Вячеслав Бондаренко - День «Б»

Сталин кивнул в знак того, что сведений о Кэбботе ему достаточно, неспешно набил трубку табаком папиросы «Герцеговина Флор», сделал несколько затяжек. Часы в его кабинете пробили половину первого ночи.

— У нас есть несколько вариантов, — после большой паузы проговорил Сталин. — Первый: Джонсон раскрыт своими, перевербован и согласился поставлять нам ложную информацию…

— Нет, — покачал головой Берия. — Он еще ни разу не забрасывал нам дезу.

Кроме того, сотрудники нашего посольства в Лондоне постоянно держат его под контролем. В его положении ничего не изменилось, он ведет прежний образ жизни. Ни малейших намеков на то, что его раскрыли или перевербовали.

— Второй вариант, — продолжал Сталин, — это личная инициатива Джонсона, который по каким-то причинам решил подкинуть нам «утку».

— Нет мотивации, — снова не согласился Берия. — Джонсон известен нам как большой друг нашей страны. В 1935 году он побывал в СССР, неоднократно выступал в печати со статьями о нас… Опять-таки, ровно ничего не свидетельствует о том, что в его взглядах что-либо изменилось. Он по-прежнему наш искренний друг.

— Вариант третий: Черчилль готовит мелкую провокацию, желая оттянуть неизбежное вступление Красной Армии в Европу.

— Возможно, — кивнул Берия. — Но что ему даст захват английскими десантниками Минска? Это же международный скандал. Нарушение союзнических обязательств. Наконец, просто идиотизм! Не высаживаем же мы свои десанты во Франции и Италии?!.

— И, наконец, четвертый вариант. — Сталин сделал еще одну затяжку, выпустил небольшое облачко ароматного дыма. — Черчилль готовит развал Советского Союза и войну с ним.

Это прозвучало так неожиданно, что Берия не нашелся, что сказать.

— Но ведь… он действует заодно с нами, товарищ Сталин, — наконец неуверенно промямлил он.

— Что, начитался газеты «Британский союзник»? — усмехнулся Сталин. — Или забыл о том, кто был злейшим врагом Советской России в 1918 году? Тогда еще никакого Гитлера и в помине не было. А Черчилль был! И ненавидел нас лютой ненавистью!

Лицо Сталина стало резким, тяжелым.

— Было бы глубочайшей ошибкой забывать, — наставительно продолжал он, что англичане всегда, даже будучи формально союзниками русских, вели за их спинами двойную игру. Не могли они простить России ее влияния в мире! А сколько войн с Россией они выиграли чужими руками! Россия воюет с Турцией — а выгода Англии. Россия воюет с Японией — то же самое… До прямого конфликта дело никогда не доходило: воевать с нами лицом к лицу англичане боялись. После того как их припугнул Александр III на Кушке в 1885 году, они поджали хвост и внаглую на Россию никогда не лезли. Но вредили ей где и как могли. Сколько раз англичане пользовались услугами русской разведки во время Первой мировой! А своими секретами не делились ни разу… И это в те времена, когда их и Россию еще, так сказать, не разделяла идеология! А уж после революции Англия одной из первых объявила крестовый поход против большевизма. Сколько в белых армиях было английских инструкторов! А танки, аэропланы, винтовки, обмундирование… А сейчас? Разве настоящий, искренний союзник и друг стал бы тянуть с открытием второго фронта три года?.. Разве настоящий, искренний союзник и друг стал бы делать секреты из работы своей военной разведки?.. А между тем это именно так. Британская разведка ни разу не действовала во взаимодействии с советской. Ни разу!..

Сталин раздраженно пыхнул трубкой.

— Так что считать англичан нашими друзьями только на том основании, что они месяц назад передали нам эту старую лоханку, линкор «Ройал Соверен», и поставляют «Матильды», «Валентайны» и «Харрикейны» — верх глупости и наивности. К тому же общеизвестно, что эти танки и самолеты с нашими Т-34 и «Яками» даже рядом не стояли… — Сталин сделал небольшую паузу и закончил мысль: — И вообще думать о том, что Советский Союз крайне нуждается в поставках англичан и американцев и не сможет без них выиграть войну — не только наивно и глупо, но и преступно!

Берия виновато молчал. Сталин махнул рукой, нахмурился, тронул усы, сдерживая себя.

— Наши противники — это все капиталистические страны, даже те, которые выдают себя за наших друзей, — медленно договорил он. — А главной задачей империализма всегда являлась ликвидация Советского Союза. В достижении этой цели империалисты будут использовать все средства, вплоть до самых грязных провокаций. И особенно возможны такие провокации именно сейчас, когда мы напрягаем все усилия, чтобы победить Гитлера.

— Но товарищ Сталин, — растерянно проговорил Берия, — Белоруссия же менее всего подходит для подобных провокаций…

— Ручаешься? — усмехнулся Сталин, и взгляд его заставил Берию поежиться.

— Разумеется, в Белоруссии есть антисоветские элементы, которые пошли за Гитлером, — поспешил он ответить, — но в сравнении с Прибалтикой и Украиной…

— Именно на это и рассчитывает Черчилль, — повысил голос Сталин. — На нашу успокоенность, на образ Белоруссии как «партизанской республики». Да, партизан там больше, чем в Латвии, Литве и Эстонии, вместе взятых. И такой антисоветской армии, как бандеровская, в Белоруссии нет. Но означает ли это, что в Белоруссии вовсе отстутствуют люди, не любящие советскую власть?.. Нет, не означает. И таких людей очень много.

Берия попытался вставить еще слово, но Сталин перебил его.

— Англичане наверняка будут делать ставку именно на таких людей — озлобленных на советскую власть и обманутых Гитлером. Они потерпели банкротство со всех сторон. Разочаровались в нас, встретили немцев как освободителей, а немцы им — дулю с маком, а не свободу!.. Естественно, эти обиженные сейчас ищут третью силу, которая могла бы их поддержать. Было бы опасно забывать о том, что у белорусов в 1918 году был призрак своей государственной независимости. Пусть независимость эта держалась только под сенью оккупационных германских штыков, но… правительство было свое, флаг с гербом были, паспорта даже дипломатические напечатали… — Сталин усмехнулся. — Пусть все это было чепухово и формально, но даже такое нацией, никогда не имевшей своей государственности, не забывается. И уж тем более не забывается теми, кто чуть было не возглавил Белоруссию двадцать шесть лет назад, и их духовными наследниками. Власть — сильнейший наркотик… Однажды ощутив себя вождем, захочешь попробовать снова. — И Сталин тихо усмехнулся своим мыслям.

Внезапно Берию осенило.

— Товарищ Сталин! То есть англичане выбросят десант, чтобы захватить Минск и… провозгласить независимость Белоруссии?!