Частная Академия. Осколки - Алина Ланская

— Неужели?! — деланно удивляется Светка, но Ларченко ее одергивает:

— Мира, все же знают, что ты жила с ним. Узнай у него, почему он про нас вдруг вспомнил?

Кровь приливает к щекам, я мысленно заставляю себя сосчитать до десяти и только после этого отвечаю Кате:

— Не «с ним», а «у него». И звонить я ему не буду, надо — сами узнавайте. Не надо меня в это втягивать!

— Втягивать?! — возмущается Светка. — Ты всегда ни при чем, Шанина! Стоило Касаткиной вчера спросить, почему тебя нет в нашем общем чате, как сегодня Баев на уши всю академию поставил. А ты как всегда вся в белом!

— Тихо ты! — шипит на подругу Катька. — Мир, ну тебе жалко, что ли?

— Позвони сама, — вступается за меня Юлька. — Если не Лариске, то Ульссон. Инга же точно в курсе, я тебя с ней несколько раз вместе видела.

— Ну это громко сказано! — пожимает плечами Ларченко. — Так, пересекались пару раз.

Ага, пересекались! С местной королевой, которая к себе на метр никого не подпустит просто так.

— Ты ей сливала инфу про меня, — спокойно говорю я Кате. — И слухи про меня распускала, а теперь: Мира, помоги? Серьезно?

Ларченко бледнеет, закусывает губу, а я, воспользовавшись временным затишьем, встаю и беру свой поднос.

— Несправедливо, что мы за тебя отрабатываем разные задания, Мира! — медленно, но четко выговаривает Света. — Ладно еще, когда ты у Баева жила, чем ты там с ним расплачивалась, все и так знают. Но сейчас-то чего? Ты вернулась, а нам в воскресенье готовить зал к конкурсу чтецов французской классики. А еще мне делать курсовик по экономики для одного дебила из параллели, а Катьке вообще… Короче, это нечестно, ты так не думаешь?

Несколько пар глаз пристально смотрят на меня и ждут ответа. Мне даже кажется, что вся столовка замерла.

— Нет, Свет. Не думаю. У вас тоже был выбор. Как и у меня. Я отказалась следовать этим дурацким традициям, вы могли сделать то же самое.

— Ну да! — хмыкает Катька. — И переехать жить к Баеву. Та еще революция!

— А ты не завидуй, — назидательно изрекает Юлька. — Но если тебя так напрягает пахать за других, скажи об этом Ларисе, а еще лучше — самому Баеву. Завтра.

В шоке от вечной тихони Шелест не только я. Но пока девчонки придумывают, что бы такое сказать, мы возвращаемся в комнату.

Юлька не стала обсуждать разговор за столом, молча влезает в наушники и зависает за компом, а я, потыркавшись в чатах, беру первую попавшуюся книгу и читаю, пока глаза не слипаются.

Не хочу больше ни о чем думать. Пусть этот сумасшедший день закончится наконец!

Утром в субботу сплю до одиннадцати, а когда просыпаюсь, вижу перед собой Шелест. В ее глазах упрек. Что я не так сделала?

— Тебе это надо увидеть. — Юлька сует мне свой мобильный. — Всей академии пришло. И тебе тоже, кстати.

— Что это? — зеваю я, а сердце уже предательски замирает.

Отправитель: «Инга Ульссон».

— Ролик. Очень интересный. Включай.

Не жду ничего хорошо, но послушно запускаю видос.

Мгновенно узнаю локацию — третий этаж, релакс-зона. Касаткина, Яна и трое парней. Больше никого нет, но они явно знают, что их снимают. Испуганно смотрят в камеру, потом Влад берет у кого-то ножницы и поворачивается к Савицкой. Та не сводит глаз с его рук и дергается, когда он начинает… разрезать на ней тонкую блузку. До самых плеч. А потом еще и еще — до тех пор пока она не превращается в лохмотья.

Остальные смотрят на Яну. Это могло бы сойти за пранк или какой-то спор, но весельем здесь и не пахнет. Лариса Касаткина стоит, обхватив себя руками, и вскрикивает, когда один из парней тянется к ней с ножницами. Она визжит, но двое других держат ее за руки, пока Влад кромсает ее тонкий джемпер, а потом и юбку.

— Охренеть, да? — взволнованно шепчет Юлька. — Ты знаешь, сколько стоит такой шмот?!

Смотрю, как Янка забирает ножницы у Влада и начинает резать на нем его толстовку.

— Они что, так друг на друге все порежут? — спрашиваю я у Юльки, хотя и так знаю ответ.

Но что странно: я не ужасаюсь и мне не жаль, что с ними делает Баев. А я уверена — это его рук дело. Его почерк.

— Ага, порежут, но это еще не все. Смотри дальше.

Картинка меняется — они уже не в релакс-зоне, а в… на нашей кафедре физики?!

Снимают свои брендовые лохмотья, остаются в одном белье. А на полу стоят ведра и швабры. Такими у нас моют полы уборщицы. Похожие, только классом повыше, и у меня были в пентхаусе.

— Я думаю, это самые дорогие половые тряпки в нашей академии, — довольно ухмыляется Юлька. — Гляди!

И точно: как по команде все пятеро накидывают свою разрезанную одежду на швабры и неумело начинают мыть пол, Янка своей блузкой протирает столы…

— Охренеть, а? Это из-за тебя их так опустили? — спрашивает Шелест. — Зато вся ваша кафедра теперь сверкает. Приятно, наверное, будет там заниматься.

Юлька уже раз четвертый просматривает ролик, и это только при мне.

— Не знала, что ты такая злорадная, — не выдерживаю, глядя на довольную улыбку Шелест. — Может, хватит, а?

— Типа они не заслужили, да? — удивляется Юлька и машет перед моим носом мобильником. — Ты забыла, что Янка сделала на вписке? А Лариска эта?! Ты почти весь семестр не с нами была, вот и не знаешь, какая она сука!

— Знаю. — У меня нет никакого морального права спорить с Юлькой, но и танцевать на их прилюдном унижении тоже гадко. — Как бы хуже теперь не стало.

— Для кого? Для нас? — спрашивает Юлька и снова «ныряет» в мобильный. — В чатах пишут, что Темный из-за тебя их наказал. И якобы Лариса больше не куратор перваков. Но тогда кто? Кого поставит? Кстати, в столовку пойдешь?

— Есть не хочу пока, дел много. Не знаю, Юль… По мне, так надо уничтожить эту порочную систему! Не надо никаких кураторов, надо просто…

— Отпустить нас всех на волю? — фыркает соседка. — Мечты, мечты… Катька, кстати, заходила утром, когда ты спала, и в столовке ко мне приставала.

— Что ей нужно? — Морщусь, вспоминая наш неприятный разговор вчера. — Я не знаю, зачем всех собирает Баев. И я… наверное, я не пойду.

— Серьезно? Это не очень хорошая идея, Мира! Все и так от тебя шарахаются, потому что ты… не со всеми,