Первая война Гитлера - Томас Вебер

Один аргумент против этой точки зрения в том, что она базируется в первую очередь на весьма выборочной подборке военных писем, включая ту, что была изначально опубликована во время войны и была предназначена, по словам издателя подборки – который также был издателем армейской газеты 7‑й армии, равно как и оратором на патриотических мероприятиях домашнего фронта и получателем Железного Креста за свою пропагандистскую работу, – являться как "национальным документом", так и "особенно пропагандой в нейтральных иностранных нациях". Эта компиляция писем говорит нам больше о немецкой военной пропаганде и о культурных войнах над наследием Великой войны в межвоенной Европе, чем о психическом состоянии воюющих в конце 1914 года. Более того, огромное количество почтовых открыток, которые посылали домой солдаты полка Листа и вооружённых сил Германии в целом во время войны, не склонны ни прославлять насилие, ни быть пропагандистскими открытками, полными патриотических лозунгов, которые были весьма доступны солдатам полка. Это были скорее открытки, изготовленные до войны для туристов, изображавшие панорамы городов, уличные сцены и церкви. Солдаты, посылавшие домой такие открытки, желали поделиться со своими друзьями и семьями впечатлениями от мест, где они были и какие места посетили, а не распространять "идеи 1914 года". Свидетельства военного времени, равно как и критическое прочтение послевоенных источников, на самом деле подтверждают, как мы увидим, что по меньшей мере большинство солдат полка Листа не сражались за "идеи 1914 года". Равным образом имеющиеся свидетельства не наводят на мысль, что большинство людей теперь присоединились к гитлеровскому взгляду на "жизнь, [как] постоянную ужасную борьбу". Они скорее намекают, как выразился другой историк, на "отсутствие антагонизма между многими солдатами на фронте".

Будет ли сохраняться духовное состояние Рождества 1914 года, или же продолжающиеся военные действия на самом деле политизируют, ожесточат и заставят сменить точки зрения и тем самым сделают преобладающее большинство солдат полка Листа более похожими на Гитлера (или, по меньшей мере, со взглядами, похожими на те, что Гитлер станет выражать после войны) – было открытым вопросом, когда в последние дни 1914 года солдаты RIR 16 вернулись к занятию "убивать".

К началу 1915 года война стала утомлять даже рядового Гитлера. В декабре он уже написал своему мюнхенскому хозяину квартиры Йозефу Поппу: "Порой мне очень хочется оказаться дома". Теперь, в январе, он писал:

В другом письме в тот же день рядовой Гитлер написал: "Наши ежедневные потери часто довольно серьёзные, несмотря на наше положение обороняющихся. Напряжение огромное". Гитлер, который должен был перемещаться между расположениями полковых штаб-квартир в Мессинес и в Комине, отмечал спустя несколько дней: "Что самое ужасное – это когда орудия начинают стрелять ночью по всему фронту. Сначала вдалеке, затем всё ближе и ближе, и постепенно к обстрелу присоединяется огонь винтовок. Спустя полчаса всё это начинает затихать, за исключением бесчисленных сигнальных ракет в небе. А дальше к западу мы можем видеть лучи больших прожекторов и слышать постоянный рёв тяжелых морских орудий". Гитлер рассказывал Поппу, что "из-за постоянного дождя (у нас не было зимы), близости моря и небольшой высоты над уровнем моря луга и поля выглядят как бездонные болота, а дороги при этом покрыты грязью по колено". В одном случае, когда отец Норберт должен был ехать верхом из Комине в Мессинес, лошадь время от времени проваливалась по брюхо в воду и грязь. Почти постоянный дождь превратил солдат RIR 16 в "шагающих глиняных чудовищ", как позже будет вспоминать Золледер.

5 февраля Гитлер писал знакомому в Мюнхене Эрнсту Хеппу: "Я сейчас очень нервничаю. День за днём мы находимся под сильным артиллерийским огнём с 8 часов утра до 5 часов пополудни, и это способно разрушить даже самые крепкие нервы". Как писал своему протестантскому пастору Георг Арнет, командир военной полиции 6‑й запасной дивизии: "Сражение бушует здесь днём и ночью. Каждый метр земли должен быть завоёван. Ужасная война, вероятно, продлится ещё долго, и многие из наших смелых людей должны будут погибнуть". Малые налёты, постоянный артиллерийский огонь и снайперский огонь продолжались на протяжении зимы 1914-1915 гг. Лишь за четырёхдневный период в январе британские части выпустили примерно 8000 снарядов на участке фронта, занятом 6‑й дивизией. Артиллерийский огонь разрушил полковую штаб-квартиру в Мессинес. Однако это вовсе не было единственной опасностью, которую должны были выдерживать солдаты 16‑го полка, каждый из которых охранял двухметровую полосу окопов. Например, тела солдат кишели вшами. К февралю стала расти заболеваемость. В самом деле, тиф вскоре доказал, что он худший враг, чем вражеские снайперы и артиллерия, как заключил Густав Сканцони фон Лихтенфельс, командир 6‑й дивизии: "Если принять во внимание, что все солдаты, страдающие от тифа, вероятно, будут выведены из действия на всё оставшееся время войны, то тогда наши потери в течение этого тихого времени от болезней выше, чем от вражеского оружия". Сходным образом, как узнали офицеры полка Листа из дневника, найденного на теле мёртвого британского солдата, больше британских войск были выведены из строя обморожениями и натёртыми ногами, чем баварским огнём.

Пейзаж по обеим сторонам фронта выглядел теперь прекрасным только во время безоблачных ночей, когда серебристый свет луны создавал мерцающие отражения на море грязи и воды. Остальное время он выглядел безжизненным, унылым и убогим. Воду по колено в окопах и укрытиях ненавидели все, кроме откладывавших в неё свои яйца насекомых. К марту полк вынужден был сражаться с нашествием мух.

Несмотря на эти трудности, рядовой Гитлер оставался непреклонным в своей поддержке войны: "Но ничто на свете не сможет сдвинуть нас отсюда, - писал он Йозефу Поппу. - Здесь мы будем держаться до тех пор, пока Гинденбург не сломит сопротивление России. Тогда придёт день возмездия!" Из писем Гитлера проглядывает человек, почтительно относящийся к власти и одобряющий принципы мести.

Гитлер возлагал свои надежды на прибытие новых призывников. Они должны были пополнить его полк,