Бывшие. Я до сих пор люблю тебя (СИ) - Черничная Даша

Тамила

— Я хочу, чтобы Эмилия поехала со мной и Инессой во Францию.

— Что, прости? — отрываю бокал от губ и округляю глаза.

Может, мне послышалось? Тут шумно, мало ли. Мой бывший смотрит на меня как ни в чем не бывало.

— Мы давно запланировали поездку. Эмилии будет полезно развеяться, увидеть другую культуру, пообщаться на языке, который она так активно изучает.

Герман стряхивает невидимую пылинку с лацкана пиджака и дергает бровью.

Мой бывший… неплохой человек, а отец так вообще прекрасный. И его желание взять с собой дочь я понимаю. Прагматичная моя сторона даже радостно прихлопывает в ладоши. Эта поездка и правда может быть полезной для дочери. Если бы не одно но.

И это «но» зовут Инесса.

Новая пассия моего бывшего мужа.

Ну как новая… они вместе четыре года. Надо отдать им должное, продержались дольше, чем мы с Германом. Аж в четыре раза.

Вот так, да.

К сожалению для Инессы, помимо меня в жизни Германа присутствует и наша тринадцатилетняя дочь.

Досадное недоразумение для гражданской жены Германа Титова.

Надо сказать, что мы с Эми тоже не особо в восторге от этой женщины. Не то чтобы мне было какое-то дело до личной жизни Германа, но она подолгу находится рядом с Эми. И я не могу игнорировать слова дочери о том, что та ей не нравится. Что эта женщина ее цепляет, третирует. А когда нет рядом Германа — просто игнорирует, будто та пустое место.

На людях же все очень мило.

— Гер, а ты уверен, что твоя Инесса нормально отнесется к ее присутствию? Может, вы как-нибудь сами съездите, а?

Выпрямляю спину, и Герман машинально ныряет взглядом ко мне в декольте. Цепляется на секунду. Вроде бы ничего такого, но как бы… нет. Тут рядом полно людей, наши родители, в конце концов. Дочь.

Ну и Инесса, господи прости…

Герман резко поднимает взгляд и смотрит мне прямо в глаза. У меня, наверное, что-то произошло с сознанием, потому что мне кажется, будто мой бывший не смотрел на меня так… вот уже как тринадцать лет.

— Инесса сама предложила взять Эмилию с собой, — откашливаясь, отвечает он.

Ага, прям на коленях умоляла.

Герман перехватывает официанта, забирает у того бокал с напитком и осушает залпом.

— Гер? Не то чтобы я имела право тебя критиковать, но может, притормозишь?

Аккуратно отбираю у него бокал, в котором плещутся шипучие остатки и отставляю в сторону. Титов уже успел до этого выпить несколько порций.

— Мы поедем на три недели. Я хотел встретиться со своим старым другом, а потом будет культурно-развлекательная программа. Покатаемся по городам, посмотрим достопримечательности.

— Ты с Эми разговаривал?

— Пока что нет, Тами. Решил начать с тебя.

Видите? Я же говорю — неплохой он, отец моей дочери.

— А что насчет школы?

— Мы уедем в середине августа, Эмилия пропустит всего лишь неделю школы.

Вздыхаю, грудь поднимается. Взгляд Германа снова приковывается к платью. Он моргает несколько раз, отводит глаза. Находит Инессу, которая как раз разговаривает с отцом Германа, и параллельно бросает косые взгляды на нас, само собой.

Становлюсь спиной к ним, но сохраняю при этом дистанцию:

— Гер? — зову его тихо. — Все хорошо?

Дерганый он какой-то. Нервный, хмурится.

— Все нормально, — выдает заученную фразу и спрашивает холодно: — Так что там с поездкой?

— Если Эмилия захочет поехать с вами, я не буду против.

Герман кивает, разворачивается и уходит в сторону выхода.

Я провожаю взглядом его напряженную спину. Вижу, как он сжимает с силой кулаки, до побелевших костяшек. Не знаю, что с ним творится, но всегда собранный и спокойный мужчина сейчас явно сдает.

Направляюсь в туалет, закрываюсь в кабинке и поправляю чулки, лиф. Не знаю, может, у меня там что-то перекрутилось? Но вроде нет, все в порядке.

