Андрей Посняков - Кокон

Девчушка вновь собралась заплакать, но Макс быстро вмешался:

— А кроме них? Ну, дяди-тети, бабушки-дедушки?

— Бабушка была… умерла недавно. В Калиновке — после нее там дом остался. Хм… дом… Избушка.

— Вот туда-то тебе, Марина, и надо — в Калиновку, — хмыкнул Максим. — Огород небось запущен?

— Почему? Нет… там тетка одна присматривает.

— О, да ты, Марина, богата! Огород по нынешним временам — круто! Уж куда круче «лексуса».

— «Лексус» мне папа подарил. В мае еще, на восемнадцать лет.

— «Лексус»… Ты огородом-то хоть когда-нибудь занималась, чудо?

— Н-нет.

— А в лес за грибами-ягодами хаживала? Тоже нет? Ну и жизнь у тебя была… тяжелая! Небось все больше по ночным клубам, с этим паразитами — «золотой молодежью» — шлялась, так?

Марина кивнула:

— Ну, так… А теперь вот, видно, всему конец пришел… Какая, к черту, Калиновка?! — она с надрывом повысила голос и уже почти кричала. — Все! Всему конец пришел! Всему! Понял, ты? Так что вот… — Девушка встала и подошла к петле. — Помоги лучше. Обещал ведь.

— Ну, как знаешь. — Тихомиров пожал плечами. — А рыбу ты тоже не умеешь ловить? Я уж про охоту не спрашиваю?

— А вот про охоту — совершенно напрасно!

Девушка, похоже, обиделась и забыла про петлю:

— Меня, между прочим, папа каждый год с собой на сафари брал, в Кению! Я, если хотите знать, и из карабина отлично стреляю, и из лука даже!

— Вах-вах — даже из лука!

— Ну, из спортивного. Первый разряд у меня!

Тихомиров громко расхохотался:

— Ну, тогда я вообще не понимаю — с чего ты расклеилась-то? У тебя-то отличные перспективы имеются… в отличие от многих других! Охота! Самое милое сейчас дело — и с мясом всегда будешь, и на хлеб, на дрова обменяешь! Не пропадешь.

— И все же… Ах! О чем разговор?

Ох уж эти бабы… Опять собралась зареветь, опять на петельку посматривает! А ведь только что все более-менее хорошо пошло, с охотой этой…

— Дяденька, дайте закурить!

— Что-что?

Максим резко обернулся, увидев позади себя мальчишку лет десяти-двенадцати, светленького, косматого, в клетчатой рубахе с тремя пуговицами — остальные были оторваны, — порванных на коленках трениках и в кедах.

— А ты откуда здесь взялся, отроче?

— Из детского дома. — Паренек шмыгнул носом и улыбнулся. — Так дадите закурить, дяденька? У вас вон сигарет сколько… Ну, не жадитесь, а?

— А спички у тебя есть? — сдвинул брови Макс. — Или зажигалка?

— Да есть, а как же! — Пацан с готовностью вытащил из кармана желтую пластиковую зажигалку.

Марина тоже потянулась за сигаретой:

— И мне зажги…

— Ну тогда уж и мне — за компанию, хоть и бросил, — махнул рукой Максим.

Все трое закурили, молча пуская дым и глядя, как заходит в желто-оранжевом мареве солнце.

— Дяденька… А вы не знаете, что в городе творится-то? — негромко спросил пацан. — Мне ведь в детдом не пройти! Словно леший кружит… Сколько раз пытался уже…

Детский дом!

Тихомиров пожал плечами.

Ну конечно — он же тоже за виадуком! В том, ином, недоступном теперь уже мире.

— Тебя как звать, чудо?

— Леха.

— С детдомом ты, похоже, пролетел, Леха. Есть небось хочешь?

— Угу, хочу!

— И жить тебе наверняка негде?

Леха вздохнул и невесело улыбнулся:

— Негде. Это уж точно. Пока по подвалам ночую, а там…

Тихомиров перевел взгляд на девушку:

— Вот тебе, Марина, и компаньон! Леха, с огородом управляться умеешь?

— Конечно! Я ж деревенский!

— И, поди, охоту-рыбалку любишь?

— Спрашиваете!

— Ну, Марина, рано тебе в петлю. — Максим обнял девчонку за плечи. — Пропадет пацан без тебя-то! Сама видишь — идти ему некуда. Только вот с тобой разве что… Если, конечно, разрешишь…

— Да мне-то что? Пусть идет. Только уговор — во всем слушаться!

Леха засмеялся:

— Вот оно — начинается!

— А не будешь слушаться, выгоню на фиг! — прикурив еще одну сигарету, на полном серьезе заявила девушка.

Они переночевали у Макса — куда уж было тащиться на ночь-то глядя, а утром Тихомиров отвез их, не пожалев бензина. Высадил у старого, построенного еще в советские времена клуба, ныне стоявшего в развалинах:

— Ну, где твой домик, Марина?

— А вон. — Девчонка показала рукою. — Забор с синей калиткой. Окна еще заколочены.

— Окна — это мы враз! — обнадежил Леха. — Ну что, идем что ли?

Прошло больше двух недель с тех пор, как… Понемногу привыкали, охватившая было город паника сделалась какой-то обыденной, деньги обесценивались, расцветал бартер, меняли все на все. Плазменный телевизор шел за десять мешков картошки, дивидишный плеер — за один. Пока еще электронику брали — слава богу, резервная ТЭЦ, та, что к югу, почти что у самой реки, исправно поставляла энергию, правда, мало кто задумывался, откуда на станции берется топливо и надолго ли его хватит.

У многих в старом городе имелись огородики, прямо на глазах становившиеся одним из главных богатств. Наиболее дальновидные люди, — конечно же, пессимисты — уже начинали менять свои типовые квартиры на деревянные дома — с тем же огородиком, а главное, с печью. Впрочем, большинство пока не думало о зиме, все еще надеясь на лучшее.

Никакой власти в городе не было, мэрия осталась там, за рекой, но жизнь продолжалась своим чередом, правда, в магазинах уже совсем не осталось продуктов — скупили подчистую, все. Многие небольшие фирмы — полиграфические услуги, торговцы окнами и дверями и прочие — закрылись, вот и на тихомировский клининг тоже не было спроса, и Макс лихорадочно соображал: что же делать? И каждый день, как и все прочие, надеялся… Вот проснется утром, выйдет на балкон, а там, на улице, — солнышко! И синее, с белыми-белыми облаками небо, а не эта желтоватая муть.

Однако мечтам пока не суждено было сбыться — над городом все так же висел туман, полупрозрачный, с едва просвечивающим шариком солнца.

Макс попытался найти друзей, однако почти никого в городе не оказалось — отпуска, да и не так уж их много было, друзей. Детство Тихомиров провел не здесь, а тех, с кем все время общался, скорее можно было назвать приятелями, нежели друзьями.

Максим уже начинал экономить, каждый день с тоской поглядывая на тающую стопку консервированной тушенки. В магазинах было шаром покати, а ведь впереди еще черт знает сколько времени — и надо на что-то жить. Как-то жить… Хорошо хоть, деньги на рынке пока еще брали… так, на всякий случай, авось скоро сгодятся? И в принципе продукты можно было там и покупать, до зимы деньжат хватало, а если экономить, то и до весны. И все же хотелось найти хоть какое-нибудь подспорье, приближалась осень, и в окрестных лесах, куда еще можно было добраться, вот-вот должны были появиться грибы. Набрать, насушить…