Китай в эпоху Си Цзиньпина - Иван Юрьевич Зуенко
Кроме того, при желании цензурные ограничения легко обойти. Хорошо известно, что китайские дипломаты, активно ведущие аккаунты в западных соцсетях и полемизирующие на этих площадках с зарубежными коллегами, делают это с ведома и разрешения руководства страны. Использование «запрещенных соцсетей» при этом никого не смущает.
Более того, при всех ограничениях, декларируемых правительством, находясь в Китае, так же легко найти информацию о событиях на площади Тяньаньмэнь 4 июня 1989 года, деятельности секты «Фалунь дафа»
Собственно, государство, как кажется, и не ставит целью полностью остановить распространение той или иной информации. В большинстве случаев это невозможно. Взять те же события на площади Тяньаньмэнь — по-прежнему жива масса очевидцев, информация повсеместно распространена в Гонконге и зарубежных странах, куда массово выезжают китайские туристы. Существуют даже китайские кинофильмы, подробно рассказывающие о протестах[160]. Официально они не получили прокатного удостоверения, но их по-прежнему можно найти на видеохостингах.
Скорее, задача властей заключается в том, чтобы четко показать, что такое хорошо и что такое плохо. А далее самоцензура и традиционное для Востока уважение к государству сделают все остальное. Знать (и даже обсуждать) события на площади Тяньаньмэнь — допустимо, но постить в соцсетях 4 июня картинки с шестью и четырьмя зажженными свечами, то есть публично проявлять сомнения в правильности действий властей, подрывая авторитет государства, — нет.
В общем, практика цензуры в Китае отлично вписана в традиционную для этой цивилизации модель взаимоотношений государства и общества. Ограничения со стороны государства на распространение информации существовали всегда — как всегда существовали и способы обсуждать эту информацию, не переходя грани допустимого и не оспаривая авторитет властей, не заставляя их «терять лицо». И, хотя текущие тенденции по ужесточению контроля над распространением информации, связанные с правлением Си Цзиньпина, очевидны, говорить о том, что предпринимаемые меры особенно эффективны, пока не приходится.
Эксперименты в области социального контроля
А вот «ноу-хау» эпохи Си Цзиньпина действительно могло перевернуть все. Но пока дальше экспериментов (причем не самых удачных) дело не продвинулось. Речь о разрекламированной и многих напугавшей системе «социального кредита»
В основе самой идеи «социального кредита» лежали идеи скоринга — оценки надежности гражданина на основе показателей его платеже- и кредитоспособности. Кампания по разработке и внедрению социальных рейтингов была рассчитана на 2014–2020 годы и должна была завершиться созданием централизованной базы данных, которая в режиме реального времени выставляла бы каждой компании и каждому жителю оценку его надежности, сообразно которой он получал либо дополнительные социальные возможности, либо, напротив, штраф.
В течение пяти лет различные варианты тестировались в 45 городах с охватом более 10 млн человек и с началом пандемии коронавируса фактически были свернуты — с весьма неоднозначными результатами. Как выяснилось, обработка «больших данных» о поведении граждан в Интернете (поступают от мессенджеров, электронных магазинов и так далее) и их перемещениях в пространстве (поступают от камер слежения на улицах и внутри помещений) требует таких грандиозных вычислительных мощностей и новых алгоритмов, которые в масштабах всей страны пока не может себе позволить даже Китай.
К тому же перспектива тотального контроля напугала значительную часть самого китайского общества: дисциплинированного, но, как уже видно из предшествующих очерков, вовсе не безгрешного. А властям показалось гораздо более эффективным не ранжировать «кнут и пряник» для каждого конкретного гражданина, а включать тотальные ограничения для всех в тех специфических случаях, когда это оправдано соображениями безопасности государства и общества (как это было во время жестких антиковидных ограничений).
Так что пока эксперименты с внедрением системы «социального кредита» ушли в плоскость отдельных корпоративных инициатив. Например, гораздо более успешно развивается частная рейтинговая система Sesame Credit («Чжима синьюн»,
Вот что говорит руководитель программы Ли Инъюнь: «Мы исходим из того, что те, кто по 10 часов в день играет в компьютерные игры, неблагонадежны. А те, кто регулярно покупает подгузники, вероятно, ответственные родители, и их рейтинг должен расти. Рейтинг будет влиять на получение скидок и прочие бонусы, которые может предоставить торговая корпорация, например, брать велосипед в аренду без залога»[161].
Аналогичную рейтинговую систему разработал и главный конкурент «Алибабы» — компания «Тенсент». Только упор в ней сделан не на покупки, а на поведение в интернет-мессенджере WeChat.
Другой пример — из жизни. С ним столкнулся мой коллега, выехавший в Китай на работу в один из университетов. Местная государственная больница инициативно внедрила внутреннюю систему оценки дисциплины своих пациентов в части опозданий и отмены записи.
Работает она так. Начальный уровень рейтинга составил 100 баллов. За своевременное выполнение всех условий заключенного с больницей договора пациент получает: + 3 балла за раз (максимум можно набрать 110 баллов); 0 баллов, если пациент опоздал, но не более, чем на 15 минут; минус 1 балл, если опоздание от 15 до 30 минут; минус 2 балла, если опоздание от 30 до 45 минут, и так далее. Схожая градация штрафов — за неявку на прием. В отношении каждого пациента ведется рейтинг, на основании которого ему присваивают категорию и вводят (или не вводят) ограничения: 80 баллов и более (категории А и S) — никаких ограничений для пациентов; от 60 до 79 баллов (категория B) — невозможно записаться к специалисту онлайн, но без ограничений при записи офлайн; от 1 до 59 баллов (категория С) — невозможно записаться онлайн на любые услуги больницы, запись офлайн без ограничений, 0 баллов (категория D) — невозможно записаться в больницу вообще.
При этом спустя 30 дней ограничения автоматически снимаются, и рейтинг восстанавливается до 80 баллов. В минус баллы не уходят, категория D может быть снята по решению сотрудников больницы. Более 100 баллов рейтинг тоже может достигать (категория S), однако в чем преимущества такого высокого статуса, непонятно.
Рейтинговая система в конкретном этом кейсе носит весьма специфический характер. За «хорошее поведение» никаких дополнительных плюшек — типа скидки — не предполагается. Предусмотрено только наказание за «плохое поведение», но оно довольно быстро снимается, да и набрать меньше 60 баллов можно только при целенаправленном злостном нарушении.
В