Долг Короля - Риссен Райз

— Прости меня за это утро, — шепнул он. — Ты ни в чем не виновата, я сам спровоцировал все это. Прости.

Странное чувство пробрало Рин с головы до ног. Объятия Фриса были горячими и родными. От него пахло тем самым запахом, знакомым ей с детства — ледяной водой из горной реки. Его запах — запах из детства, прикосновения его рук — прикосновения родных рук. Почему-то, откуда-то она помнила все это. Откуда? Рин так и продолжала шептать «откуда», перебирать пряди его волос и вдыхать этот пьянящий, до боли родной аромат. Она подняла голову, вгляделась в его волшебные глаза-омуты и увидела звезды. Они мерцали и манили ее, сразу захотелось коснуться лица, притянуть ближе. Среди звезд появилась она сама, только выглядела гораздо моложе. В его глазах Рин — маленькая девочка, не оформившийся подросток с тощей, нескладной фигуркой, яркими изумрудными глазами на худеньком сиреневом лице и встрепанными волосами. В его глазах Рин улыбалась так, как могла улыбаться только та Рин, которая из детства. Та, которая не знала ни печали, ни горестей, ни предательства, ни смерти. И сейчас она отчетливо видела, как та самая она-из-детства смеется и треплет волосы черноволосого мужчины с медовой кожей и раскосыми глазами без белков. Ее смывало накатившей волной счастья от узнавания, Рин показалось, что она тонет, и она моргнула, разрушив иллюзию обретения памяти. Нечеловеческих усилий ей стоило оторваться от Фриса и отстранить его. Кожа под ее ладонью горела, она чувствовала, как быстро и гулко бьется его сердце.

— Что это было? — попыталась улыбнуться она. Вышло криво и жалко.

— Ты. В детстве. Удивлена?

— Не то слово… Я могла так улыбаться?

— Для меня ты всегда так улыбалась, — нежно прошептал он. Рин потрясла головой.

— Я что, была с тобой знакома раньше? Тогда почему я тебя не вспомнила?

— Это мои воспоминания, Рин. Не твои.

— Но почему я не помню? Что со мной сделали? Как они посмели? Ведь моя память — это же моя жизнь!

— Не цепляйся за прошлое, девочка. Это не страшно, что ты не помнишь, ведь я помню за тебя. Моя память хранит все.

Рин отвернулась. Она встала с кровати и прошлась по каюте, пребывая в некотором потрясении. Состояние было весьма и весьма странное: ей хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли все это. К тому же, в душе поднималась непонятная, неприятная волна от такого внезапного и довольно грубого вторжения в ее личное душевное пространство.

— Это… все равно неприятно. То, что ты знаешь меня лучше, чем я сама себя, — сказала она наконец.

— Не нужно волноваться. Я знаю все и обо всех. Потому что я дух Воды, — улыбнулся Фрис.

— Я не верю, — пробормотала Рин. — Может быть, поэтому ты казался мне таким знакомым, таким родным… Я никогда не чувствовала тебя как чужого, мне казалось это странным. А теперь, когда у меня есть объяснение, я просто не могу в него поверить…

Она почувствовала, что начинает нести бред и замолчала.

— Ну, теперь, когда мы выяснили кто есть кто, что ты сделаешь? — спросил Фрис осторожно глядя на нее. Подтверждали ли его слова правильность ее догадки? Она действительно знала его раньше? Тогда… Где же он был все это время?

Рин грустно улыбнулась, села обратно на кровать и прижалась к его широкой груди, наслаждаясь звуком биения родного сердца, запахом чистой ледяной воды.

— Наконец-то, — шепнул Фрис, щекоча горячим дыханием ее шею.

[1]Фрису сказали составить список — Фрис составил. См. полную хронологию истории в конце тома.

Жизнь в портовом районе города Лейгес кипела. Отовсюду слышались разговоры и брань моряков и грузчиков, в закоулках девицы в легкомысленных нарядах предлагали поразвлечься, туда-сюда сновали мальчишки, торгующие кустарными поделками вроде бус из ракушек. У одного здания стояла группа торговцев в зеленых плащах, все они обсуждали последнюю новость: «Златокрылый» привез из Соринтии ткани, парусину, конопляный сырец и пеньку для такелажных работ. Среди толпящихся на пристани людей Рин видела множество одетых в драное тряпье людей с красноватым оттенком кожи, выходцев с севера Маринея. Они обступили корабль, тянули руки к пассажирам и кричали наперебой. Кто-то бросал оскорбления в адрес «зажравшихся богатеев», кто-то волочился за обеспеченными гражданами, прося милостыню или работу. Рин взглядывала на них и тут же отворачивалась: видеть результаты провала своей миссии было невыносимо.

Четыре пары каблуков глухо стучали по узенькой улице, вымощенной брусками из дерева кокосовой пальмы. День был в разгаре, жаркое южное солнце нещадно пекло, словно старалось прижарить всех до золотистой корочки. Рин обмахивалась и рукой, и шляпкой, Анхельм развязал галстук и расстегнул три верхних пуговки на рубашке. Фрис шел расхристанный до пояса, обращая на себя восхищенно-стыдливые женские взгляды и возмущенно-завистливые мужские. А Ладдару, казалось, все равно, какая на улице температура. Он так и оставался в своем черном костюме и сюртуке, застегнутом наглухо.

Вдруг Рин увидела впереди примечательное здание и поспешила вперед, обогнав товарищей. Подойдя ближе, она сложила руки на груди и задумчиво рассмотрела вывеску ресторана «Оленье рагу». Она была готова поклясться, что перед ней была копия того заведения в Лонгвиле: интерьер в тех же коричных цветах, тоже есть рояль и официантки в шапочках с оленьими рожками.

— Да вы шутите, — цокнула она языком, приглядываясь к чучелу оленя у входа.

— В чем дело? — спросил Анхельм, подходя к ней.

— Оленье рагу. Такое же, как в Лонгвиле.

— Ну да. В Зальцири тоже есть такое. И в Девори. И в Гор-ан-Маре. Их много. Целая сеть, и все одинаковые. Это проект одного из совладельцев торговой гильдии Хэмлоу, помнишь, он однажды приезжал ко мне? Мы с ним решили открыть сеть таверн по всей стране, а со временем превратим некоторые из них в высококлассные рестораны. Это очень удобное и прибыльное дело, — объяснил Анхельм. — Честно говоря, поначалу мы всерьез волновались об успехе. Но потом один из управляющих маршрутами из центрального отделения Хэмлоу в Синтаре подбросил нам одну любопытную идею. По его совету мы сделали единое название для всей сети и одинаковую одежду для работников. А слухи о симпатичных официантках в шапочках с рожками оленей сделали свое дело.

— Так вот как ты зарабатываешь деньги. На хорошеньких официантках. А я-то голову ломала.

— Один из способов… — засмеялся Анхельм.

Рин хмыкнула и зашагала дальше.

— Как же здесь жарко! Еще чуть-чуть, — и на мне можно будет яичницу жарить. Когда мы придем? — выдохнул герцог, обмахиваясь.

— Почти на