Петербург на границе цивилизаций - Александр Владимирович Тюрин

Ксения, вдова полковника Андрея Петрова, двадцати шести лет, подарив свой дом, продав всё свое имение и снеся все вырученные деньги в церковь, стала скитаться по улицам Петербурга в мужском платье покойного мужа. Выдерживая и бесконечные питерские дожди, и тяжелые морозы. Словно стала светлой душой города и обогревалась другой энергией, что не дана обычному человеку. Обладала она и великим даром прозорливости, предсказав и смерть Иоанна VI Антоновича, год пробывшего императором при регентстве Анны Леопольдовны, а потом свергнутого гвардией и заключенного в Шлиссельбургскую крепость, и смерть Елизаветы Петровны, севшей на трон после этого переворота. В каком бы доме она не побывала, там воцарялся благодатный мир. А если заходила в лавку, чтобы взять ничтожную из продающихся вещей – орех, пряник, та начинала отлично торговать. Матери детей замечали, что если Блаженная приласкает или покачает в люльке нездорового ребенка, тот непременно выздоровеет. И так продолжалось 45 лет. Помощь ее продолжалась и после ее смерти. И молитва в часовне Ксении Петербургской на Смоленском кладбище многократно давала и исцеление, и выход из, казалось, безвыходного положения. Вера спасает и выручает, соединяя мир земной и небесный.[83]

На рубеже XVIII и XIX вв. архитектура классицизма достигла высшей точки развития. Возникала система взаимосвязанных ансамблей, оформивших центральные районы города. Ни один город в то время не знал такого. В 1804, в столетнюю годовщину сооружения Адмиралтейства, принято было решение его перестроить. Архитектурный комплекс возводился по проекту А.Д. Захарова, при условии сохранения части старых стен. Строительство прерывалось во время Отечественной войны и шло до 1823 г. Новый ансамбль состоял из главного здания, двух боковых корпусов и павильонов, выходящих на Неву, под арочными пролетами которых проходили каналы. Основание центральной башни было прорезано аркой, верхний ярус окружен 28 колоннами ионического ордера, появилось большое количество декоративной скульптуры, отражающие роль русского флота и связь России с разными сторонами света и культурами – есть там даже египетская богиня плодородия Исида и ассирийская богиня земли и неба. Присутствуют и изображения пастухов, земледельцев, ткачей и прочих мастеров. Золоченный шпиль с корабликом не очень сочетался с классическим стилем, однако был сохранен в память об основателе города. В 1805 на гласисе Адмиралтейства был устроен бульвар, весьма любимый приличной публикой: «Надев широкий боливар, Онегин едет на бульвар». В 1817 были снесены валы Адмиралтейства, засыпан ров; Петровская, Адмиралтейская и Дворцовая площади, по сути, слились в одну. Дважды в году – на масленице и на пасхальной неделе – тут устраивались качели, карусели, горки для катаний, и балаганы для театральных представлений.

На Васильевском острове, где прочно обосновался порт, на Стрелке, появилось здание Биржи, строившееся в 1804 – 1810 гг. по проекту Тома де Томона.

По проекту А. Воронихина, победившего в конкурсе именитых соперников вроде Ч. Камерона и Тома де Томона, в августе 1801 началось возведение Казанского собора, отчего разобрали церковь Рождества Богородицы, загораживающую его с Невского проспекта. Высота его вместе с куполом достигает 70 м. В порталах у входов были размещены в нишах статуи князей Владимира Святого, Александра Невского, Иоанна Крестителя, Андрея Первозванного. При устройстве купола, внутренний диаметр которого превышает 17 м, впервые в мире были употреблены металлические конструкции из кованого железа. Иностранцы, наблюдавшие за грандиозным строительством, писали о русских мастерах, строивших собор: «Глазомер этих людей чрезвычайно точен… Способность даже простых русских в технике изящных искусств поразительна».[84] Собственно, уже через несколько десятилетий после заимствования западных градостроительных технологий, русские показали, что спокойно превзошли все западные образцы. Точно также случилось и по всем остальным отраслям творчества. Во время Отечественной войны 1812 г. и после ее окончания в Казанском соборе стали размещать знамена поверженной Grande Armée. Что было весьма символично – западных «учителей» не только превзошли, но и наказали за их преступления против России, русской цивилизации. Иконостас собора был отлит из серебра, награбленного европейскими солдатами в 1812 в России и отбитого казаками.

Большое значение для формирования «строгого стройного» вида города сыграли архитектурные ансамбли К. Росси.

В 1819-1829 по его проекту построено здание Генерального штаба с двойной аркой, перекинутой через Большую Морскую улицу.

В 1819-1825 по его же проекту был построен Михайловский дворец – с 1895 Государственный Русский музей.

Рядом со старым зданием Публичной библиотеки, построенным в 1796-1801 Е. Соколовым на углу Садовой, Росси построил в 1823-1832 новый корпус, выходящий на площадь, именовавшей сперва Александринской. С 1810 (еще до официального ее открытия в 1814) в петербургскую публичную библиотеку стали обязательным образом поступать экземпляры всех печатаемых в России книг, а с 1815 и брошюр, газет, эстампов. Так что книжному собранию требовалось постоянное расширение. Вдоль него была устроена лоджия со статуями ученых, ораторов, философов и писателей античности. Наряду с действительно творческими людьми там оказались демагоги вроде Демосфена и Цицерона...

7 (19) ноября 1824 состоялось самое масштабное наводнение в истории города, когда вода поднялась на 4,2 м выше ординара, затопленной оказалась большая часть города, погибло до 600 чел. – тела большинства из них были унесены в залив, полностью или частично оказались разрушены более 3 тыс. домов. А уже на следующий день ударил мороз. В это время вообще в России увеличивается количество погодных аномалий, связанных с окончанием Малого ледникового периода. Катастрофическое наводнение стало и символическим предзнаменованием и общественных потрясений, которые произойдут через год в столице империи…

Эмансипация дворянства от обязанностей перед государством на рубеже XVIII и XIX вв. облеклась в пышные идеологические одежды, позаимствованные на Западе — вольтерьянство, масонство, либерализм.

«Иностранцы были умнее русских: и так от них надлежало заимствовать…», — незатейливо написал писатель-сентименталист Карамзин, назначенный верховным историком Российской империи. Под иностранцами он ввиду, конечно, не китайцев и индусов с их древней культурой, а европейцев, раздирающих весь остальной мир на колонии и рынки сбыта.

Российское дворянство все более осознанно играло роль маленького запада, вестернизированной привилегированной корпорации в огромной «азиатской» стране.

Подлинным олицетворением этого класса, «первым среди равных» стал император Александр I. После убийства государя Павла заговорщики сказали «идите царствовать» великому князю, воспитанному масоном и республиканцем Лагарпом. (Закончив воспитание «русского самодержца», сей учитель станет членом Директории Гельветской Республики.) Новый император считался современниками un peu ideologue (слегка идеологичным), на самом деле он полностью пребывал в мире прекрасных политических идей.[85]

Масонская ложа тесно свела Александра Павловича с польским князем Адамом Чарторыйским, ревностным националистом, мечтающем о великой Польше, которая должна цивилизовать всю восточную Европу