Между нами ничего не было (СИ) - Тес Ария
Я на перепутье. Балансирую между «правильным» и «удобным». Куда идти? Без понятия…Точнее, понятие-то у меня есть, но кто бы знал, как хочется это понятие послать в пешее эротическое.
Или в лес.
Или в вольер к собакам. Черт! Сколько заманчивых маршрутов…
- Ясно. Отец сбежал?
Я вздрагиваю, будто она отвесила мне пощечину. Все настолько очевидно?
Мама вздыхает еще раз, а потом вдруг подается вперед и бережно берет меня за руку, так легко приковывая к себе все мое внимание.
- Кира, отец — это не самое важное. Не переживай. Тебя же я вырастила, и его тоже вырастим.
Жесть.
Такой нокаутирующий удар по совести — это не иначе как жесть! Другого слова я придумать не могу, сжимаясь до размеров маленькой соринки.
Она мне верит.
Она смотрит мне в глаза с таким доверием, и…
Нет, я просто не могу. Разочаровать ее своей связью кажется ничем по сравнению с разочарованием от моего вранья.
- Это Эмиль, - говорю еле слышно.
Мама хмурится.
- Что ты сказала? Не услышала. Пов…
- Я сказала: это Эмиль! - повышаю голос, но сразу роняю его до шепота, - Он отец этого ребенка.
Проблема в том, что, несмотря ни на что, мы с мамой очень близки. Она все знает о моей жизни и когда-то даже с большим воодушевлением говорила про моего начальника. Нравился он ей. В смысле, а как иначе? Эмиль спас меня, протянул руку помощи…не один раз. Понятно, что при таких раскладах, любой любящий родитель будет относиться хорошо.
Но.
Мама всегда предупреждала меня, что я подхожу слишком близко. Само собой, она не знала о моих чувствах — я никому о них не рассказывала, разве смогла бы? Очень сомнительно. Просто…мама считает, что мухи отдельно, котлеты отдельно: в семью своей подруги можно приходить в гости, но очень важно соблюдать дистанцию. Чтобы потом плохо не было.
А я не соблюдала.
И она все быстро складывает. Судя по вмиг вспыхнувшему взгляду.
Я не дышу. Смотрю на нее в ответ, как загнанный олень смотрит в дуло охотника. Застыла. Мама…пожалуйста…
- Я надеюсь, - говорит она тихо, но угрожающе, - Что в вашей Москве живет не один Эмиль, потому что иначе…
- Нет, мам. Это он. Тот самый…
- Кира, блядь!
Резко поднявшись, мама откидывает в сторону полотенце, а потом упирает руки в бока и щурится.
Одна реплика — на этом все. Не знаю, я так и думала? Ожидала? Все это слишком очевидно? Мама молча препарирует меня взглядом, а я готова разрыдаться…
- Мама… - делаю к ней шаг, но она отсекает взмахом руки мои попытки приблизиться.
- Стой на месте. Как ты могла?! Кира, как?! Ты же…
- Мама, я не знаю, - всхлипываю и все равно шагаю к ней, - Не знаю, как так получилось, я…
- Тебе сколько лет?! Что значит «я не знаю», м?! Что это значит?! Ты ребенок?! У которого в голове насранно, а?! Или ты взрослая женщина, которая прекрасно знала, что бывает, когда ложишься с мужчиной в постель!
- Я…
- С женатым, Кира! На твоей подруге! Ты что?! Сумасшедшая?! У тебя все в порядке?!
- Ты не понимаешь… - начинаю тараторить, некрасиво всхлипывая, - Там случилось…ну, такая ситуация… Понимаешь, она…
- Меня не волнует, что за ситуация, Кира! Меня не волнует она, и что она сделала! Это ее жизнь, и у нее есть свои родители, которые будут делать выводы! Меня волнуешь ты! И только ты! Как ты могла?! Ты хоть…
- Лена!
Мы резко поворачиваемся в арке, в которой стоит бабуля.
Я снова всхлипываю и, кажется, сгорая от стыда…
Она все слышала. И тоже все теперь знает…одного взгляда хватает, чтобы это понять.
Она знает.
И хуже просто быть не может…
- Мам, не лезь, - наконец говорит моя мама, а ее фыркает.
- Не лезь?! Мадам, это мой дом! Вообще-то! И…
- Пожалуйста, только не сейчас!
- Сейчас, Лена! Угомонись немедленно! Ты что делаешь?! Не видишь, до чего довела мне ребенка?! А ну-ка…- бабушка делает поглубже вдох и хмурится, мотнув головой, - Иди давай.
