Мы слишком разные - Диана Грей

— Эдуард Васильевич, — произнесла извиняющимся тоном. — Простите, не узнала.

Мне было до ужаса стыдно. Я не узнала человека, вырастившего меня с пелёнок. С самого детства этот мужчина оберегал, защищал и воспитывал меня, когда другим не было и дела. И сейчас я буквально оскорбила его.

— Всё в порядке, доченька, — ласково произнёс он, а затем посуровел. — Сколько тебе можно говорить, называй меня Эдиком.

— Вы же знаете, что не могу, — разжала такие приятные мне объятия. — Слишком я Вас уважаю.

— Ну, ладно, — отошел на несколько шагов, рассматривая меня. — Дай-ка я на тебя полюбуюсь. Ишь ты, какая вымахала. Красавица.

— Вы меня видели год назад, — внезапно засмущалась я. Мне всегда неловко принимать комплименты. — Не думаю, что я так сильно изменилась.

— Ты мне брось это, — помахал передо мной пальцем, предупреждая. — Залезай в машину, а я пока чемодан в багажник положу.

Радостно кивнула, быстро забираясь на заднее сиденье.

До этого времени, я даже не думала о том, что могу соскучиться здесь хоть по кому-нибудь. Но не смогла сдержать радостных эмоций, узрев родного и близкого мне человека.

— Родители дома? — спросила у Эдуарда Васильевича, как только он пристегнул ремень безопасности.

— К сожалению, нет, — с сочувствием посмотрел на меня в зеркале заднего вида. — Твой отец с утра на работе.

— А мама?

— Марина Георгиевна ушла на встречу с подругами.

— Понятно, — не смогла сдержать разочарования.

Вроде не впервые, но до сих пор не могу спокойно воспринимать это.

— Не стоит расстраиваться. Они приказали накрыть праздничный ужин, — попытался приободрить меня Эдуард Васильевич. Да только я знаю, чем заканчиваются обычно такие «ужины».

Смогла только улыбнуться и повернуть голову к окну, разглядывая проплывающие мимо здания.

За год успели много всего понастроить. Новые кафешки, торговые центры, элитные многоэтажки…. Обязательно прогуляюсь завтра. Хочу всё поближе рассмотреть.

— Маргарита успела тысячу раз мне позвонить, пока я ждал тебя.

— Она вышла из декрета? — встрепенулась я, услышав ещё одно родное имя.

— Уже полгода как, — усмехнулся мужчина, а я почувствовала укол совести. — Алисе два годика исполнилось, а такая уже прыткая.

Эдуард Васильевич с нежностью начал рассказывать о своей жене и внучке. Девочка ещё такая малютка, но уже успела прославиться своими выходками. Не зря Маргарита Павловна взяла длительный неоплачиваемый отпуск. За этой малышкой нужен глаз да глаз.

— С нетерпением ожидаю с ней встречи, — напоследок произнесла, а затем обратно повернулась к окну, проведя остаток пути в молчании.

* * *

Остановились мы на подъездной дорожке моего участка дома.

Открыла дверь машины, выскакивая из неё, чтобы затем задрать голову вверх. Передо мной возвышался величественный особняк в три этажа. Родители любители помпезности и не упустят шанс всем это показать.

Несмотря на то, что я выросла в таком окружении, избалованной меня никак назвать нельзя. Я знаю цену деньгам и вещам. Всё это мне чуждо. Возможно, это потому, что родители никак не участвовали в моем воспитании. Карьера заняла все их свободное и несвободное время, чтобы позволить обратить внимание ещё и на маленькую дочь.

— Ника, — распахнулись двери, явив женщину на свет. Темноволосую чуть полноватую, в возрасте.

— Маргарита Павловна, — раскинула объятия, сгребая женщину в охапку.

Прижалась поближе, вдыхая такой родной запах. Как же мне этого не хватало.

— Выросла то как, — начала разглядывать со всех сторон меня. — Невеста уже.

— Вот и я так говорю, — подал голос Эдуард Васильевич, ставя мой багаж на брусчатку. — Замуж Нике пора. За порядочного человека.

На последних словах, моё лицо перекосилось.

— Так, о замужестве потом, — как всегда взяла бразды правления в свои руки тетя Рита, — Я все накрыла. Откормлю тебя, а то знаю, как Вас там за границей кормят.

— Я не очень голодна, и к тому же очень устала. Хотела бы прилечь.

Маргарита кивнула, ободряюще сжав моё плечо. Она прекрасно понимает меня, за что я ей очень благодарна. У нас есть достаточно времени, чтобы успеть пообщаться.

Взяла ручку чемодана и направилась в дом. Затормозила только на пороге, осматривая интерьер.

Ничего не поменялось. Всё так же. Тот же мраморный пол, позолоченная люстра за несколько десятков тысяч долларов и та же широкая лестница, ведущая наверх.

Для мамы непосильная задача сделать это менее ярким. У меня же такое чувство, что я нахожусь в музее. Поэтому, до переезда за границу, крайне редко выходила из своей комнаты. А точнее, только в одном случае — за едой.

Продолжила свой путь, поднимаясь на второй этаж. Схватилась за ручку, открывая дверь в свою комнату. Оставила чемодан у порога комнаты и начала осматриваться.

Ничего не поменялось. Плакаты известных рок-групп разместились во всю стену, передо мной. Помню, как сходила с ума по ним. Даже бывало такое, что сбегала из дому, лишь бы попасть на концерт. Мой бывший парень был из неформалов, и я считала это крутым. До тех пор, пока отец не предложил ему денег за разрыв со мной, и этот «идиот» на радостях согласился. Вот и вся любовь в пятнадцать лет.

Подошла к столу, хватая свой рисунок. Черная клякса нарисована в левом верхнем углу. Ещё один из самых отчётливых моментов в моей жизни. Помню, как-то мой учитель говорил: «Тебе нужно выплеснуть всё то, что ты держишь в себе. Иначе, твои эмоции разорвут тебя на части. Выбери свой вариант, как это можно сделать». Вот я и выбрала. Садилась, и просто рисовала. Рука сама кружила над бумагой, и получался всякий бред, типа этого.

Кинула обратно листок на стол, разворачиваясь лицом к комнате.

Вся комната кишит обрывками из прошлого и все эти воспоминания лавиной обрушились на меня. Не могу сказать, что все приятные. Надеюсь, до того момента, как я вернусь в Лондон, не сойду с ума от всепоглощающего ужаса настоящего.

Вероника

— Ну, прости, — виновато произнесла Моника по ту сторону экрана. — Взяла твой телефон и забыла об этом.

— Ты подставила меня. Причём конкретно.

После того, как я разобрала вещи, решила созвониться с подругой. Пусть это было сделано не нарочно, но эта ситуация отлично потрепала мне нервы. Особенно в аэропорту.

Не могу поверить, что такое могло произойти. Точнее, могло произойти со мной. Я всегда пытаюсь всё контролировать. Если Мони была более взбалмошной и легкомысленной, то я, наоборот. По учебе была лучшей, для друзей и…. родителей.

Я надеялась, глубоко в душе, что таким образом смогу обратить их внимание на себя. Но не получилось. Сама не заметила, как перестала быть собой, делая то, что