Слышу, как открывается и закрывается дверь, а потом две голоса:

— Слушай, перестань параноить! — отчитывает вторую незнакомый женский голос.

— Ты видела, видела, как он смотрел на нее? — слышу истерический голос Инессы. — Просто ел глазами!

О ком они? Явно о Германе. Так и на кого же он смотрел?

— Господи, да нормально он смотрел на нее! — стонет вторая девушка.

Слышится шум воды, видимо кто-то моет руки.

— Нет, нихрена не нормально! А так, будто сожрать хотел! — взвизгивает Инесса, и я морщусь.

— Прямо-таки сожрать? — хохочет второй голос, шум воды прекращается.

— А знаешь, что я нашла в его телефоне? — спрашивает Инесса, а я инстинктивно тянусь ближе к двери. — Там куча ее фотографий! Просто миллион!

— Чьих фото?!

Включается сушилка для рук, и я уже ничего не слышу.

Гера завел себе любовницу? Эм-м, ну что ж… не хочу расстраивать Инессу, но она не первая. Но, думаю, Инесса и так это знает, ведь и она сама бывшая любовница Германа.

Тамила

Четырнадцать лет назад

— Гера, я не знаю, что делать, — протягиваю ему тест на беременность.

На нем две полоски.

Мое сердце грохочет так, что меня оглушает. В горле пересыхает.

Герман берет в руки тест, округляет глаза.

— Это точно?

— Да.

— Надо переделать, — качает головой.

— Я переделала! Семь раз! — взвизгиваю и оседаю на кресло, трясусь, как осиновый лист.

— Я не знаю, что делать, — говорит честно и смотрит на меня так, будто это я виновата во всех грехах этого мира. — А ты что думаешь?

Обнимаю себя за живот.

Мне девятнадцать. Герману двадцать один.

Это рано для взрослой жизни. Я не готова, но…

— Мне страшно, Герман. Я думала, впереди столько всего! Учеба в универе. Мы на море хотели поехать, помнишь? Я еще не все свои вещи к тебе перевезла. Мы друзей собирались позвать, устроить вечеринку. Но, с другой стороны, это наш ребенок. Ведь мы любим друг друга, Гер. От любви часто рождаются дети.

Титов сглатывает.

— Тами… — смотрит мне в глаза… смотрит как предатель. — Я так не могу.

Слова звучат оглушающе тихо. Убийственно.

Я тоже не могу. Но и убить собственного ребенка точно рука не поднимется

— Ты мне нужен, Гер, — говорю я уже со слезами на глазах, понимая, что зря.

Все впустую. Я уже вижу по его взгляду, что он уйдет.

Глаза Германа тоже становятся влажными. Он качает головой, медленно отступает назад и… уходит.

А я сползаю на пол, закусываю кулак, давлюсь слезами.

В истерику скатиться не успеваю, потому что дверь снова хлопает, и Герман падает на колени передо мной, обхватывает мое мокрое от слез лицо, зацеловывает его.

— Все, все. Я рядом. Не плачь. Все у нас будет. Все будет хорошо.

Хватаю ртом воздух и выныриваю из давно забытого воспоминания, как во сне хватаюсь за живот, но, естественно, там нет никого. Грудь вздымается, горит от недостатка кислорода.

Едва Герман вернулся в квартиру, я обнулила все. Стерла в памяти его ошибку, дала ему еще один шанс, запасной. Авансом.

Он не справился, да, но это уже лирика.

Тогда мы были молоды, импульсивны.

И если девушке проще принять такого рода новость, то молодому, едва вылетевшему из родительского гнезда человеку, еще сложнее.

Нужно нести ответственность за свои поступки. Так говорят старые, умудренные опытом и видавшие жизнь люди.

Я же скажу, что раздавать советы свысока очень просто. Особенно когда это просто мимо проходящий человек. Прошел, осудил, забыл.

А тот, у кого нет фундамента под ногами, у кого одни фантазии в голове, кто сталкивается со сложной и порой неудобной реальностью, зачастую не готов ни к советам, ни к этой самой реальности.

Герману потребовалось пять минут на осмысление. Именно столько он сидел под дверью квартиры. Уже потом он рассказывал мне, что первым порывом было сбежать.