Долг Короля - Риссен Райз
— Воды?
Рин медленно моргнула. Девушка налила воды в желтый стакан и помогла Рин сесть. Поддержала ее голову, пока та пила, и осторожно уложила обратно.
— Хотите еще что-нибудь?
— Не знаю… — проговорила Рин, обнаруживая, что говорить может, но очень тихо. Горло как будто онемело, все внутри саднило.
— Как себя чувствуете?
— Паршиво.
Девушка протянула ей ломтик какого-то фрукта с красной мякотью. Рин принюхалась и откусила. Рот наполнила сладость, впрочем, не приторная, а приятная.
— Где я? — спросила она, наконец.
— Вы в клинике. Клиника находится в Магредине. Магредина находится…
— В Левадии… — закончила Рин. Вдруг в голове что-то встало на место, и стали постепенно поступать обрывки воспоминаний. Тому, что произошло с ней в последние моменты, какие она помнила, Рин удивилась в лучшем случае вяло. Они казались ей чем-то далеким, словно это происходило не с ней. Женщина жевала фрукты, задерживая мысли то на одном, то на другом воспоминании, но всё было каким-то тусклым, будто покрытым пылью времени. Ничто не трогало ее эмоций, не будило злости, слез, жалости. Равнодушно оценив произошедшее, Рин спросила:
— Как я сюда попала? Меня же… застрелили?
— Кастедар не стрелял в сердце, — объяснила девушка. — Платье сдержало удар вполовину: Вивьен вшила в подкладку пластину тонкого железа по его просьбе.
— Так вот почему груди было так тесно… — пробормотала Рин. — Вивьен…
— Не сердитесь на нее! — поспешила сказать собеседница. — Вивьен ни в чем не виновата, она выполняла приказ Кастедара.
— Я не сержусь, в этом нет смысла, — проговорила Рин и прикрыла глаза.
— Вот и хорошо. Я переживала, что вы не поймете…
— А вы… Кто вы?
— Не догадываетесь? — девушка склонила изящную головку вбок.
— Я должна?
— Вы правы, мы же не встретились, — кротко и немного виновато улыбнулась девушка. — Меня зовут Фиона. Я — принцесса Левадии.
Рин потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл слов.
— Здрасьте, ваше высочество… — пролепетала она. Возникла неудобная пауза: Рин не знала, куда деться от смущения, а Фиона не знала, что сказать.
— Вы меня извините, что так вышло.
— Не извиняйтесь, Рин, мне уже рассказали эту сложную и странную историю. Вам просто несказанно повезло, что вы попали в руки Кастедара.
— Повезло? — уточнила Рин. — Потому что я собиралась разукрасить его постную физиономию под маскаренские ковры, как только он появится, так что… Дайте мне причину этого не делать.
— Вас застрелили бы, если бы не он. Вы же помните, кто ворвался в зал?
Рин порылась в памяти и выудила образ врывающихся в зал солдат с нашивками на рукавах.
— Спецгруппа «Орлы», — прохрипела Рин. — В свое время они разделяли одну ступеньку славы с «Волками». Терпеть их не могу.
— Почему?
— Сейчас, наверное, уже все изменилось, но тридцать лет назад это была группа ублюдков без капли чести. Зависть едва не довела их до могилы.
— Как так вышло?
Рин с удивлением поняла, что отчетливо помнит все, что произошло тогда, до единого обидного слова, которым прошлись по ее происхождению и чести ее родителей.
— Мы были вместе один раз на международных учениях. Их командир был не в восторге от того, что я уложила его на две лопатки, и обласкал меня разными словами. Я спокойно отношусь к любым оскорблениям, но поливать грязью моих родителей какому-то человечишке не позволю. В общем, нас вовремя разняли, а то кровопролития точно бы не избежали. Так значит, им приказано было арестовать меня?
— Нет, у них был приказ спровоцировать ваше сопротивление и застрелить. Поэтому Кастедар провернул небольшую аферу и подготовил операцию. Он создал условия, в которых вам некуда было бежать и в которых вы не смогли бы никого убить…
— Все, не объясняйте, я уже поняла. Спектакль. Он разыграл сцену моего убийства и тем самым «отмыл» перед законом. М-да. Ловко, ничего не скажешь. Ладно, мое желание испортить ему лицо уменьшилось вдвое. А почему Анхельм ничего не знал?
— Кастедару нужна была полная достоверность актерской игры. В силах Вивьен он не сомневался, а вот его светлость…
— Анхельм же, наверное, с ума сходит! — ужаснулась Рин, понимая, как это выглядело в его глазах.
— Нет-нет, уже все хорошо, он приезжал сюда ночью, я ему все рассказала. Но, пожалуй, вы правы. Он был не в себе. Едва не выбросился из окна.
— Что?! — ошарашено просипела Рин. Закрыла рукой лицо. — Этот идиот…
— Очень любит вас. Ему трудно, госпожа Кисеки. Ему нужна ваша поддержка…
— А это что значит? — вопросила Рин, чувствуя, как возвращается ее родная палитра эмоций: отрицание искренности всего на свете и подозрительность. Принцесса опустила взгляд и проговорила:
— Я не могу объяснить всего, мне самой не все понятно.
Рин намеревалась расспросить принцессу подробнее, но не успела: дверь палаты открылась, и вошел Кастедар.
— Прежде чем ты кинешься на меня с кулаками, скажи, как себя чувствуешь? — спросил демон, оглядывая пациентку с головы до ног.
— Как обычно. Омерзительно, — процедила Рин. Кастедар сел к ней на постель и снял с шеи странный предмет, похожий на трубку со шлангом из странного материала, какого Рин никогда не видела.
— Расстегни рубашку, — сказал он. Рин не шелохнулась, глядя на него с ненавистью. Кастедар вздохнул и протянул к ней руку, чтобы сделать все самому, но она шлепнула его по пальцам.
— Куда лапы тянешь?
— Хочу послушать, как бьется у тебя сердце.
— Ровно.
Кастедар смерил ее неприязненным взглядом, а потом вдруг схватил ее руки и вынудил лечь.
— Делай что говорю, Рин. У меня нет ни малейшего желания миндальничать с тобой. Ты мне доставила неописуемое количество проблем. Будь добра, не добавляй новых.
— Кастедар, не стоит так грубо! — заявила принцесса и решительным жестом отстранила его от пациентки. — Я сама все сделаю.
Она отняла у него трубку и согнала с койки