Невеста на замену - Наталья Соболевская

Инесса, отшатнувшись назад, одной рукой схватилась за сердце, другой прикрыла рот и закатывает глаза, словно собралась упасть в обморок.

— Катерина, прекрати, — рявкнул Левашов. — Немедленно возвращайся к себе в комнату и хорошенько подумай над своим поведением.

— Да, без проблем, — заявила я и было уже собралась на выход, как передумала и подошла к Инессе.

— За каждый поступок в жизни рано или поздно приходит расплата. За каждый. Запомни это.

— Смена только началась, а я уже мечтаю, как окажусь дома и развалюсь на диване перед телевизором, — ворчливо заметила Ксюша, доставая из-под стойки новую упаковку салфеток.

Услышав высказывание девушки, я лишь уныло вздохнула.

Ксюша даже не подозревает, насколько она счастливая, по крайней мере, в сравнении со мной. Ей хочется как можно скорее отработать и вернуться домой, потому что её там любят и ждут, а это уже само по себе великое счастье.

Когда же я нахожусь на работе, мне совсем не нужно, чтобы время бежало быстрее. Здесь в кофейне я пусть не лучше, но и не хуже других, а в доме у Левашовых я человек второго сорта, никому не нужная и всем мешающая сирота, над которой, по их мнению, можно и нужно постоянно изгаляться. Мне уже казалось, Инесса ничем не сможет удивить, но вчерашний вечер это опроверг.

Ничего-ничего. Девятнадцать лет терпела и ещё потерплю. Не так много осталось. Моя цель: получить образование, найти достойную работу, упорным трудом добиться успеха и больше никогда ни от кого не зависеть. Эта мечта поддерживает меня каждый день и помогает не сбиться с пути. Поэтому ровно половину всех заработанных денег откладываю, чтобы сразу после получения диплома снять небольшую уютную квартирку, съехать от Левашовых и жить спокойно, счастливо и в достатке.

Сегодня я обслуживаю кассу, специально предназначенную для тех клиентов, которые не занимают столик в зале, а предпочитают брать кофе и всякие вкусности с собой навынос. Как по мне, работать за этой кассой— одно удовольствие: никакой нервотрёпки. Клиент заказал, оплатил, получил своё и ушёл. Если позже у него и возникнут претензии, то их выслушают его родственники, друзья, коллеги, в общем, кто угодно, только не я.

Как это часто случается, стоит мне лишь подумать, что сниму собственное жильё, как у себя в воображении мысленно начинаю обустраивать это гнёздышко. Представляю, какие выберу шторы, посуду, какую лампу поставлю на прикроватную тумбочку… Вот и сейчас, подавая девушке кофе и глядя на её бежевое платье с лёгким оттенком персика, я подумала, именно такого цвета штора для ванной будет неплохо сочетаться с плетёной корзиной для белья.

Пока досыпала в кофемашину зёрна, подошёл следующий клиент и сделал заказ:

— Латте, пожалуйста.

— Секунду, — на автомате попросила я, закончила с зёрнами и обернулась к мужчине, после чего мы оба остолбенели.

Только мне могло так сказочно повезти — из всех кофеин Адашеву понадобилась прийти именно в ту, где работаю я.

— Добавить в латте сироп? — преодолев шок, хрипло спросила я.

— Добрый день, Катерина, — пропустив мой вопрос мимо ушей, поздоровался Адашев и смотрит так, словно застал меня не в кофейне за кассой, а увидел, как я ночью на улице в короткой юбке предлагаю себя мужчинам за деньги.

— Здравствуй…те, — выдавила я из себя и ещё раз уточнила. — Добавить сироп?

— Нет, — отрезал он и, недоумённо оглядев помещение, развёл руками. — Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь?

Взгляд Адашева, его тон, поза, это его неуместное «Чёрт возьми» буквально вывели меня из себя. Такое чувство, как будто я тут занимаюсь чем-то постыдным.

— А разве не видно? — выпятила грудь вперёд, демонстрируя на фартуке бейдж с именем и должностью. — Работаю.

— Зачем? Пётр Сергеевич в курсе?

— Не собираюсь отвечать на дурацкие вопросы, — прошипела я, приготовила латте, поставила стакан перед Вадимом и указала на терминал, — Можете прикладывать карту, — как только оплата прошла, встала на носочки и объявила: — Следующий, пожалуйста.

«Проклятье!», мысленно выругалась я, пока смотрела на удаляющуюся спину Вадима. Он же первым делом побежит докладывать Левашову, где меня встретил, тот потом расскажет Инессе и Рине, и всё, нет у меня больше работы.

Попросила Ксюшу подменить меня на десять минут, стянула с себя фартук и помчалась на улицу.

— Вадим, подожди, — закричала я, когда Адашев уже открывал дверцу машины. — Нам нужно поговорить!

— Садись в салон, на улице невыносимо жарко, — велел Адашев и, не дожидаясь моих возражений или других предложений, скрылся внутри автомобиля.

Мало того что придётся упрашивать Адашева хранить мою тайну, так ещё и делать это придётся в ограниченном пространстве машины. Эта мысль заставила меня нахмуриться и подумать: «Стоит ли работа того?»

«Конечно, стоит» — решила я и нырнула вслед за Вадимом в авто.

Дорогими машинами и их шикарным интерьером меня не удивить: Левашовы регулярно обновляют свой автопарк не реже одного раза в три года и тратят на это целое состояние. Однако салон автомобиля Адашева меня поразил, но не своей ценой, а идеальной, я бы даже сказала, хирургической чистотой, порядком и обалденно приятным запахом. Подозреваю, что последний пункт, заслуга не ароматизатора, а парфюма самого Вадима.

— По сравнению с твоей стерильной чистотой, у меня в машине настоящий бардак, — захлопывая за собой дверцу, брякнула я, причём зачем это сказала, не поняла, Адашев и так обо мне невысокого мнения, незачем было усугублять.

— Да, я люблю порядок, ты об этом хотела поговорить? — положив правую руку на руль и глядя не на меня, а в лобовое стекло, язвительно поинтересовался Вадим.

— Нет. Дело в том, что Левашовы не знают о моей подработке, и я была бы тебе очень признательна, если бы это не изменилось.

— То есть ты просишь меня соврать?! — выплюнул мужчина и впился в меня осуждающим взглядом.

— Не соврать, а всего лишь промолчать, — пояснила я спокойным ровным тоном.

— А разве соврать и промолчать — это не одно и то же? — не унимался он.

Вообще-то, для меня два этих понятия равны, но сейчас я не могу в этом признаться.

— Пусть небольшая, но разница есть, — осторожно заметила я. — Ты меня очень выручишь, если промолчишь.

— Тебя может быть, а как насчёт Петра Сергеевича? По-твоему, он не должен знать, что ты его позоришь?!

Обидные слова мощным ударом разрушили весь мой самоконтроль, от резкого прилива крови заполыхали щёки, а нахлынувшая волна злости заставила дрожать руки.

— Позорю?! —