Фиктивный брак с чудовищем - Алина Савельева

— А можно вопрос, свадьба чья? — не утерпела Аля, чтобы не спросить.

— Моя, Аля, моя. Поэтому я советую тебе поспешить.

— Как? — в изумлении застыла Аля, пытаясь переварить услышанное.

Не то чтобы она положила на меня глаз, скорее считала, что как-то узнать об этом должна по-другому. А может, такое серьезное дело я же ей поручал впервые, да? Дальше бронирования отелей и ресторанов у нас с ней как-то дело не шло.

— Иди! Иначе вопросы будут у меня, и они тебе не понравятся! — рыкнул я, чуть повышая голос.

Что за манера у этих баб лезть под горячую руку? Неужели не видно, что шеф не в духе!

Снова уткнувшись в бумаги, понял, что ни о чем больше, кроме этой маленькой аферы, думать не могу. Помимо бытовых трудностей — поселить новоиспеченную женушку в самой дальней комнате дома — нужно было уладить и юридический аспект этой сделки. Я-то, разумеется, ни на какие ее активы не рассчитываю, хотя и могу незаметно обокрасть, и никто не прикопается, но нет. Только не дети… не дочь Сашки. Мое единственное стремление — не дать просрать то, за что Сашка только лет жилы рвал и не потерять свои капиталы и дивиденды. Но вот что взбредет в голову этой на вид крайне наивной девчонке, я не знаю, и ручаться за ее порядочность — нет, скорее дурь и блажь — не буду.

Я взял планшет и открыл электронную почту. Своему директору правовой службы я уже намекал про срочный брак, тот блеял, конечно, и хотя я его понимал прекрасно, дал понять, что отрицательный ответ будет ему стоить места в очереди на бирже труда. Но потом ситуация слегка прояснилась, когда выяснилось, что девчонка зарегистрирована не в столице, а тех самых бабкиных ебенях — видимо, чтобы тоже не возиться с наследством, бабушка прописала ее у себя. С деревенским загсом вопрос решать будет проще, точнее. с районным. Тихо приедем без всякого пафоса, распишемся, без фотографов, цветов и медведей на тачке, а потом уже, дома, для вида и для того, чтобы брак не выглядел полным фарсом, банкет, черт бы его побрал, платье и поцелуи.

Я тапнул по галерее фотографий. Долго листал, прежде чем нашел ту самую фотку — с какого-то благотворительного вечера. Вот сам Сашка, Андрея нет — мал еще для таких банкетов, все как в том фильме — «как на тропу войны, так не маленький, а как в синема, так маленький»… И эта Маша, Маруся. Без косметики, опять коса, на каблуках стоит, качается, даже на фото видно, что с трудом, сжалась вся так, как будто расстреливать собрались. Может, устала, а может, от музыки там — в самом деле дерьмо — голова у нее разболелась.

Нет, красивая, она все же красивая, но какая-то диковатая. Ей неинтересно это все — мир, жизнь, шмотки, цацки, ладно, ей неинтересно даже не то, за что любая девчонка в ее положении бы вцепилась, ей пофигу знания, образование, путешествия — все, что увлекало ее ровесников вне зависимости от того, сколько бабла было на счету у их родителей. Не то чтобы это плохо, но мне-то как быть? Как мотивировать ее, как общаться, как направлять, чтобы она делала то, что нужно — не мне, допустим, но бизнесу?

Крышу ей починить… точно бы не мешало.

Я закрыл галерею и открыл почту, собрался было написать юристу письмо, как взгляд зацепился за сообщение, которое уже судя по заголовку должно было попасть в спам, но не попало.

Зубы скрипнули, пальцы сами собой сжались в кулаки. Наверное, я так побледнел, что выглядел страшно.

— Сука, — прошипел я на выдохе, остановившись на подписи в письме. — Ах ты сука…

Я не знала, куда меня везут, но точно не домой — машина пробиралась по центру города, и у меня в глазах рябило от огней, рекламной подсветки, светофоров, вспышек камер…

Я пыталась привести мысли в порядок. Старалась использовать отведенное мне время, для того чтобы подумать над своим будущим с максимальной пользой. Нужно было определить для себя, готова ли я пожертвовать своей абсолютно спокойной, понятной и размеренной жизнью ради спасения дела папы и Андрея. Но даже начать с чего-то структурировать события и их последствия мне не удавалось. Все внутри металось, то сжимаясь от боли утраты самых родных и любимых мне людей, то раздуваясь от страха перед неизвестностью предложенного мне пути.

Почему-то я думала, что меня привезут в гостиницу или какую-нибудь высотку, но нет, машина покрутилась по узеньким переулкам и остановилась во дворе мрачного дома в центре города. Была такая тишина, что, казалось, я никак не в столице, но когда я подняла голову к небу, не увидела звезд. Все было залито желтоватым городским светом, и сердце мое сжалось от тоски…

Квартира оказалась более чем скромной, и отчего-то я подумала, что не просто так меня отвезли именно сюда, чтобы не пугать, не нервировать. Такая вот ненавязчивая забота. А еще квартира была нежилой, и первая моя мысль, что это дом папы и Андрея, не оправдалась. Безликая новая мебель, плоский телевизор на стене, ноутбук на невысоком столике. И запах, какой бывает в гостиничных номерах. Так даже в нашей гостинице для паломников пахло — казенным домом.

Меня оставили одну, указав, что еду я могу найти в холодильнике, а если мне что-то понадобится, позвонить вот по этому номеру телефона. Я подождала, пока дверь за мужчиной — Игорем — закроется, и упала на кровать, уткнувшись лицом в подушку.

Я проревела не менее часа, оплакивая не только папу и брата, но и свою участь — в одночасье ставшей дорогой в одиночестве, без единой родной кровиночки в мире.

Только когда я выплакала все слезы и истерзала до изнеможения сердце, мои мысли очистились и голова наконец-то начала работать трезво. Вот стоит ноутбук, и, наверное, раз он стоит, я могу им воспользоваться.

Ноутбук действительно был в спящем состоянии и с подключенным интернетом. Первом делом я открыла браузер и забила в поисковую строку: «Марк Истомин». Честно говоря, я думала, что людей с таким именем окажется много и мне придется перелопатить кучу информации, прежде чем я найду нужного человека. Но поисковик выдал моего недавнего визави в первой же ссылке.

С фотографии на меня