- Мама!
- Не мамкай! Иди! Тебе в контору нужно, там и выдохнешь. Вечером приедешь, спокойная, вы и поговорите. А сейчас нечего!
- Я…
- Хватит! Угомонись и иди!
Мама нерешительно стоит, но бабуля в этом ее перестоит дважды. Возможно, я погорячилась, когда сказала, что мама похожа на деда. Об упертости нашей бабули в семье легенды ходят, и если она от кого и взяла эту черту, то точно от нее. Только у последней все троекратно. Ха! И тут нет другого выхода, кроме как согласиться…
А я и рада. Честно. Как маленькая девочка, готова снова спрятаться за бабушкиным подолом, как после той истории, когда мы с Васькой угнали трактор и угодили в овраг. Чуть шеи не переломали… Мама орала страшно! Испугалась…а я за бабулю спряталась и выглядывала из-за спины, кусая указательный палец.
У меня тогда тоже глаза были на мокром месте…разница лишь в том, что теперь я не цепляюсь за нее физически…хотя нет. Разницы нет. Физически я на месте, а вот душой полностью за бабулиной спиной.
Мама громко фыркает, одаривает меня говорящим взглядом, а потом уходит.
Громко хлопает входная дверь.
Мы остаемся на кухне одни. Только стекла дрожат…
Я смотрю себе под ноги на цветастый ковер. Шепчу…
- Ты все слышала?
Бабуля вздыхает и подходит к раковине, а потом достает тарелку сверху и кивает.
- Слышала.
Ясно.
Я шумно выдыхаю, а потом прячу лицо в ладошках.
Официально: я — позор семьи. Примите наши поздравления…
- А это ты мне брось, - ворчит она, ставит тарелку на стол и накладывает мне пару драников, - Нечего слезы лить. Ребенок, Кирюша! маленький…правнук. Или правнучка, м? Если повезет…
Я заглядываю в ее глаза с опаской, но там нахожу только теплоту. Бабуля улыбается, и эта улыбка делает меня снова ребенком…
Буквально упав в ее объятия, я прячу лицо на груди, а нежные руки поглаживают меня по спине.
Шепот…
- Ну, тише-тише, моя девочка. Не плачь. И ее ты не слушай, Кирюша. Знаешь же, как она за тебя переживает…
- Я не хотела…
- Знаю. Знаю, моя девочка, знаю. Надо было подготовить ее, конечно, ну…чего уж теперь? Кушай. Мама для тебя так старалась. Кушай…
***
Если бы нужно было выбрать еду, которой ты будешь питаться до конца своих дней, я бы определенно выбрала мамины драники. Для меня они слаще любого самого напомаженного блюда из самого дорогого ресторана в списке тех, где я бывала, само собой. Да и всех вообще! Уверена! Ведь даже в состоянии «мне-кусок-в-горло-не-лезет», я умудряюсь умять целых четыре штучки.
А потом поднимаю на бабушку глаза.
- Я поступила плохо, бабуль…
- Да, Кира. Ты поступила плохо, и хорошо, что ты это понимаешь.
- Мама…
- Она отойдет.
- Я не знаю, как смотреть ей в глаза, бабуль…
- Как мне сейчас смотришь, так и на нее будешь смотреть. Да, все сложилось совсем не так, как мы бы для тебя хотели. Женатый мужчина…Кир, ты пойми. Мы же все за тебя волнуемся и хотим только лучшего, а...такие отношения всегда приводят только к слезам. Притом твоим…Ему-то что? Твоя эта подружка простит все, он ведь за нее везде платит. Такие не любят уходить с насиженного местечка, а ты? Ты пострадаешь больше всего.
Как же она права…
Опускаю глаза на свои руки и киваю пару раз, роняя еле слышное.
- Знаю.
На кухне опять повисает напряженная тишина, которую бабушка через пару мгновений нарушает тихим вздохом.
- Но всякое в жизни бывает. Сделанного не воротишь, моя девочка, что ж теперь? Главное — это ребенок.
- Я только узнала…
Бабуля улыбается шире и опускает глаза на мой еще плоский живот.
- Не верю…правнук будет…ой, Кирюша. Какая же это хорошая новость…
- Правда?
- Конечно! И мама твоя безумно счастлива! Ты же это знаешь.
Киваю.
- Знаю.
- Вот и хорошо. А все остальное? Мы тебя воспитали правильно, поэтому я спокойна.
- Спокойна? После всего?