Ронин (СИ) - Путилов Роман Феликсович

Это мы наблюдали уже с перекрестка с второстепенной дорогой, обогнав несчастных бандитов и дожидаясь их, чтобы вновь продолжить преследование. К моему удивлению, «девятка» свернула в нашу сторону, но Софья даже не успела ойкнуть в испуге, как «Самара» прокатила мимо. Очевидно, его экипажу было сейчас не до нас.

— Интересно. Дер Журавлевка, шесть километров. — прочитал я дорожный указатель, и, дождавшись, когда тусклые задние фонари машины бандитов скроются вдали, поехал вслед за ними.

— Ты куда? — непроглядная тьма впереди пугала городскую девочку, но, хоть за руки меня больше не хватала.

— Только вперед. — я улыбнулся: — Никогда не слышал про такую деревню возле самого города, думаю, что она небольшая совсем, значит их машину увидим и поймем, где, хоть один из них, квартирует. Надеюсь, там хоть улицы и номера домов есть.

Шесть километров до деревни мы ехали по узкой дороге, окруженной с обоих сторон камышами

Деревня, действительно, была небольшой, домов пятьдесят, не более, часть из которых стояла с заколоченными окнами, а часть просто выглядела нежилыми. Вид остальных домов тоже оптимизма не внушал — кое где горели освещенные светом окна, но я был готов поставить зуб, что свет этот был не электрический, хотя вдоль улиц торчали столбы, от которых к домам тянулись провода. Поселение состояло из двух улиц, проходящих параллельно. Мы неторопливо проехали по одной из улиц до самого конца, пока не уперлись в дорогу, уходящую в бесконечные заснеженные поля. На границе деревни и поля стоял, глядя в свинцовое небо, металлический шлагбаум, сваренный из водопроводных труб. Вторая улица вела в сторону, отстоящего от границы поселения метров на пятьсот, животноводческого комплекса — четырех типовых советских коровников. В отличие от самой деревни, где жизнь еле теплилась, там мелькали силуэты людей, суетился трактор «Беларусь» или что-то подобное, хотя электрического света там я тоже не видел — горели какие-то тусклые фонари, типа керосинок, и на этом всё.

Пока я это рассматривал, из-за здания одного из коровников выкатилась машина и осторожно покатила в сторону деревни.

— Черт. — я торопливо вернулся в машину и задом развернув ее, помчался вдоль улицы, в сторону выезда.

— Что-то случилось? — всполошилась Софья, которая успела задремать в теплом салоне автомобиля, пока я осматривал окрестности.

— Нет, ничего, просто та «девятка» была на ферме, а потом покатила в деревню, а мне не хочется, чтобы они знали о нашем внимании к ним.

Проскочив насквозь улицу, я, не задерживаясь, направился в сторону города. Машина мчалась сквозь легкую поземку, мягко покачиваясь на заснеженном проселке, мощные фары пронзали темноту, пару раз возле дороги мелькнули желтые глаза каких-то хищников, наверное, лис, а я весело напевал прицепившиеся строчки из полузабытой песенки:

— Бросая ввысь свой аппарат послушный

— Или творя невиданный полет,

— Мы сознаем, как крепнет флот воздушный,

— Наш первый в мире пролетарский флот! — периодически хватая за круглую коленку, хихикающую девушку.

— Громов, ты что разыгрался? — вяло отбивалась руками адвокат.

— Не знаю, просто весело.

Я остановил машину посреди пустой дороги, погасил фары, и поманив Соню, вылез из кабины.

Демон, выпущенный со своего заднего дивана, огромными прыжками умчался в серое, заснеженное поле.

— На болото не лезь! — крикнул я вслед псу: — Если лапы намочишь — побежишь до города за машиной.

Но, кажется, меня не особо слушали.

Я прислонился к багажнику, поймал проходившего мимо адвоката и придал ее к себе, ощущая через куртку выпуклую попу девушки.

Ветер переменился, угнав с неба свинцовые тучи и украсив черноту небосвода мириадами звездочек, которые вы никогда не увидите, будучи в городе. Заметно похолодало, над деревней, которую мы покинули, устремились вверх пара десятков дымных столбов от топящихся печей, и хотя мы отъехали уже на приличное расстояние, оттуда северный ветер приносил запах угля и сгоревших дров.

