Долг Короля - Риссен Райз

— Гхм, — напомнил о себе Кастедар, мрачно глядя на Рин.

— Вы что-то хотели, господин Эфиниас?

— К чему это? Ты знаешь мое имя, и мы давно на «ты». Я не поеду с вами. Мне это не интересно. Буду ждать вас в пассажирской конторе. Смею надеяться, что вы не станете ввязываться в неприятности и расследовать это дело прямо сейчас. Наш корабль отплывает завтра, у нас нет времени.

Рин кивнула ему, и демон ушел прочь быстрой и легкой походкой. Альберта вышла из кондитерской.

— Ну что же ты, даже до свидания не скажешь?

— Я вернусь вечером, — пообещала Рин, но чуть подумав, поправила себя: — Возможно. Если не вечером, то рано утром загляну. До встречи.

Рин пожала ей руку, села в карету и приказала трогать к дому губернатора. Сама она села рядом с Анхельмом, а моряков посадила напротив. Колеса застучали по мостовой, Рин принялась рассматривать город, который изменился до неузнаваемости за то время, что она не приезжала сюда. Если можно было так выразиться, город посветлел. Деревянных домов почти не осталось, едва они выехали из района порта и въехали в жилые кварталы, их стали сменять аккуратные, изящные двух и трехэтажные виллы с белыми стенами и рыжими черепичными крышами. Большинство дворов имели богато украшенные сады и внушительной высоты ограды. Низенькие и тонкие деревца свидетельствовали о том, что дома отстроили совсем недавно.

— Богато… — проговорила Рин. — Не так давно здесь были пустыри…

— Теперь твои слова не дают мне покоя, — признался Анхельм. — Помнишь, я мучился с налоговыми отчетностями? Я-то надеялся, что невязка в налоговых декларациях — ошибка казначея, но теперь вижу, что нет, это казначей получал неверные цифры. Что если здесь и вправду работорговля? Закон Соринтии на эту тему выражается предельно ясно: смертная казнь. Если все действительно так, я вынужден буду действовать без промедления. Но — боги свидетели — у меня нет на это времени!

Рин бросила на него осторожный взгляд: герцог был напряжен и мрачен, голубые глаза смотрели подозрительно, а губы сузились в ниточку. Он нервно крутил перстень-печать на пальце и разглядывал виллы.

— Губернатор знает о моем приезде, я отправлял почтового голубя еще из Гор-ан-Маре, — добавил он, и Рин сердито фыркнула.

— Зачем? Неожиданный визит был бы куда эффективнее!

— Этикет требует предупреждать высокопоставленных персон о своем визите. Он не обычный горожанин, — объяснил герцог. — К тому же, у меня есть дела к нему, мне нужно было, чтобы он подготовился. Естественно, я не рассчитывал, что встряну в историю в первый же час после прибытия.

— Анхельм, — позвала Рин, и он перевел взгляд на нее. — Что будем делать?

Герцог задумчиво пожал плечами.

— Что делать с этими двумя? — уточнила Рин. — С порога бросить ему их под ноги — не лучшая тактика.

— И не думал об этом. Сначала я расспрошу его о делах, а ты слушай и сопоставляй с тем, что тебе известно. Конечно, ты тоже будешь вовлечена в беседу, поэтому старайся как можно меньше отвечать на его вопросы. Покажи всем своим видом, что ты стесняешься его, разыграй, что слишком сильно устала с дороги и хочешь отдохнуть. Что угодно!

— Притворюсь, что у меня болит горло и пропал голос. Скажешь, что меня продуло на корабле.

— Хорошо, подойдет. Моя задача — вынуть из него максимум информации, а затем сопоставить его рассказы с реальностью и тем, что ты знаешь.

— Если я захочу что-то сказать, буду писать тебе записки.

— Да. Твоя одежда… точнее, твое оружие тебя может выдать.

— Боюсь, что мы уже уехали слишком далеко от торговых кварталов… — покачала головой Рин. — При мне Соколиная песня, револьвер и кинжал. Попробуй-ка спрятать Песню в дипломат, под бумаги?

Рин отстегнула ножны и протянула Анхельму. Тот раскрыл дипломат и попробовал уложить, как она сказала. Крышка закрылась с трудом.

— Ну, никто не увидит, если будешь аккуратен, — понадеялась Рин. — Револьвер останется со мной, ты все равно не умеешь стрелять.

Рин отстегнула с бедра кинжал и взвесила в руке.

— Давать его тебе бесполезно, а на мне он будет выглядеть подозрительно.

Анхельм взял у нее оружие, отвернул полу пиджака и спрятал в потайной карман. Ткань заметно вытянулась вниз.

— Видно, что у тебя в кармане что-то есть.

— Ну и что? Может, я там кулек монет по три рема несу. Я герцог, он не посмеет задавать вопросы. Кстати, вспомнил: я все время забывал показать тебе, где держу деньги.

— Это еще зачем? — удивилась Рин. Анхельм усмехнулся и снова раскрыл дипломат.

— Ты как маленькая. Мы очень далеко от дома, мало ли что случится. Смотри внимательно. На мелкие расходы деньги лежат в дипломате, вот в этом кармане. С крупными счетами другая история. У тебя с собой записная книжка?

Рин кивнула и достала из бокового кармашка на бедре свою записную книжку и карандаш. Анхельм взял и стал листать, ища пустую страницу. Рин перевернула сама и ткнула пальцем в список адресов в самом конце книжки.

— Ты пишешь не на соринтийском? — спросил Анхельм, записывая номер счета.

— Нет, это аириго. Я пишу на нем, чтобы не забывать родную речь, и чтобы никто не смог прочитать мои дневники.

— Понятно. Так, вот мой счет. Запомни его на всякий случай. Основной банк, который обслуживает меня, находится в Кандарине, мои дела ведет… дай допишу… Горан Малкович. Если расходы крупные, я предъявляю паспорт, ставлю печать моим перстнем и называю банковский счет, на который потом приходит чек.

— Представляю, какие чеки тебе придут, когда мы вернемся домой, — пробормотала Рин, вспомнив обо всех украшениях и платьях, которые лежали в ее чемоданах. Герцог рассмеялся.

— Не волнуйся, это из разряда мелких расходов. Крупные расходы — это покупка домов, предприятий, ювелирных изделий и так далее. Вернемся к нашим баранам. Свою легенду помнишь?

— Да ни к чему здесь легенда, — поморщилась Рин. — Называй меня по фамилии, а ему не представляй.

— Хорошо. Я все же надеюсь, что здесь все гладко, а недоразумение с этими двумя — действительно недоразумение.

— Вероятность этого стремится к нулю.

Анхельм на это ничего не ответил, и они надолго замолчали. Рин распустила волосы, заплела косу и снова заколола стилетом в пучок, чтобы не мешались. Солнышко ощутимо припекало даже в карете, невыносимо хотелось пить и нырнуть в сугроб. От жары раскалывалась голова. Рин нервно дернула щекой и прикрыла глаза рукой.

— Кстати, не объяснишь мне одну вещь? — спросил вдруг Анхельм, копаясь в дипломате.

— М-м?

Вместо ответа он протянул ей газету. Рин рассеянно просмотрела большие статьи и недоуменно посмотрела на