Русская Арктика: лед, кровь и пламя - Светлана Геннадьевна Самченко
В комиссию, рассматривавшую проект, входили друзья Седова – Варнек и Федор Дриженко. Но и им в успех похода не очень-то верилось… Адмиралтейство финансировать авантюрную экспедицию не согласилось. Тогда Седов направил запрос на выделение 50 тысяч рублей в Государственную думу. Уповал на то, что среди думских депутатов много купцов, а их можно соблазнить выгодой от прославления их имен как меценатов рекордного путешествия, а попутно большой и важной исследовательской работы. Но и купцы с депутатскими розетками на лацканах что-то не спешили раскошеливаться.
Единственное, чем смог помочь Седову генерал Дриженко, так это выбить ему двухгодичный отпуск по службе с сохранением содержания – «ради самостоятельной научной работы». Сможешь, друг дорогой, найти средства на свой поход – иди. А не сможешь – так хоть напиши за это время хорошую научную диссертацию, знаний должно хватить…
Но Седов уже твердо решил идти на полюс в этом году. И поднял… журналистов. При поддержке редакции «Нового времени» и ее издателя М. Суворина организован был сбор средств в виде добровольных пожертвований. Сам издатель пожертвовал 20 тысяч ассигнациями – правда, на условиях долгосрочного кредита. Двенадцать тысяч собрали народными взносами – «с миру». А еще 10 тысяч рублей частным порядком подарил лично император Николай II.
Каждому донатору – участнику сбора средств – вручался специально отчеканенный по этому поводу значок мецената экспедиции. На темном бронзовом кругляше выбит был северный пейзаж с ледяными горами, в центре – идущий на лыжах полярник весьма атлетического вида, по кругу шла надпись: «Участнику сбора на экспедицию лейтенанта Седова к Северному полюсу». Три аналогичного вида медальки даже исполнили в золоте – для издателя Суворина и консультантов Седова – капитана 1-го ранга П. И. Белавенца и полярного путешественника Фритьофа Нансена.
И вот, к двадцатым числам июля 1912 года сбор пожертвований был завершен. Теперь следовало найти подходящий корабль.
Корабля тоже не было. Военный флот от участия в подготовке экспедиции отказался. Частные судовладельцы тоже авантюру не жаловали. Насилу удалось уговорить одного зверопромышленника, В. Е. Дикина, дать в аренду какое-нибудь из его судов…
Вот так и пересеклись на этом свете дороги лейтенанта Седова и бывшего норвежского тюленебоя по имени «Святой мученик Фока».
Когда Георгий Яковлевич увидел, что за кораблик предлагает ему купец Дикин, гневу и разочарованию начальника экспедиции предела не было. Перед ним предстал старый, короткий в корпусе, медлительный и неповоротливый увалень с закопченной трубой, в ржавых пятнах на наложенной поверх дубовых досок корпуса железной обшивке, с обвисшим такелажем… В ремонт? Но на это нет ни денег, ни времени. При попытке грузить на «Фоку» запасы экспедиции выяснилось к тому же, что у него – течи в грузовом трюме. Чинили своими силами…
На собранные народные пожертвования Седов приобрел для «Фоки» радиостанцию. Однако Морское министерство радиста в экспедицию не дало. Нанять «спеца» частным порядком прямо в Архангельске Седову не удалось. Обучить радиоделу кого-то из экипажа? Опять же времени нет! В результате с таким трудом приобретенный «Телефункен» так и остался лежать нераспакованным в ящике на берегу – на складе Архангельского порта.
Настала пора привезти и разместить на борту корабля ездовых собак – основных помощников штурмовой группы. Седов рассчитывал, что для похода ему нужно не менее 85 лаек. Из Тобольска по его заказу доставили лишь 35. Где прикажете взять остальных?.. Купец, помогавший с приобретением собачьей санно-тягловой силы, пообещал, что «не пройдет и трех дней – песики будут». И слово вроде бы даже сдержал.
Но боже, что это были за «песики»!.. По приказу подрядчика архангельские мальчишки, получившие кое-какую плату на карманные расходы, переловили на улицах города всех бродячих шавок. Согласитесь, есть разница меж привыкшим ходить в упряжке сильным породистым ездовым псом и оголодавшей за зиму и весну блохастой городской дворнягой, которая не то что санных постромок – приличного ошейника никогда не надевала! А купцу что? Ничего. Он заявляет, что условия договоренности выполнил: сказано «доставить собак» – он и доставил. Разве же это не собаки?.. 19 августа 1912 года, принимая экспедиционные запасы, «Фока» преподнес Седову новый сюрприз: сел в воду так глубоко, что едва не черпал бортами. Перегруз!.. Выходить в море в таком состоянии ни один портовый комендант не даст, пришлось решать, что из оборудования и запасов экспедиции придется оставить на берегу. Жертвовать научными приборами и превращать поход в чисто спортивный? Урезать дневной паек и оставить часть продовольствия? Отказаться от некоторых удобств нехитрого походного быта и не брать с собой термосы и примусы?.. В конце концов, пришлось выгрузить и часть продовольственного запаса, и львиную долю пресной воды, и дополнительное лыжно-санное снаряжение, и половину угольного и дровяного запаса. Да и примусы остались на берегу.
24 августа 1912 года судовладелец и по совместительству капитан «Фоки» Дикин заявил, что сам никуда не пойдет и команде своей пойти не даст. Мол, «чую, что ты, Георгий Яковлевич, только морячков зазря погубишь». Вместе с капитаном с корабля списались и старпом, и штурман, и старший механик, и боцман… Фактически Седову пришлось заново набирать половину экипажа.
Участник экспедиции В. Ю. Визе писал:
«Многое из заказанного снаряжения не было готово в срок… Наспех была набрана команда, профессиональных моряков в ней было мало. Наспех было закуплено продовольствие, причем архангельские купцы воспользовались спешкой и подсунули недоброкачественные продукты. Наспех в Архангельске были закуплены по сильно завышенной цене собаки – простые дворняжки. К счастью, вовремя подоспела свора прекрасных ездовых собак, заблаговременно закупленных в Западной Сибири».
В большинстве дальних морских походов начала XX века в качестве мясного пайка для экипажей использовалась солонина. Правда, в северные экспедиции солонины брали мало – мясо можно добывать и охотой, а с собой взять побольше продуктов, предотвращающих цингу, этот вечный бич полярников и моряков, путешествующих по северам долее пары месяцев. Происходит цинга от недостатка витамина С – аскорбиновой кислоты – и проявляется весьма характерными симптомами. Человек легче простужается, в его организме нарушается выработка коллагена – белка, связующего живые ткани, что приводит к кровотечениям и кровоизлияниям, разрушению сухожильно-связочного аппарата. У цинготного дряблеет кожа, отекают
Ознакомительная версия. Доступно 14 из 72 стр.