— Вот скажи мне, Громов. — зашевелилась под моими руками, прижатая ко мне, Соня: — Вот почему мне все время кажется, что ты одновременно со мной и не со мной. Вроде бы веселишься, улыбаешься, а… Не знаю, как объяснить, как будто тебя рядом нет?

— Ты ошибаешься. — я наклонился и поцеловал губами холодную, нежную щеку адвоката: — Я сейчас просто любуюсь звездами и обнимаю красивую девушку…

А в глубине меня точил мои нервы злой червячок, который знал, что на дороге я стою, чтобы убедиться, что «девятка» осталась в деревне, и заранее предвкушал момент, когда я установлю всех сегодняшних уродов, что посмели угрожать моей женщине, а также доберусь до их хозяина, и он пожалеет и навсегда запомнит, что не надо было трогать моего адвоката.

Следующий день. Полдень.

Помещение мясного цеха. Левобережный район Города.

— Здорово, братан. — мы сцепили руки с Димой Ломовым, широко улыбаясь друг другу: — Тыщу лет, тыщу зим.

— Ну ты как, с ментовкой не расстался?

— Да как тебе сказать…- я подошел к окну и щелкнул электрическим чайником: — Кофе есть.

— У нас все есть. — Дима открыл сейф и стал доставать оттуда пачку сахара, банку кофе и банку сгущенки. Видимо, работники цеха, набранные с бору по сосенке, доступ в кабинет Димы имели, вот он и прятал самое ценное с железный шкаф.

Десятью минутами позднее.

— Вот такие дела, брат. Через несколько дней наступает время «Ч» и я пока думаю, подавать иск о восстановлении на работе или нет. С одной стороны, надо, а с другой стороны — я за эти дни настолько обленился, просто не представляю себе, как вновь каждое утро подскакивать и нестись на работу, и так шесть дней в неделю, а иногда и семь. — Я сделал глоток и зажмурился от удовольствия — и кофе у Димы был не «Три в одном» и тяжинская «сгущенка» рядом не стояла с непонятными «растительными сливками».

— Так ты где сейчас, чем живешь? — Дима меня искренне не понимал.

— О, брат…- я закатил глаза к, беленому известью, потолку: — Я добропорядочный рантье, живу с доходов от сдачи недвижимости…

— Да ладно? — не поверил мне старый товарищ.

— А ты не «ладно» — обиделся я: — Я же целый магазин в боях и походах отбил у бывших подруг Аллы, покойницы. Меня прикинь, заказали, причем натурально, пара киллеров была. Как в кино двух моих арендаторов в сауне напоили, в их куртки переоделись и на их машине с фирменными наклейками на будке, на дороге встали, где я должен был поехать. А меня заказчик на эту дорогу аккуратненько так вывел. Позвонил по телефону и говорит — мол, так и так, моя подруга была неправа, что вас год обирала, мы всё осознали и готовы возместить ущерб, поэтому приезжайте в лес, на окраине, мы с вами там полностью рассчитаемся. Что ты на меня такими большими глазами вылупился? Так, дословно, мне майор, начальник службы участковых из Заречного по телефону лепил. Прикинь? Ну я, естественно, изобразил радость, полное обалдение и готовность ехать в лес за деньгами. А сам с опером знакомым из Левобережного договорился, ему заявление об угрозе убийством написал, и в оговоренный срок он со мной поехал. Ну мы оба в «брониках» под куртками, только я, все равно чувствовал себя голым без оружия. Короче, едем в Заоружейку, «Динамку» проехали и в поля к радиостанции свернули, а там, в чисто поле, поперек дороги грузовичок знакомый развернуло, и парни, вроде, на моих арендаторов похожие, возле него возятся, из сугроба вытащить стараются. Один из них, в приметной такой «Аляске», мне рукой машет и бежит к моему «Ниссану», изображает, типа помоги, брат, тросом дерни. Ну я то понимаю, что мои арендаторы никак не должны быть здесь, на противоположном конце города, тем более, там ни складов, ни баз торговых нет, а якобы, мои денежки меня ждут. Ну я и говорю Витьке, оперу, что за моим сиденьем прячется — давай, Витя, вылезай с противоположной стороны и за багажником жди сигнала.