Для тебя - Татьяна Тианина
Я решил на всякий случай погладить даму по шерстке:
— Вы профессионал, может быть, дадите мне несколько советов, как лучше наладить контакт с моим пациентом? Расскажите о нем: что он любит, чем увлекается, какой у него характер…
— Нет ничего проще. Это злобный маленький гаденыш, который изводит всех своими капризами. Время от времени он впадает в депрессию, и тогда в доме все ходят на цыпочках, с такими лицами, будто кто-то при смерти. Потом ему надоедает сидеть в темной комнате одному, и снова начинаются истерики и скандалы из-за пустяков. И ему все сходит с рук — как же, мальчику так тяжело! Его все жалеют — или боятся поставить на место, чтобы не лишиться работы.
Видимо, я не смог скрыть свое удивление, и она рассмеялась, увидев выражение моего лица.
— Да-да, я могу позволить себе быть откровенной, потому что увольняюсь в конце этой недели. Хватит с меня его наглых выходок. Отлынивает от занятий, задает вопросы не по теме или прикидывается идиотом, чтобы я по нескольку раз объясняла ему элементарные вещи! Впрочем, способности у него ниже среднего, так что удивляться нечему.
— Мне кажется, он будет не слишком огорчен вашим уходом, — вырвалось у меня. Как бы скверно не вел себя мальчишка, вряд ли он заслуживал такую неприкрытую ненависть в свой адрес.
— Ну что вы, он будет просто счастлив. Возможно, даже вообразит, что это он вынудил меня уйти, и посчитает это своей личной победой. Вы же понимаете, что с моей внешностью я не могла не быть для него постоянным раздражителем, — она посмотрела на меня многозначительным взглядом.
Если последняя фраза не была плодом воображения этой самоуверенной особы, то парню повезло — после подобных травм многие пациенты начисто утрачивают интерес к сексуальной жизни.
Перезрелая крашеная блондинка с рыхловатым бюстом, туго обтянутым акриловым свитерком, не показалась мне особо привлекательной, но что еще оставалось бедолаге — остальные представительницы прекрасного пола в этом доме по возрасту годились ему в бабушки.— Вам еще предстоит сделать немало интересных открытий, Андрей, — она покровительственно похлопала меня по запястью, и я с трудом сдержался, чтобы не отдернуть руку. — Вы даже не представляете, какие скелеты можно отыскать в здешних шкафах, если проявить чуточку наблюдательности. Я бы поделилась с вами, но думаю, вам самому будет интересно — вряд ли у вас найдется много других развлечений в этом доме.
Глава 2
Наслушавшись рассказов о скверном поведении моего будущего пациента, я ожидал увидеть этакого плохиша-мажора, но парень выглядел как отличник из старого советского фильма: худенький, серьезный и с очками на носу. Правда, вместо короткой мальчишеской стрижки у него были довольно длинные волосы, доходившие до ворота рубашки — во время разговора он то накручивал прядку на палец, то нервным жестом заправлял их за уши. Про себя я отметил, что пациент явно находится не в лучшей физической форме — и неудивительно, если он целыми днями не выходит из комнаты, обстановку которой составляют кровать, пара кресел и навороченный компьютер.
— Здравствуйте. Значит, вы и есть мой новый… — он на мгновение запнулся, — помощник?
— Меня зовут Андрей. Называй меня по имени и на «ты» — я не намного старше.
И уж конечно, я не собирался называть этого сопляка Эдуард Евгеньевич. Да и он пусть привыкает относиться ко мне проще — обращение на «вы» к человеку, который помогает тебе надевать штаны, только усиливает неловкость и смущение.
— Отец говорил, ты студент? Какая специальность?
— Реабилитационная медицина.
— То, что надо. Ну и как, по-твоему, есть у меня шансы?
— Трудно сказать. Я читал твою больничную карту и прочие бумаги. Но самого главного там, конечно же, нет.
В его глазах я наконец-то увидел любопытство.
— Я пока не знаю, что ты за человек, — пояснил я. — Есть пациенты, которые сразу перестают бороться, смирившись с болезнью. Иногда им становится лучше, если природа берет свое, но чаще всего нет. Другие полны решимости, но сдаются при первых неудачах, и тогда…
— Все так же, как с первыми?
— Да. Больше всего шансов у тех, кто не сдается до последнего, но и тут нет никаких гарантий.
— Если ты прав, то мне ничего не светит — я давно сдался. Почти сразу. Я по натуре нытик и пессимист, к тому же боюсь боли.
— Жаль, — как можно более равнодушно сказал я, — это был бы интересный материал для изучения — наблюдать, как ты выздоравливаешь. Возможно, я даже мог бы использовать это для дипломной работы. Ну да ладно.
Кажется, он растерялся окончательно. Возможно, со стороны Эдика этот разговор был проверкой, и я выдал совсем не тот результат, которого он ожидал.
— Ты даже не попытаешься меня переубедить? — недоверчиво спросил он.
— Зачем? Это твое решение и твоя жизнь.
— Ты ведь не уволишься? Ну, из-за того, что я забил на лечение и ты не получишь своего материала для диссертации?
— Для диплома. Нет, не уволюсь, размер моей зарплаты не зависит от того, чем мы будем заняты в рабочее время. Кстати, что это за лечение, на которое ты забил?
— Реабилитационный центр для инвалидов. Бассейн, массаж, плюс жалкая пародия на тренажерный зал. Фитнес для убогих.
— Подкачаться бы тебе не мешало, — я окинул критическим взглядом его фигуру. — Кстати, дай мне адресок этого центра, съезжу в свободное время, может, увижу что-то интересное. И раз уж ты больше не занимаешься, то почаще переключай коляску на ручное управление.
Назвать приспособление, в котором Эдик передвигался по дому, инвалидной коляской было не совсем верно — автоматизированное кресло с мотором, со встроенным пультом от всех приборов, специальными подставками и прочими наворотами. Большинство людей в его ситуации о подобном только мечтают, а он, скорее всего, и не задумывался об этом.
— Зачем мне самому крутить колеса, это скучно, — поморщился Эдик. В его голосе впервые за время нашего разговора зазвучали капризные нотки.
— Посмотри на свои руки. Тощие, как у девчонки. Сразу видно, что ничего тяжелее пульта от телевизора ты не поднимаешь.
Он явно начал злиться, и я почти ожидал с его стороны какой-нибудь грубости или резкого слова, но, похоже, его мысли приняли совсем другое направление.
— Зачем тебе тратить свободное время на всякую ерунду? Можем вместе съездить в спортзал, я