Тяжкие будни цареводцев или как зачищали Эллиоты - Михаил Зарубин

А если ещё и уничтожить так ненавистного Беляева. Его, князя по яйцам…

— Ха! — мысль свалить из опостылевшего Квантуна со всеми удобствами на нормальном корабле, а не месяц трястись в душном вагоне явно обрадовала и Бориса.

— Мимо японских крейсеров? — уныло спросил более сведующий в теме Кирилл.

— А не привлекая чужого внимания иначе мимо засады из Дальнего не выбраться! — хмыкгув, пояснил братьям расклад Балк. — До Чифу за сутки должны добраться. И не бойтесь, боя не будет: У "Нанивы" течь в носу, "Идзуми" по абсолютно достоверным сведениям пошел пополнять уголь и снаряды к Цусиме.

— Кстати азиатские купцы вам шкатулки хотели в подарок принести! — дополнил Балк.

— Шкатулки это хорошо, а то узкоглазые о почтении вообще забыли… — Борис предвкушающе потер руки.

— Заодно Сахаровские векселя обналичим! — на лице Кирилла появилась несмелая надежда, и кстати зачесалась правая рука…

"Ага. Обналичить" — злорадно мелькнуло у Балка. "Что в загребущие руки Беляева попало'. Может хоть передеретесь…

— Знаете милейший… — Кирилл недаром раньше числился командиром крейсера и всё ж несмотря на алкоголь, умел мыслить быстро, — Позовите свиту сюда!

— Господа, вас хотят видеть! — Балк не чинясь широко открыл двери в кабинет. — С вашего позволения я удаляюсь собираться в дорогу! — Балк вопросительно посмотрел на братьев.

— Идите капитан, идите, только Дукельского возьмите с собой, за размещением присмотрит. — Кирилл мановением руки удалил из кабинета пытающихся набиться посторонних.

Дальнейший банкет и дележ имущества скоропостижно умершего Сахарова прошли без лишних глаз и ушей. К некоторому удивлению свиты визит Балка не обсуждался. Да если честно всем было не до того.

Свита быстро паковала чемоданы, стоически перенеся новость об изменении маршрута. В душе ряда лиц мелькала мысль — и к лучшему! Наместник явно обидится за смерть клеврета, а взятые в доме деньги и ценности не нужно было светить перед посторонними.

А тут еще хунхузы — не мы не трусы! Но если даже отмороженный нищий драчун Балк идет другим путем, значит нечего бога гневить…

И так у Эллиотов еле живы остались.

Братьев же волновало другое. Как!!?Их высочества собирались убить подлые азиаты!!! До чего докатился этот гребанный мир!

Только чудом спаслись от смерти, набрали денег, грохнули сволочь Сахарова и на тебе! Опять…

После выпитой второй бутылки коньяка высочествам полегчало.

— Да уж… — задумчиво сказал Борис. — Правду говорила маман, кругом сволочи!

— А еще она говорила, всегда возвращаться другой, свободной дорогой! — стал напутствовать брата Кирилл. — Хрен этому Алексееву, а не расспросы. Хотел нашей поездки на поле брани, скатались. А тянуться перед старым хреном мы не обязаны.

— Надо папан о его коварстве рассказать! — поддержал брата Борис, и с треском вцепился зубами в яблоко.

— А кстати… — он вопросительно взглянул на брата, вспоминая разговор, покинутый кем-то из свиты. — В Чифу же можно крейсер у китаез забрать? Хоть по людски в Россию укатим.

— Можно, и даже нужно. — согласился Кирилл. — А если в Красном море ещё и два вспомогательных под меня отдадут то — это уже серьезный отряд! И ты будешь адмирал! Голова! — восхитился братом Борис. — Только японцы…

— Не переживай! Там японцев нет, а купцы есть… — обнадежил брата Кирилл. — Призовые у нас будут, а Балк довезет до Чифу и будет помалкивать. Ну и мы у китайцев крейсер заберём. После этого к нам в два крейсера японцы точно не полезут. А Беляев раз поехал к Макарову, а не к нам, то пусть без всего и остается, ему все равно лечиться надо бы…

— Точно, пожалеем старика! — заржал Борис.

* * *

Глубокая ночь 8 марта 1904 года по новому стилю.

Где-то на перегоне между Мукденом и Порт-Артуром.

Адмирала Макарова одолевали злые мысли. И ничего путного не приходило в уставшую голову.

Телеграммы, телеграммы, телеграммы! И бесконечный перестук колес…

Японцы совершают один удар за другим. И загнанный в лужы Артура и Владивостока, давно лишенный финансирования, нормального снабжения и как оказалось так учебных походов российский флот терпит одно постыдное поражение за другим!

Его детище, его любовь, его жизнь…

Наместник Алексеев только шлет… победные реляции и громкие заявления. Газеты издеваются…

Ещё и эта непонятная заноза — Беляев! Как выйдет — так или позорно брошенный российский корабль найдет, то непонятно что с японцами сотворит!

А Макарову думай, разгребай! Хотелки двора удовлетворяй… "Беляев же может!". Вот и ты, старик, смоги…

Адмирал сидел в своем вагоне вместе со старым другом Василием Верещагиным и молчал.

Весь день, как и многие дни пути из Санкт-Петербурга до этого он получал кучу особо важных и незамедлительных к исполнению указаний. Телеграмм…

Степана Осиповича всё подмывало спросить, запросить, а почему ж эти важные и безотлагательные указания не были ранее отданы и самое главное исполнены? Но он ещё мог, ещё кое-как удерживался от бесполезной перепалки.

Да уж! "Победы! И незамедлительно!"… Вот чего хотели и царь, и Авелан в Петербурге и Алексеев в Мукдене.

Но что же сам Наместник ничем не озаботился? Ни собрал под дланью мощный флот, ни выучил стрелять комендоров, ни даже начать нормальный ремонт не озаботился.

Все только орет как недорезанный свин: нельзя повышать Беляева! Как-будто он назвал его внебрачным трусом!

— Да уж! — Макаров наконец-то прервал свое молчание. — Ужин недурен, а вот что будет в Артуре непонятно.

— Да все как всегда… — Верещагин поддержал старого знакомого. — Торжественные речи и толпа лентяев.

— И куча работы, которую должен сделать Макаров! Всем остальным как всегда недосуг! — адмирал дал волю раздражению. — А это требование немедленных побед вообще ни в какие ворота не лезет!

— Ну да, раз Беляев чудом смог вырваться из Чемульпо и нанес существенный вред врагу, то теперь чудо надо увеличить и явить начальству — Верещагин усмехнулся. — А то, что чудо есть результат гениального расчета, умелого маневра и точной стрельбы начальство в голову не берет…

— А еще наш непризнанный гений сдуру рубанул правду-матку и стал личным врагом наместника! — Макаров поведал знакомому о еще одной проблеме.

— Ну так надо сделать скидку на нервы! — неоднократно ходивший в походы Верещагин не по наслышке знал, как выражаются моряки в сложных ситуациях… — И что кстати Беляев еще учудил? Газеты пишут, по его душу целая эскадра приперлась