Профессия – превращатели! (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович

* * *

Я проснулся от вкуснейшего в мире запаха.

— Нет, вы посмотрите, как он блаженно щурится! Будто в прошлых жизнях только этой храмовой едой и питался! И с самого рождения по ней скучал.

Что? Я рывком приподнялся, вырвал из рук воина миску и снова принюхался. Ну точно, это она! Гречка-размазня. Я осторожно попробовал. Сварена точно, как жена готовила. И посолена в меру. Эх, сюда бы ещё кусочек сливочного масла! Но чего нет, того нет.

И я принялся уписывать эту вкуснятину за обе щеки, не обращая внимания на то, как странно глядит на меня Ашот-Следак.

* * *

Имеющиеся реактивы

Серная, соляная и хлорная кислоты,

Гидроксиды калия, натрия, кальция, меди, железа, магния и алюминия.

Карбонаты и гидрокарбонаты натрия, калия и кальция, карбонат магния, гидроксокарбонат меди (II) — малахит, гидроксокарбонат свинца — свинцовые белила.

Медный и железный купорос, сульфат железа (III), сульфат натрия, калия, кальция, магния, аммония и серебра; алюмо-калиевые квасцы.

Хлориды калия, кальция, натрия, меди, железа (II) и (III), аммония.

Хлораты калия и натрия, перхлорат натрия и аммония, гипохлорит натрия, хлориды фосфора (III) и (V)

Нашатырь (водный раствор аммиака)

Сульфиды меди, железа (II)

Уксусная кислота, ангидрид уксусной кислоты и хлорангидрид уксусной кислоты.

Ацетаты калия, натрия, кальция, меди (ярь-медянка), аммония и свинца (свинцовый сахар).

Оксиды железа (II) и (III), оксиды меди (I) и (II), оксид алюминия, магния и кальция

Карбид и цианамид кальция; ацетон, уксусная кислота и этанол, фенол и фенолят натрия, салициловая кислота и её натриевая соль, комплекс железа (III) и салициловой кислоты (фиолетовая краска), глюкоза, стеариновая кислота, глицерин, цианид натрия и калия.

Хлор, метан, кислород, ацетилен, водород, углекислый газ, вода, оксид кремния

Углерод, медь, свинец, железо, сера, фосфор (белый и красный)

Продукты, признанные полезными:

Синтетический магнетит, этиловый спирт, глюкозный сироп, лак для дерева, корунд (тигли и порошки разной крупности в качестве абразивов), карбид кальция, салициловая кислота (жаропонижающее и противовоспалительное средство), фиолетовая краска, отбеливатель, спички, огнесмеси на основе бертолетовой соли и ракеты на перхлорате натрия, отбеливатель, стекло, сода, твердое (натриевое) мыло, жидкое (калиевое) мыло, бумага, косметические и пишущие карандаши, стеариновые свечи, цианид натрия и калия.

* * *

Примечания и сноски к главе 10:

[1] Река впервые упоминается древнегреческим географом Гекатеем Милетским в VI веке до н.э. как Аракс.

[2] Как обещал, указываю способ получения. Диэтиловый эфир ГГ получил, нагревая этиловый спирт с концентрированной серной кислотой: 2 °C2H5OH = (C2H5)-O-(C2H5) + H2O

Реакция получения хлороформа: CH3COCH3 + 4NaOH + 3Cl2 = CH3COONa + CHCl3 + 3NaCl + 4H2O

[3] Хлорангидрид уксусной кислоты — CH3COCl. Дымит на воздухе. Оказывает раздражающее зрение на органы зрения и дыхания. Реакции получения: а) 2 CH3COONa тв. + H2SO4 = Na2SO4 + 2 CH3COOH б) 2P +5 Cl2 = 2 PCl5 в) 4 CH3COOH + PCl5 = 4 CH3COCl + H3PO4 + HCl

[4] «Побег на рывок» — устойчивое выражение из криминального жаргона, которое означает неожиданный побег без подготовки на глазах конвоиров или охраны.

Глава 11

«Нам понадобятся деньги. Много денег!»

— Руса, иди ужинать!

— Отложите мне, я после подойду! Надо закончить, пока светло. А вы без меня начинайте!

И что бы мне сразу свитки не проверить? Всё-таки котомка, в которой они лежали, хоть и подшита изнутри тонкой кожей, но вовсе не герметична. Волк цену «учёных записей» прекрасно понимал, и риски перевозки по воде — тоже осознавал. Поэтому он каждый из свитков отдельно в свиную кишку завернул, туго перевязал и смолой запечатал.

