Ядовитые мальчики - К. Л. Тейлор-Лэйн
Сжимая материал своих дизайнерских брюк до середины бедра, я натягиваю их, чтобы сесть на заправленную кровать. Ткань туго натягивается на моих толстых бедрах, окруженная мягким женственным ароматом, когда я шуршу бельем. Именно тогда я улавливаю намек на него — ягодно-кедровый аромат Линкса, исходящий от холодных складок простыней.
Моя бровь приподнимается, губы растягиваются в нечто вроде восхищенной ухмылки. Отличная работа, братишка.
Не торопясь осматриваю комнату. Разглядываю все мелкие штрихи, которые раскрывают кое-что о женщине, которую, вероятно, трахает мой брат. Над окном подвешены маленькие лампочки, соединенные на черном шнурке. Плед сливового цвета скомкан на рабочем стуле, расческа, полная темных и светлых оттенков, балансирует на самом краю полки над холодильником.
Затем раздается глухой удар в дверь, шипящее проклятие, легкое, с придыханием и, о, такое женственное. Моя ухмылка почти мгновенно превращается в оскал, когда дверь открывается, отскакивая от стены, и высокое длинноногое создание, пахнущее маслянистой тыквой и сексом, практически вваливается в комнату.
— Гребаная дверь. — ворчит она с британским акцентом, закрыв ее за собой носком неплотно зашнурованного армейского ботинка.
Она откидывает волосы за плечо, поднимает голову и проводит рукой по густой челке. Маленькие тающие хлопья снега падают на пол, и вот тогда она замечает меня.
— Привет. — приветствую я, склонив голову набок, когда она отступает, толкаясь о гребаную дверь. — Ты, должно быть, соседка Линкса. — вежливо говорю я, используя свое мощное южное очарование и встаю с кровати.
Движения мои непринужденные и хищные. Она моргает, поднимая подбородок при каждом моем приближении, пока я не останавливаюсь чуть менее чем в футе от нее. Протягиваю руку, положив на дверь за ее спиной, и она настороженно разглядывает ее. Под ее прелестными сиреневыми глазами залегли голубые круги.
— Я Беннетт. — говорю я, наблюдая, как паника сочится из ее пор, каждый инстинкт заставляет меня хотеть вытащить ее в темное поле и заставить бежать. — Брат Линкса.
Моя рука все еще протянута между нами, но она не прилагает никаких усилий, чтобы убрать ее. Взволнованный румянец подчеркивает ее острые скулы, и я с пристальным вниманием наблюдаю, как она сглатывает. Мои вытянутые пальцы почти чешутся ощутить это, обхватить ее горло ладонью, сжать кончики пальцев по бокам ее прелестной шейки.
Опустив руку между нами, я делаю шаг назад, с легкой улыбкой засовывая руки в карманы.
— А тебя как зовут?
Она снова сглатывает, мои глаза автоматически следят за движением, а затем она убирает руки с двери, выпрямляет спину и встает самостоятельно, без помощи дерева за спиной.
— Я Поппи. — на этот раз она поднимает руку, не предлагая ее мне, а чтобы откинуть волосы за плечо.
Темные волосы с тонкими золотистыми прядями колышутся, открывая сливово-фиолетовые засосы, украшающие ее шею. Она, должно быть, даже не замечает, как ее пальцы дразняще скользят по ключице, слегка опускаясь к коже у основания шеи, но я замечаю.
Молочно-бледная кожа выглядывает из плохо застегнутой толстовки, что я быстро замечаю из-за эмблемы хоккейной команды. Номер на майке принадлежит Райдену.
Мои брови подергиваются, отчаянно пытаясь приподняться от удивления: этот парень никогда ни о ком не заботится, не говоря уже о том, чтобы одалживать им одежду. Кинг — гребаный засранец, это одна из вещей, которые мне нравятся в нем больше всего. Но то, что на ней его толстовка с его
номером, сознательно или неосознанно ею, он предъявляет на нее права.
— Твоя фамилия, Поппи? — я выговариваю каждую
букву "п" в ее имени с опрятным произношением, которое только усиливает яркий румянец на ее щеках.
— Фостер. — тихо говорит она, широко раскрыв глаза, их необычный цвет одновременно светлый и темный, как будто под прозрачной сиренево-серо-голубой поверхностью скрывается что-то почти черное.
Моя улыбка становится шире, пальцы в карманах сжимаются от ее нервозности. Она посылает сигналы всем моим собственным. Каждый сигнал от моей нервной системы кричит: преследуй, трахай, убивай. Проводка в моем мозгу неправильная, искалеченная еще в детстве. Вот почему мне удалось достичь того, кто я есть сегодня. От продажи дерьмовых наркотиков в подворотнях до поставок высококачественной продукции клиентам высшего класса, и все это под видом респектабельного бизнеса.
— Если вы не возражаете… — начинает Поппи: это тихая, подчеркнуто вежливая просьба.
— Вообще-то, мне не все равно, где мой брат? — спрашиваю я, приподняв бровь, прерывая ее.
Ее рот приоткрывается, и бровь выгибается в форме стрелы.
— Не здесь.
Вот что она говорит. И в ее глазах словно загорается маленький огонек. Что-то, что я немедленно хочу вытянуть наружу. Голова наклонена, пристальный взгляд скользит по ее телу, ногам в ботинках, рваным джинсам, огромной толстовке с капюшоном. Весь этот беспорядок привел к такому хорошенькому, невинно выглядящему личику.
Я, блядь, хочу ее съесть.
— Ясно, но ты, очевидно, была с ним. — растягиваю я слова, желая посмотреть, какой еще реакции я могу добиться от нее.
— Не сегодня утром.
— Правда? — моя ухмылка становится шире.
Я приближаюсь к ней, сокращая все вежливо разделяющее нас расстояние. И, к ее чести, она стоит на своем. Она всего на несколько дюймов ниже меня. Я опускаю лицо, склонив голову набок, чтобы поймать ее, и она потупила взгляд. Я кладу руку рядом с
ее головой на деревянную дверь, и она вздрагивает от этого движения. Сердце колотится в моей груди, как будто я только что выиграл приз.
— Ты пахнешь им. — выдыхаю я ей в ухо, делая глубокий вдох и улавливая не только запах моего брата. — Я знаю, что ты трахалась с ним последние двадцать четыре часа. Так почему бы тебе просто не сказать мне, где мой брат?
Я мог бы написать ему, позвонить ему, скорее всего, застал бы его дома, если бы сначала поехал туда, но враждовать с этим мягким маленьким созданием гораздо веселее.
Она вздрагивает от моих слов, моргает, и как раз в тот момент, когда я ожидаю, что она юркнет обратно за деревянную дверь, ее руки поднимаются в щель между нами, и она с силой толкает меня в грудь.
Позволяя ей сдвинуть меня с места, я отступаю назад под сильным толчком, наблюдая, как она отходит в сторону. Рука тянется к двери, ее пальцы хватаются за ручку, и она распахивает ее так широко, что почти скрывается за ней.