Сны деревни Динчжуан - Янь Лянькэ

Ознакомительная версия. Доступно 17 из 85 стр. листва. Как огонь в лампе – был и нет. Вокруг говорили, что покойники болели желудком, или легкими, или печенью. А на самом деле все это лихоманка. Все СПИД. Пятое, что понял мой дед: раньше этой лихоманкой болели одни иностранцы, да городские, да распутники. А теперь и китайцы болеют, и деревенские, и порядочные. И заражаются целыми толпами, словно саранча пролетела по полю, пролетела и выкосила целую толпу. Шестое: если заразился этой хворью – умрешь, СПИД – новая смертельная болезнь, вылечить ее нельзя, ни за какие деньги. Седьмое: болезнь пока не разгулялась в полную силу, а разгуляется в следующем году, а то и через год. И тогда покойник в деревне будет все равно как дохлый воробей, как дохлый мотылек, как дохлый муравей. А пока покойник в деревне – все равно как издохшая собака. Собака ценится дороже мотылька или воробья. Восьмое: меня закопали у задней стены дедовой сторожки, я умер, пять лет отходив в школу, мне недавно исполнилось двенадцать. Съел помидор и умер. Подобрал помидор за околицей, съел и умер. Отравился. За полгода до этого кто-то отравил наших кур. А через месяц мамина свинья сожрала на улице редьку и упала замертво. Спустя еще несколько месяцев я подобрал за околицей помидор, съел его и умер. Этот помидор – отравленный помидор – оставили на камне у дороги, которой я ходил в школу. Я съел его, и кишки у меня в утробе словно порезали ножницами, я свалился на землю, а когда отец прибежал со мной домой и уложил на кровать, изо рта у меня пошла белая пена, и я умер.

Я умер, но не от лихоманки, не от СПИДа. Я умер оттого, что десять лет назад мой отец собирал в Динчжуане кровь. Покупал кровь и продавал кровь. Он был главным кровяным старостой в десяти деревнях и восьми селах: и в Динчжуане, и в Лючжуане, и в Хуаншуе, и в Лиэрчжуане. Он был кровяным царем. Когда я умер, отец не плакал, он сел подле меня, выкурил папиросу, а потом кликнул дядю и пошел на главный деревенский перекресток, взял с собой заточенную лопату, а дядя – блестящий тесак. Они встали на перекрестке и принялись во все горло кричать, во все горло браниться.

– Выходи, раз такой смелый! – кричал дядя. – Хорош прятаться да разбрасывать свою поганую отраву. Выходи, напополам тебя разрублю с одного удара, не будь я Дин Лян!

– Глаза режет, что я разбогател, да не заразился? – оперевшись на острую лопату, бранился отец. – Обзавидовались? Я всех ваших предков до восьмого колена на елду сажал! Отравили моих кур, отравили свинью, еще и мальцу моему отраву подбросили!

Так они кричали, так бранились, бранились с полудня и до самого вечера, но никто не вышел ответить моему отцу. Не вышел ответить моему дяде.

И в конце концов меня закопали.

Вот так и закопали.

Я умер двенадцатилетним, а по правилам детей нельзя хоронить на родовом кладбище, и дед отнес мое тело к задней стене школьной сторожки, там и закопал. Положил в мой некрашеный гробик учебники, тетрадки и ручку, чтобы писать уроки.

Дед учился грамоте, служил в школе, звонил в колокол. Знания придавали его фигуре достоинства, и все в деревне звали деда «учитель Дин». Потому и в гроб мой он положил книгу для чтения. Повести и рассказы. И несколько сборников мифов и легенд. И два словаря.

А потом, потом, отдыхая от дел, он вставал у моей могилы и размышлял: будут ли деревенские снова подбрасывать нашей семье отраву? Станут ли травить его внучку Инцзы, мою сестренку? Станут ли травить его последнего внука Сяоцзюня, дядиного сына? Думал заставить отца с дядей обойти все дома в Динчжуане и перед каждым отбить по земному поклону, чтобы деревенские пощадили нашу семью. Чтобы род Дин не остался без потомков. И пока он так размышлял, дядя тоже заболел лихоманкой, и дед понял, что дядина хворь – это расплата, расплата за то, что отец мой промышлял чужой кровью. И тогда дед больше не раздумывал о том, что мой дядя должен отбить перед каждым домом в Динчжуане по земному поклону, а раздумывал лишь о том, как заставить отбить земные поклоны моего отца.

И девятое. Девятое, что понял мой дед: через год, через два года лихоманка разгуляется по равнине. Накроет и Динчжуан, и Лючжуан, и Хуаншуй, и Лиэрчжуан, и все остальные деревни и села, словно паводок, словно воды Хуанхэ, что сметают плотину и катятся по деревням и селам, и тогда люди будут мереть как муравьи. Сходить под землю как палая листва. Как огонь в лампе – был и нет, как палая листва. И тогда Динчжуан вымрет. Динчжуан исчезнет. А жители Динчжуана, как листья старого дерева, иссохнут, пожелтеют и с шелестом лягут на землю, подует ветер – и нет больше листьев, нет Динчжуана.

Динчжуан сгинет, как палая листва.

И десятое. Десятое, что понял мой дед: начальство решило собрать всех больных лихоманкой и поселить вместе, чтобы не заразить тех, кто не продавал кровь. Сказали: «Учитель Дин, ваш старший был кровяным царем, вы уж потрудитесь, организуйте больных Динчжуана, чтобы они перебрались в школу». Услыхав эти слова, дед долго молчал, и до сих пор на сердце ему давила какая-то немота. И сейчас, вспомнив, что я умер, что отец мой был на равнине кровяным царем, дед подумал, что отец должен отбить перед каждым домом в Динчжуане по земному поклону, а после умереть – или в колодец прыгнуть, или отраву выпить, или повеситься.

Умереть немедленно.

Так умереть, чтоб вся деревня видела.

При мысли о том, что отец мой должен умереть, отбив перед каждым домом в Динчжуане по земному поклону, дед вздрогнул. Вздрогнул и зашагал к деревне.

Зашагал к нашему дому.

Так все и было – зашагал к нашему дому.

Сказать отцу, чтобы тот отбил перед деревней земные поклоны и поскорее умер.

2

В Динчжуан пришла беда: за без малого два года в деревеньке на двести дворов и восемь сотен жителей умерло больше сорока человек. Если посчитать, за это время в Динчжуане каждые десять дней кто-нибудь умирал, в месяц случалось по три покойника. И настоящий мор еще не наступил: на следующий год покойников будет как зерна по осени. А могил будет как снопов в летнем поле. Старшему из умерших едва перевалило за пятьдесят, младшему было не то три года, не то пять лет. Все до одного первые десять дней лежали в жару, потому эту хворь и прозвали лихоманкой. Лихоманка расползлась по

Ознакомительная версия. Доступно 17 из 85 стр.