Алексей Ефимов - Война в потемках
Дальнейшее путешествие оказалось недолгим — девственный, казалось бы, лес пересекала широкая, странно пустынная дорога. Они все вдруг ощутили, что за ними наблюдают и инстинктивно укрылись в зарослях. Уэрка с Философом шептались, Ами застыл с пулеметом наготове, нервно озираясь по сторонам. Сурт сидел с равнодушным видом, Талу тоже, но ему было неспокойно. Он вспомнил, что именно здесь обитает множество атпи, которые вели себя очень странно. Ему начало казаться, что в траве вокруг шуршит, подбираясь, что-то маленькое, причем, со всех сторон. А если дойдет до нападения атпи, они успеют укусить его прежде, чем он…
Мир раскололся. Ослепительный свет вспыхнул мгновенно, без малейшего предупреждения, — и в тот же миг по ушам Талу ударил немыслимый грохот. В голове промелькнула бессловестная мысль об атомной бомбе, но действительность была более прозаичной — из зарослей выскочили шестеро мускулистых файа в черной форме истребительного отряда и набросились на них.
Нарываясь на пулю, Талу инстинктивно вскинулся в боевой стойке, но подскочивший молодой боец сшиб его с ног лихим пинком с разворота, чуть не сломав ему ребра. Маоней успел лишь взвыть от боли и секунду спустя уже лежал на земле, лицом вниз, с упертым в спину меж лопаток стволом. Остальные даже не успели оказать сопротивления. Краем глаза он заметил, что двое бойцов прижимают к земле бешено бьющегося Ами.
Едва взглянув на них, Талу заметил эмблемы четырнадцатого истребительного отряда, размещавшегося в руинах Ревии. Это были настоящие мастера — они выследили их и подкрались незаметно, а затем, без единого выстрела, захватили четырех вооруженных «беглых», оглушив их шоковой гранатой.
«А почему — без выстрелов? — удивился Талу, — после бойни на дороге и бомбежки «беглых» еще жалеют!»
Ответ был прост — чтобы сделать из них «бывших».
Бойцы обыскали его, завернули руки за спину, надели наручники, и, рывком подняв, потащили к дороге. Талу сжал зубы, чтобы не заорать от боли в плече. На шоссе стоял арестантский фургон. Их явно ожидали заранее.
«Еще бы! — подумал Талу. — В Ревии они только и делают, что выслеживают тварей и мятежников — не то, что мы, точнее эти!» — он покосился на своих невольных попутчиков.
— Куда нас повезут? — обратился он к лейтенанту.
Тот усмехнулся.
— В Кен-Каро, на руки командиру местного истребительного отряда — он очень ждет тех, кто убил его бойцов! А если от вас потом еще что-то останется — прямо в «Золотые сады», — он повел пальцем вокруг головы.
Талу хотел объяснить ему ситуацию, но тут поднялся шум. Четверо бойцов вытащили из зарослей пятого — его голова обвисла, изо рта текла слюна. «Его укусила атпи. Он умрет через полчаса», — понял Талу. В это мгновение его схватили и потащили к фургону.
— Пошел! — получив на прощание увесистый пинок в зад, он внезапно оказался в темном кузове.
Лейтенант побежал к собравшимся вокруг укушенного бойцам. Следом за Талу запихнули «беглых». Они предпочли загрузиться добровольно. Только Ами заупрямился — его уложили несколькими ударами, а потом забросили внутрь, как груз. Дверь заперли и фургон поехал, вскоре повернув на восток, — в Кен-Каро, как догадался Талу. «Ну вот и все! — Он уселся на корточки у стены пустой темной коробки. — Там я увижу Черзмали — он-то меня узнает! А эти лишатся половины своих мозгов и… — Он вспомнил убитых им в лесу «бывших». — Нет! Я решил спасти их от смерти — а нейрокибернетическая имплантация хуже смерти! Я… сделаю для них все, что смогу».
Маоней поежился, чувствуя, что его вывернутые и скованные за спиной руки вновь быстро немеют. Только правое плечо наливалось мучительной болью.
— Ну вот и все, — сказал Философ, — теперь осталось только сделать так, чтобы нас убили сразу.
— Больше ничего и не выйдет, — Уэрка пошевелился в темноте.
Сурт подавленно молчал. Ами в бессильной ярости катался по полу и скрипел зубами. С его губ почти беспрерывным потоком срывались проклятия и брань.
— Прекрати! — рявкнул Уэрка, — постарайся хотя бы умереть достойно!
К удивлению Талу, Ами затих.
* * *Примерно через час они достигли Кен-Каро. Однако машина не останавливаясь попетляла по улицам и вновь помчалась по прямой дороге. «На базу истребительного отряда, — понял Талу, — надеюсь, Черзмали там. Ведь Эрно может поставить меня к стенке, как предателя!».
При мысли, что его приключения получат столь мрачный финал, Талу задрожал. Его охватил дикий страх и Философ как-то ощутил это.
— Не бойся, тебе киберимплантация не грозит, — сказал он. — Ты же не мятежник! Они просто отправят тебя в исправительный лагерь. Но ты все же постарайся попасть в «Золотые сады» — парню с такой мордашкой, как у тебя, в лагере будет очень несладко. А «бывшие» ничего не ощущают, и в самой операции нет ничего ужасного.
«Я знаю! Мне твердили об этом пять лет!» — захотелось заорать Маонею, но он сдержался. Тем не менее, его тронул этот страшный совет.
— Не надо бояться, мальчик, — сказал Философ, — все это когда-нибудь кончится, и Высшим тоже немного осталось — я это чувствую. Раньше или позже, но им придет конец.
«Скорее раньше, — подумал Талу, сжимая зубы и чувствуя, что ему тоже впору кататься по полу — от боли в плече. — Уж одному-то мне точно. Нельзя, нельзя нам так обращаться с врагами, потому, что настоящих врагов у нас очень мало. Всех остальных мы создаем сами, нашим нежеланием понимать, нашей жестокостью. Об этом мне нужно поговорить с Вэру. Я расскажу ему… если мне не всадят пулю в затылок, или не сожгут живьем, как предпочитает Черми Эрно!».
Больше за всю дорогу никто не сказал ни слова.
* * *Когда фургон остановился и двери открылись, Талу с трудом поднялся на ноги — его укачало в тряской машине, он отупел от боли. Рук он уже не чувствовал. Он первым неуклюже спрыгнул вниз — и упал; стоявший рядом солдат поднял его за шиворот, словно щенка.
Щурясь от света, Маоней осмотрелся, узнав знакомые строения цетанской базы. Вокруг стояло множество вооруженных истребителей — он с ужасом заметил эмблемы восьмого отряда и, чуть поотдаль, самого Черми Эрно с охранниками. Черзмали Мато и его бойцов нигде видно не было.
Сердце Талу утонуло в ледяной воде, но он вспомнил, что говорил ему Вэру — он должен быть невозмутимым. Что ж, он постарается. Вот только надолго ли его хватит?
Маоней пристально смотрел на Черми — тот оценивающе разглядывал пленников. Вдруг по лицу Эрно скользнуло удивление, затем он широко улыбнулся, что-то сказал помощникам и дал знак охране. Рослый охранник схватил скривившегося от боли Талу за плечо и, уперев ему в спину автомат, потащил вперед.