Но вода все же как-то просочилась. Причём как раз к купленному для меня трактату. Если бы я сразу это заметил, быстро просушил бы и всё. Но после спирта, подогретого вина и двойной порции гречки (ну не смог я одной ограничиться!) меня начало неудержимо клонить в сон. Проснулся только к обеду, так что проверил ситуацию уже часам к трём. За это время вода прошла дальше и часть записей начала расплываться.

Естественно, я всё бросил и занялся реставрацией. Подсушил, потом вырванным у еркатовских «ищеек» спиртом и куском чистой ткани начал подчищать расплывшиеся записи. Уж не знаю, чем тут писали, чернилами или нет, и из чего готовили, но спирт довольно их неплохо удалял. Только работать приходилось очень аккуратно и многократно обрабатывать один и тот же участок пергамента[1].

Уф-ф-ф! Кажется, драгоценный свиток спасен. Надо будет потом его на всякий случай переписать на бумагу и «размножить». Карандаши, так кстати «изобретенные» мной, позволят сделать это самому, просто по ходу чтения. Нет, конечно, не косметические. Но воск и белую глину можно и с толченым древесным углем мешать. Или с другими красящими веществами, что у меня имеются. Тут я улыбнулся, представив этот набор самодельных разноцветных карандашей. Белый, зеленый, чёрный, фиолетовый, голубой… По меркам моего времени — убогость. А здесь — достаточно крупная сумма, выплатить которую вряд ли по силам хотя бы проценту населения.

— Ой, а что это у нас сегодня на ужин?

— Сегодня у нас день храмовой еды! — посмеиваясь, ответил мне Мгер-Ищейка. — С утра тебя этой черной кашей потчевали, в обед — тоже храмовая похлёбка была, уж не знаю, из чего…

— Это секрет, мой дорогой! — так же посмеиваясь, вставил Ашот.

— Да что там секретного? — удивился я. — Мацони, крупа из полбы, немного ячменной муки, яйцо, соль, лук и растительное масло. А заправили кинзой и мятой.

Вы бы видели, каким тяжёлым взглядом окинул меня храмовый воин. Похоже, рецепт спаса в этом времени — относится к храмовым тайнам. Надеюсь, не к самым священным, а тот ведь реально траванут!

Но за языком мне надо следить. Что-то я после двойного купания и спирта с вином совсем расслабился. А может быть, факт успешного побега влияет? Эндорфины до сих пор в крови бурлят[2]?

— Вот, а теперь у нас баранина, тушеная с морковью, баклажанами и чесноком.

Уж не знаю, почему сработала эта ассоциация, но мне тут же припомнился рассказ Конан Дойля «Серебряный». Там преступник усыпил конюха опиумом, добавленным в баранину, тушеную с чесноком.

— Что с тобой, Руса? Ты чего вздрогнул и побледнел? Тебе плохо?

— Да, что-то нехорошо… — пробормотал я. Чёрт! Да что со мной творится-то? Ведь жрец был ко мне очень доброжелателен. Да и в погоню он бросился вместе с «ищейками», выдержал все тяготы преследования и не убоялся битвы с «волчьей стаей», лишь бы меня вырвать из их лап. Но я совершенно точно понимал, что похлебку эту есть не стану. Вот хоть режьте меня!

— Другого нет ничего? Без мяса и чеснока?

— Вот, парень, держи. У нас немного винца разбавленного осталось, хлеб, сыр и изюм. Пожуй, силы тебе всё равно нужны.

Я жевал, попивая винцо, одновременно с этим рассказывал очередную сказку и пытался понять, чего мне можно бояться. Пусть даже все бойцы из рода Еркатов уснут, всё равно со жрецом остался лишь один воин, второго он ещё поутру в столицу отправил, дескать, пусть отдохнёт, тут день пути всего.

Ой, какой же я дурак! Ну конечно, он был готов рисковать, чтобы вырвать меня из лап «волчьей стаи». Но разве ради меня? У него с самого начала был приказ — доставить меня в столичный Храм предков. И вот мы, такие красивые, обустроились всего в дне пути, а то и меньше. То есть, его воин уже сейчас добрался до Храма и рассказывает старшим жрецам, где тут Руса. А может быть, что и письмецо от нашего Следака принёс. Если те оперативно отреагируют, рано утром здесь уже может быть хоть сотня храмовой стражи. А мои в это время «ищейки» будут валяться в наркотическом сне.