Долг Короля - Риссен Райз

Альберта, с ужасом глядя на Рин, медленно закрыла собой Розу. Безумная убийца шагнула к ним, поднимая оружие и направляя на последних, кто остался в этой комнате.

— Рин, очнись!! — услышала она сквозь гулкий стук собственного сердца нелепую просьбу этого трясущегося от страха существа.

— Рин, пожалуйста!

Какой раздражающий писк!

— Ты чувствуешь ужас? — спросила Рин тихо-тихо. Альберта сжалась от страха и заплакала.

Альберта, с ужасом глядя на Рин, медленно закрыла собой Розу. Безумная убийца шагнула к ним, поднимая оружие и направляя на последних, кто остался в этой комнате.

— Рин, очнись! — услышала она сквозь гулкий стук собственного сердца нелепую просьбу этого трясущегося от страха существа.

— Рин, пожалуйста! — какой раздражающий писк.

— Ты чувствуешь ужас? — спросила Рин тихо-тихо. Альберта сжалась от страха и заплакала.

— Рин! — послышался тонкий голосок Розы. Девочка выбралась из-за спины Альберты. Выставив вперед открытые ладони, она шагнула вперед. Рин утробно зарычала, Соколиная песня угрожающе блеснула.

— Роза, не надо! — взмолилась Альберта, хватая девочку за платье, но та смело шагнула вперед. Лезвие уперлось в ее грудь, алая капелька выскользнула и побежала вниз по коже. Рин не понимала, почему враг сам хочет себя убить. Разве ему не положено сопротивляться? Бояться?

— Рин, очнись! — позвала ее Роза. — Все кончено. Ты всех убила. Мы не враги!

Рин неуверенно замерла. Роза осторожно отвела в сторону оружие, приблизилась почти вплотную к женщине. Рин видела, как шевелятся черные волосы от ее тяжелого дыхания. Увидела в добрых голубых глазах девочки отражение своих безумных изумрудных глаз. Глаза чудовища, в которое она превратилась. Рин вдруг всхлипнула, судорожно глотая носом воздух, пахнущий медью, и ее затрясло. Она стала оседать на пол, выбивая зубами дробь и сдавленно скуля. Силы в один миг покинули ее, боевой пожар в груди мгновенно погас, оставив лишь ледяное пепелище. Роза хотела обнять ее, но Рин шарахнулась в сторону:

— Нет! Я опасна! — выдохнула она.

— Все кончено, Рин, — стала уверять девочка. — Иди сюда, я не боюсь тебя.

Рин дышала так, словно задыхалась. Всматриваясь в голубые глаза Розы, видя царапину на груди девочки, она с ужасом осознавала, что едва не напала на своих друзей. Едва не убила тех, кого защищала. Снова. Как тогда в деревне она едва не убила свою маму.

— Боги… — прошептала она. — Я же могла… вас…

— Все хорошо. Все хорошо! — шептала Роза, подходя к Рин и обнимая ее. — Такое бывает. Я читала в книгах. Все кончилось.

Рин чувствовала, что девочку саму трясет от страха. Благие боги, откуда у этого ребенка столько сил, храбрости, воли? Как у нее хватило смелости подойти к безумной убийце, берсерку? Как она может смотреть на зал, усеянный расчлененными трупами и даже не плакать?

— Маленькая, я тебя испугала… — прошептала Рин, приподнимаясь и сжимая девочку в объятиях. — Не смотри туда, не нужно.

— Рин, у вас кровь течет. У вас рука прострелена, — выдавила Роза.

— Где? — Рин отстранила девочку и посмотрела на руку. Пуля задела лишь по касательной, можно просто перевязать. Оглядела себя: вся одежда промокла от крови. К счастью, не ее. На левой ноге штаны разорваны, Рин с шипением оценила рану: здесь серьезнее, нужно шить. Рин тяжело поднялась и осмотрела зал. Тошнота подступила к горлу, ее замутило от мерзких запахов, наполнивших помещение. Она вынула свой стилет из шеи следователя и тщательно вытерла об его рубашку. Скрутила распущенные волосы и заколола их наверх. Достала из сапога кинжал и распорола занавеску на лоскуты, которыми собралась перевязать ногу и плечо.

— Рин, промыть нужно, — сказала Альберта. — Заражение подхватишь.

— Сейчас на улицу выйдем и умоемся, — ответила та, убирая тряпки в карман. — Альберта, Роза, стойте здесь. Я проверю, что с губернатором.

— Папа! — воскликнула девочка и дернулась бежать в кабинет следователя, но остолбенела, увидев тела на полу. Рин покачала головой и жестом указала ей стоять на месте.

— Папа! Ты жив?! — крикнула Роза. Вместо ответа раздался выстрел. Рин ахнула и побежала, перескакивая через тела и на ходу перезаряжая револьвер. Прижавшись к стене и закрывая лицо оружием, она заглянула и осмотрела комнату: никого. Вошла. Полы и стены были красные, под ногами чавкало. Губернатор лежал ничком, под его головой растекалась лужа. Она перевернула его на спину и увидела чернеющую дыру во лбу трупа. Отступила назад и закрыла проход, одновременно схватив подбежавшую Розу и прижав к себе.

— Папа! Дай мне пройти! Отпусти! Папа!

— Роза, нет, — тихо и непреклонно ответила она, поднимая девочку за подмышки, как котенка, и унося прочь. — Там не на что смотреть. Закрой глаза.

Роза закричала, пытаясь вырваться, но Рин без труда скрутила ее и перекинула через плечо. Роза брыкалась и колотила ее по спине, но это ничего не дало — хватка у Рин была хоть и бережной, но железной.

— Уходим! — сказала женщина и пошла обратно в зал. Альберта поспешила за ней. Вдруг Рин резко затормозила, выхватила револьвер и направила на входную дверь. Та медленно открылась, и вошел… Кастедар. Демон обвел помещение заинтересованным взглядом и удивленно приподнял брови, когда увидел Рин.

— Кастедар? Ты что здесь делаешь? — с ужасом выдохнула она. — Где Анхельм?

— Я пришел поужинать. Я думал, что Анхельм с тобой. Что тут случилось?

От пронзившего ее с головы до ног страха, Рин побелела, как мел.

— На нас напали… — выдавила она, отпуская Розу и толкая девочку к Альберте. — Я сказала Анхельму бежать в контору. Это было минут пятнадцать назад.

Кастедар зашипел и стал похож на разъяренного черного дракона.

— Ты отпустила его одного?! Зачем? Чтобы спасти этих?!

— Они важные свидетели… — пролепетала Рин, наконец осознавая свою ошибку.

— Они крысы плешивой не стоят! — рявкнул Кастедар, решительно подходя, и прикладывая ладонь к ее лбу. Рин, памятуя о наставлениях Фриса, дернулась от него, но Ладдар сгреб ее за шкирку и прорычал:

— Стой спокойно, идиотка, я должен найти герцога!

Рин смотрела, как его лицо покрывается мелкими чешуйками, а вокруг тела трепещет зловещее черное сияние. Ладдар стоял, вглядываясь в ее глаза, и у нее было ощущение, словно он перебирает каждую струнку ее души. Сердце колотилось, как сумасшедшее, грозя выпрыгнуть из горла, казалось, он сжимает его со всех сторон. Рин глухо застонала, понимая, что еще чуть-чуть, и оно просто лопнет, как перезревшая тыква… Но в этот момент он отпустил ее и с облегчением сказал:

— Он