Как во сне - Юлия Резник
– Эльбрус Таймуразович, все. Нам нужно зафиксировать смерть…
Это был полнейший сюрреализм. Выбирать цветы на похороны одной женщине и букеты, чтобы хоть так поддержать другую. Организовывать поминки по жене и завтраки-ужины для той, которая совершенно неожиданно стала моей любовницей, заплатив за эту ошибку самым дорогим. Держать под контролем прессу, отбиваться от нападок и попыток сместить меня с должности, пользуясь моментом, когда мне было совершенно не до работы.
Я был полностью опустошен, когда все наконец-то закончилось. Я так долго во все впрягался и рвал вперед, что тупо не понимал, что мне делать дальше.
– Сыночек, может, ты бы отпуск взял?
– Зачем? – обернулся к матери.
– Отдохнул бы. Домой приехал. Мы бы тебя с сестрами отогрели…
– Нет, мам. Дел полно. И так столько пропустил. Может быть, теперь летом.
– Загонишь себя. Смотреть на тебя больно. Один нос остался…
– Ты преувеличиваешь, – криво улыбнувшись, поцеловал маму в лоб. Она тяжело вздохнула.
– Неужто правду говорят, сынок?
– О чем?
– О тебе и твоей секретарше.
– Мама! – вмешалась одна из сестер. – Мы же договорились в это не лезть.
– А как не лезть, когда имя моего сына и любимой невестки на каждом углу полощут из-за какой-то девки?!
– Это все неправда. Уля – порядочная девочка. Если кто и пострадал в этой ситуации ни за что ни про что, то только она.
– Ну-ка посмотри на меня. – Мама обхватила мои бородатые щеки сухонькими ладошками: – Что же ты с такой горячностью ее защищаешь, если сказанное – неправда?
– Потому и защищаю!
– Ох, мальчик мой. Никогда ты не умел врать.
– В офис я еду исключительно потому, что за время моего отсутствия скопилось много работы. Уля вообще сейчас на больничном, не придумывайте. Лиан… – с отчаянием обернулся к старшей сестре. – Хоть ты ей скажи.
– Мам, они взрослые, сами разберутся. Давай лучше собирать чемоданы. И сообразим, чего Эльбрусу наготовить впрок. В морозилке у него мышь повесилась.
– Отличный план, женщина, – я с благодарностью приобнял сестру.
– Люблю тебя, братик. Горжусь тобой очень… Пусть что хотят эти гады пишут. Мы-то знаем, что ты у нас никогда бы так не поступил. Я тебя всем в пример ставлю!
У меня в ушах эти слова гремели всю дорогу до офиса. Как насмешка, ей богу. А ведь я сам еще совсем недавно считал себя абсолютно непогрешимым. Наказание не заставило себя ждать. Это ведь тоже своего рода тщеславие.
За время, что меня не было, в офисе ничего не изменилось. Все было на своих местах, и даже аромат кофе, которым меня встречала Уля каждое утро, витал в воздухе, как обычно.
Толкнул дверь в приемную. И обалдел.
– Уля?! Ты почему здесь?
– Работаю, – откашлялась девочка, не меньше меня, по-видимому, впечатленная встречей. – А вы?
– Дома тошно без Риммы, – отмахнулся. – Да и работы полно.
– Это точно. Всю неделю разгребаю.
– А как же больничный? Ты почему нормально не пролечилась?!
– Да мне и не назначали какого-то особенного лечения, а дома… Дома не одному тебе тошно, тут хоть думать некогда о… – Шумно вздохнув, Ульяна отвернулась.
– Прости.
– Ну хватит! Уже ведь решили, что никто не виноват в случившемся. Было и было.
Дулась? Или правда так думала? Ох, вряд ли.
– Я очень жалею, что не смог вырваться.
Уля кивнула, так и не обернувшись. Вздохнула пару раз…
– Спасибо за цветы и еду. Но я правда в порядке. Может быть, поработаем?
– Конечно. Перешли мне все зависшие документы. Как в соцсетях?
– Понятия не имею. Я в них не заходила.
Так, может, поэтому она и не ответила на мое сообщение? Впрочем, какая разница, что ею двигало?
– Уль, я рядом. Если тебе хоть что-то понадобится, ты только скажи. Я так перед тобой виноват, что… – не нашел слов, чтобы продолжить.
– Давайте просто забудем.
Вот как? Она правда этого хотела? А я? Я разве был готов броситься в омут с головой в новые отношения, едва похоронив жену? Вряд ли. Скорее, я просто оказался не в силах смириться с болью и пытался заместить одно другим. Но это было совершенно невозможно, учитывая, что надо мной довлела вина.
– Как скажешь.
– Сварить вам кофе?
– Нет, я за эти дни столько кофе выпил, что мне нескоро его захочется.
– Тогда чай. Хотите с мелиссой? Говорят, успокаивает.
– Давай.
И закрутилась. И понеслась… Жизнь.
В феврале по Римме справили сорок дней. И провели юниорский турнир. Все прошло гладко. Во многом благодаря Уле. Какую работу проворачивала эта девочка – словами не описать. Мне даже не приходилось озвучивать ей своих просьб – Уля схватывала их на лету. Я ничуть не соврал бы, если бы сказал, что на ней держалась если не вся наша работа, то огромная ее часть. Она могла подменить кого угодно на любом этапе, притом оставаясь совершенно незаменимой самой.
– Уля, найди мне, пожалуйста, сметы… О, ты куда это? – замер в дверях, разглядывая прихорошившуюся девочку.
– Домой. Мой рабочий день закончился пару часов назад.
– Не помню, чтобы это становилось преградой для твоего энтузиазма, – усмехнулся я, сложив руки на груди.
– Ну-у-у. Сегодня у меня появились кое-какие планы.
– Какие же?
– Личные.
– Личные? – чуть сощурился.
– Именно так.
– У тебя появился мужчина?
Улька покраснела до корней волос. Так что ответ был очевиден, хотя она упрямо молчала, комкая в руках небольшой клатч.
– Я пойду.
– Ну, пойди…
Девочка вскинула на меня удивленный взгляд.
– Вы же сами… – начала и замолкла.
– Что сам?
– Ничего! Ничего, в том-то и дело.
– Я жену похоронил два месяца назад.
– Да, конечно, – пролепетала Ульяна. – Извините. Я не то имела в виду. Тогда до понедельника.
– Хорошего вечера, Уля, – кивнул я, захлопывая за собой дверь кабинета. Огляделся. Поймал в отражении зеркала свой бешеный взгляд. Хорош! Ничего не скажешь… Ну,