашел прекрасного кандидата в женихи Мушке, — меж тем бодро продолжил Руслан. — Четыреста килограмм мужественности, великолепный талант к охоте и презрение к велосипедам.
— Отлично, по весне познакомимся, — вот моей красавице счастье привалило.
Популяция медвежат в Забайкалье сильно пострадала, но уже третий год моя статная мохнатая подруга отвергала всех кавалеров, грубо фыркая на каждого предложенного мужчину. Я тоже не горела желанием выдавать приятельницу за первого встречного косолапыша. Великая Макошь, если промеж ними быть прибытку, то и мне ниспошли свое благословение. Да будет по Слову моему.
— Я думаю, неспроста это, — в глазах вирява мелькнул блеск азарта. — Надо бы лично побалакать с подводной тварью и узнать, почему от него русалки слиняли.
— Как хочешь. Извини, но я не вижу в несчастном случае угрозы для своей земли. Если парнишка даже портков не намочил, вряд ли утопленец виноват, а склеить ласты на ровном месте хрупкий человечек способен в два счета. Оторванный тромб или инсульт предварительно стучаться не будут.
— Амира, ты что-нибудь знаешь о Бросно? — Руслан обернулся к юхве.
— Нет. Меня вообще две недели дома не было, у дальней родни перевоспитывалась, — восставшая из сна Амира выползла в коридор. Тяжелые обсидиановые перстни на тонких пальцах щелкали при каждом жесте. — Бардак, умирают, где ни попадя. То ли дело на юге.
— В Африке? Нет озер — нет проблем?
— Тьфу, да я про южных славян. Вот где порядок, — отмахнулась демонесса, вяло утекая лужей сквозь пол.
Мы с Русланом поежились. Порядок, устанавливаемый сумасшедшими фанатиками-колдунами в Румынии, возомнившими себя бог знает кем, воодушевления не вызывал. С другой стороны, редкий румын причисляет себя к славянам, симпатизируя германским чарам.
— Хорошо там, где нас нет.
Спустившись в столовую и переждав, пока оголтелая толпа неразумной нечисти с других факультетов доведет до логического завершения драку за пирожки, я пробилась к раздаче. Эх, жаль, Сажик отказался лететь со мной в академию, попеняв скукотой. На моей новой маленькой кухоньке, так кстати появившейся с подачи коменданта, очень удобно готовить. Но времени пока нет.
— Паненка Яга! Вялікая радасць, што вы зноў прыехалі. Вып'еце чарку з дарогі? — белорусский домовой высунулся почти по пояс, демонстрируя непочатую бутылку калиновой настойки.
— Дзякую, пан Агась, лепш чаю, — вежливо отказалась я.
— Добра, зараз будзе!
А где еда? О, вот же она.
— Это моя булочка! — смердящий анку взвыл, потеряв снедь, но под внимательным взглядом всеядной жрицы скис и уполз в угол.
То-то. Голодных ведьм нельзя злить и дразнить, зарубив себе на носу: в случае нарушения техники безопасности далеко убежать не получится.
Вслед за мной на казенные харчи подтянулись одногруппники, вызвав легкую панику среди мелкой нечисти. Стихийный скандал, возникший в кругу бьеров и гелло, случайно — локтем по морде — зацепил пронырливого лидерца. Дух взвился мгновенно и полез было мстить, но наткнулся на акулий взгляд Сеньки, напомнившего, что змеи всегда жрали птенцов. Секунда, и в столовой остались только студенты факультета пограничников.
— Панове, шампанского нам за возвращение, — Полоз скомандовал, щелкнув пальцами.
Деревянные столы начали сползаться в одну большую мебель так, чтобы разместились все. Не успела я оглянуться, как оказалась зажата между довольным вуиром и задумчивым Русланом, смотрящим прозрачным взглядом вдаль. Напротив со стоном рухнули мойры, шепотом проклиная каждого смертного — последнюю неделю девчонки писали не просто много, а невообразимо до фига, заполняя медико-провидческие анкеты. Однако запаренность вовсе не сказалась на их внешнем виде. Все трое были укомплектованы в новые костюмчики от модных человеческих дизайнеров и задорно стучали шпильками по напольному покрытию.
— Смотри, какие, — Тэли похвасталась, вынимая из специального чехла небольшие кованые ножницы, острые даже на вид. — Камень режут. Максимальная нагрузка — полтора миллиона нитей.
В столовой стало тихо. Я отставила полный бокал, поблагодарив мойру за испорченное настроение, и украдкой бросила взгляд на Кощея… Чтобы встретиться с таким же незаметным взглядом. Константин заметался, кинувшись лихорадочно отряхивать и без того чистый подол богини, вспоминающей новогодний бал. Только покрасневшие от недосыпа глаза мертвеца стали стеклянными.
Я прислушалась к своим эмоциям. Нет, ничего.
— Ваша Малахитница