Ким Лоренс - Соедини свое сердце с моим

— Я позвал маму. Думал, ты захочешь повидаться с ней, — сказал он, открывая входную дверь.

— Очень мило, — сказала Анна без воодушевления.

Ей было больно входить в комнату, хотя лед внутри начал оттаивать. Комната украшена цветами.

— Это бабушка привезла для тебя, — сказала Эмма. — А я испекла тебе печенье, Элисон мне помогала.

Рядом с Фей стояли ее муж и Дрю. Даже миссис Тернер оставила свою обычную сдержанность.

Анна без любопытства взглянула на высокую девушку, стоящую в углу. Девушка улыбнулась ей. Эмма неохотно выпустила руку Анны и, повинуясь жесту Этьена, преподнесла ей тарелку домашнего печенья.

Анна почувствовала неладное и смутилась:

— Вы все так любезны, но это, право же, чересчур…

— …ошеломляюще, — закончила за нее Фей, заметив растерянность на лице невестки. — Дети, пойдемте! Мы с вами до чая погуляем. Пойдем с нами, Роберт. — Она взяла под руку своего высокого и видного мужа. — Элисон, надень, пожалуйста, на детей пальто.

Анна еле видела их сквозь слезы. Этьен находился рядом, Анна не хотела обнаружить перед ним свою слабость.

— Кто такая Элисон?

Анна справилась со слезами, ей даже удалось натянуто улыбнуться.

— Это девушка из деревни. Тебе нужна помощница, — пояснил Этьен.

— Ты хотел сказать, помощница нужна миссис Тернер. Что случилось с Грейс?

Грейс была студенткой, помогающей миссис Тернер по дому.

— Помощница не по дому, а по уходу за детьми.

Глаза Анны следили, как он подошел к детскому пианино в углу комнаты, поднял крышку и взял аккорд.

Внезапно ее душу захлестнул страх и гнев.

— Возможно, пока я находилась в больнице. Но теперь помощница не нужна.

Анна подумала, какое ничтожное место она здесь занимает. Уж не хочет ли Этьен оторвать детей от нее? Она любила Тома и Эмму, как своих собственных, и мысли не допускала, что может потерять их.

— Тебе все еще нужна помощь, — настаивал Этьен.

— Нет! — воинственно воскликнула Анна.

Этьен воспринимал ее упрямство с легким тайным огорчением.

— Элисон очень умелая девушка. Впоследствии она надеется получить работу в детском саду и честно предупредила об этом.

— Ты нанял ее няней? — спросила Анна, тяжело дыша.

— Да, приходящей няней, на несколько часов в день, у нее гибкий график. Я установил ей испытательный срок. Если она тебе не нравится… — Этьен остановился.

— О, я пока пытаюсь понять. — Она дышала часто и тяжело и смотрела на него с неприязнью.

— Да, конечно, — согласился Этьен.

Его спокойствие начало бесить Анну.

— Почему нам вдруг потребовалась няня? Няня здесь! Это я. Напоминаю на тот случай, если ты забыл!

— Ты моя жена, — не согласился Этьен.

— Я твоя жена с прошлого года, и никакая няня не требовалась. Ты решил, что я не гожусь для этой работы?

— Тебе нужно время на восстановление здоровья. Мне вообще следовало позаботиться о тебе раньше.

— Понимаю, — проворчала она. — Ты давно все продумал. Обязанности Элисон распространяются и на спальню?

На этот раз Анне удалось вывести его из себя. Этьен стиснул зубы. Шея стала багроветь. Серые глаза загорелись грозным огнем. Анна равнодушно наблюдала за изменениями в его лице.

— Я женился на тебе. Ты моя жена, — повторил Этьен.

— Ты женился на мне, поскольку нуждался в женщине, которая бы заботилась о твоих детях и которая бы не посягала на тебя. — Ее голос сорвался на истерический визг, терзавший ее собственный слух, но остановиться она уже не могла, словно прорвало плотину. — Твоя мать просила тебя не жениться на мне! Твои сослуживцы сплетничают на наш счет! Знаешь, что они говорят? Ты знаешь, каково мне приходится?! Быть предметом грязных домыслов и чьей-то жалости унизительно!!! — истошно кричала Анна.

Тыльной стороной ладони она вытирала слезы, струившиеся по щекам.

— Кто же тебя жалеет?

— Все эти умницы, что знают тебя и помнят Кэтрин. Они знают…

— Да что они знают о нас? — спросил Этьен, придвинувшись вплотную.

— Что наш с тобой брак — это стыд. Если бы выжил ребенок, они, возможно, стали бы придерживаться иной версии.

Она вдруг успокоилась и замолкла, в глазах отразилось смущение.

Этьен вздохнул с облегчением. Наконец-то! Она в первый раз заговорила о потерянном ребенке. У него не было сил слушать объяснения врача о ее переживаниях и нежелании смириться со случившимся. Этьен никогда в жизни не чувствовал себя таким глупым и бестактным. Он был профессиональным юристом, но сейчас не находил слов.

— Я знаю, тебе очень больно, — тихо сказал он, — но мне хотелось бы знать о ребенке.

Почувствовав запах одеколона, Анна поняла, что он совсем рядом. Запах мужского тела навевал воспоминания и вызывал у нее чувство неловкости. Эти воспоминания были некстати, она все время гнала их от себя.

— Он еще не развился, это был просто крошечный комочек… — сказала Анна.

Прагматичный взгляд на происшедшее не помогал. В воображении Анны все выглядело по-другому, ей представлялся настоящий хорошенький малыш. Ее губы скривились.

— Почему так? Это несправедливо!

Анна тихо заплакала, склонив голову ему на грудь. Этьен обнял ее.

— Знаю, милая, знаю, — проникновенно сказал он вполголоса.

Она почувствовала, как Этьен вздрагивает всем телом.

Когда Анна отпрянула, руки Этьена опустились. Он увидел мрачное выражение ее лица, и его сердце сжалось. Слова, брошенные ею, били наотмашь:

— Ты, наверное, доволен. — Ей хотелось найти виновника своего несчастья. — Считаешь, что я недостаточно преданно ухаживала за Эммой и Томом. Ты, конечно, можешь забрать их у меня, но этот малыш был моим. Ты был не в силах отнять его.

— Анна, я ведь доверил тебе свою собственную жизнь, жизнь моих детей.

Она в смятении взглянула на него, сбившись с мысли от спокойной убедительности его голоса. Тут Анна вспомнила ужасные обвинения, которые он бросал ей, и решилась. Она не могла простить его за прошлое…

— Нет, ты поверил, что я способна поставить собственное удовольствие превыше безопасности Эммы, — холодно напомнила Анна. — Ты отшвырнул меня, как прокаженную.

Этьен не осознавал, как сильно обидел ее. Это было вроде изгнания из рая. При первом же конфликте он не выдержал экзамена, не поверив ей.

— Я осел! — воскликнул он, пытаясь растопить ее ледяное презрение. — Прости меня…

— Не знаю… Тебе легко быть великодушным после того, как ты узнал правду и убедился, что я не заслужила обвинений.

— Дорогая, тебе больно, но все же прости меня…

Глаза Этьена потемнели от муки, но Анна сделала над собой усилие, чтобы не замечать этого.