Лариса Шкатула - Рабыня благородных кровей

— Затем, что ты — моя жена. И я слишком долго ждал, когда ты надумаешь вернуться.

— Лучше бы ты, Даниил, оставил все как есть, — просительно сказала она. — Прошлого не вернешь!

— Я хочу получить то, что принадлежит мне по христианскому закону, твердо сказал он. — Или ты не знаешь, что делают со строптивыми женами? Может, предлагаешь мне жить невенчаным с другой женщиной или пойти с нею в церковь, объявив живую мертвой? Хватит, пожили по-твоему, теперь — мой черед.

Прозора посмотрела в глаза мужу.

— Ты ведь не меня любишь, а ту, которая умерла много лет назад. Поверь, она сгорела в избе со своими детьми!

В голосе её послышался крик.

— Ничего, — Лоза погладил её по плечу, и Прозора, которая много лет утешала других людей, лечила, как могла, их души, вдруг почувствовала, что и сама жаждет утешения.

Кто знает, может, в её жизни все ещё образуется?

Кипчаки налетели на оставшийся почти без охраны курень как смерч. Только что степной город жил размеренной, ленивой жизнью, как в момент все изменилось.

Анастасия с Заирой услышали крики женщин, а затем звуки короткой схватки. Два десятка нукеров, которых Тури-хан оставил для охраны куреня, оказались захвачены врасплох и изрублены нападавшими.

Похоже, кипчаки знали расположение куреня во всех подробностях. Или кто-то вел их по степному городу?

Заира пришла в себя быстрее, чем подруга. Она схватила за руку Анастасию и потащила прочь из юрты.

— Куда мы сможем скрыться? — попробовала сопротивляться Анастасия.

— Я знаю одно место, где вполне можно отсидеться, — шепнула Заира.

И привела её к двум огромным кучам хвороста и сухой травы, сложенным неподалеку от стоявших одна за другой юрт, в которых жили жены Тури-хана.

Заира нырнула в самую середину кучи сухой травы и потянула за собой Анастасию.

— Лучше быть грязной, чем мертвой.

Кипчаки устроили в кочевом городе настоящий погром. Они вытаскивали из юрт прячущихся женщин, сгоняли в толпу рабов-ремесленников.

Сопротивляться нападавшим было некому, ибо большинство оставшихся в курене людей были рабами.

По воле случая Анастасия и Заира оказались ближе всего к юрте Эталмас, старшей жены Тури-хана, и то, что довелось им услышать, послужило разгадкой происходящих событий.

— А ну-ка придави её сильнее, Мюрид! — советовал кому-то звонкий девичий голос. — Смотри, какой перстень подарила мне она, чтобы провести ночь со старым шакалом Тури. Мало того, что у меня появилась возможность увидеться с тобой, Эталмас ещё и на перстень расщедрилась! Затяни ремешок потуже!

Раздался женский вскрик, затем хрип.

— Это же Айсылу! — удивленно шепнула Заира. — Вот тебе и робкая птичка.

— Открой тайну, Эталмас! — говорила между тем Айсылу. — Где ты прячешь свои сокровища? А деньги? Судя по всему, у тебя их немало. Ты, Мюрид, в жизни своей столько не видел. У неё к этому перстню есть ещё серьги и ожерелье. Подумай, Эталмас, неужели твоя драгоценная жизнь не стоит каких-то побрякушек?.. Что ты бормочешь? Мюрид, она мне угрожает. Тури-хан вернется, не спорю, только ты его возвращения не увидишь…

Опять послышался хрип.

— Молчит, — виновато сказал мужской голос.

— Еще бы, всю жизнь собирала, жалко! — презрительно хмыкнула Айсылу. Как жаба! Глаза выпучила, только рот открывает… У неё где-то пояс был тяжелый, мне ясырка Гюльджи рассказывала. Мол, старшая жена хана никогда с ним не расстается.

— Я-то думал, чего она ворочается? — повеселел мужской голос. — А ей, видишь ли, неудобно на нем лежать. На голое тело надела, вот монеты в кожу и впиваются.

Эталмас успела-таки крикнуть, но ей зажали рот.

— Вот это да! — раздался торжествующий голос Айсылу. — Тут и нам хватит, и нашим детям. А теперь убей ее!

— Птичка моя, — нерешительно проговорил мужчина, — может, просто с собой возьмем? Будет тебе прислуживать.

— Еще чего! — возразила женщина. — Изо дня в день видеть её мерзкую рожу!

— Тогда продадим на базаре вместе с остальными.

— Ты не знаешь эту хитрую тварь! Она сбежит, а потом Тури все расскажет. Уж он-то найдет, как нас с тобой достать. Я сказала: убей!

Опять раздался резко оборвавшийся крик.

— Вот теперь я могу быть спокойна, — сказала Айсылу. — Как ты думаешь, меня в этом наряде узнают?

— Думаю, такого красивого юношу — поискать! Надвинь для верности шапку на глаза.

Хлопнул полог юрты, прошелестели шаги двух человек, и все смолкло.

— Мне жалко Эталмас, — тихо сказала Анастасия. — Ведь её здесь никто не любил, даже собственный муж.

— А мне — нет! — отрезала Заира. — Если бы ты знала… Хорошо, расскажу тебе. Думала промолчать, чтобы ты не переволновалась и раньше времени не родила… Она ведь что удумала? Я две ночи в юрте рабынь ночевала. Не спалось, вот я по лагерю и гуляла…

— Подслушивала? — уточнила Анастасия.

— Подслушивала, — согласилась Заира. — А как ещё можно узнать чужую тайну? В общем, она уговаривала Тури-хана забрать тебя у Аваджи. Мол, пусть он Аваджи куда-нибудь ушлет, так, чтобы тот не вернулся. А затеяла она это, чтобы Тури от пятой жены отвратить. Не нравилось ей, что старикан теперь её во всем слушает. Тебе Эталмас все ещё жалко?

Анастасия потрясенно молчала.

— Какие жестокие у них женщины, — наконец вымолвила она.

— Под стать своим мужьям! — сказала Заира.

Теперь они почти ничего не видели и не слышали, но выходить боялись и лишь по некоторым, доносящимся с другой стороны куреня звукам могли догадаться: кипчаки продолжают выгонять обитателей из их юрт. Некоторое время спустя в этих звуках им послышалась обеспокоенность.

— Нас ищут, — догадалась Заира.

— Мы-то им зачем? — пересохшим от волнения ртом спросила Анастасия.

— Не хочет птичка соловей свидетелей здесь оставлять. Кто знает, что мы видели? Тури-хан не должен её заподозрить, иначе кинется искать, тогда всем придется плохо — прежде всего родителям Айсылу, а она, похоже, любящая дочь.

— Разве мы бы ему сказали?

— Но она-то этого не знает. У них самих все продается и покупается, вот и о других так же судят. Как бы они нас здесь не нашли…

— Надо что-то делать. — Анастасия задрожала так, что казалось, зубы её стучат на весь курень. — А что, если нам спрятаться в юрте Эталмас?

— Что? — взвизгнула Заира. — Да пусть лучше нас здесь найдут, чем я спрячусь рядом с мертвой!

— Но я не хочу, чтобы нас нашли!

— А кто хочет? — пробурчала Заира.

И все же их нашли. Один из кипчаков. Молодой, почти мальчишка. Он заглянул в юрты ханских жен, которых увели самыми первыми. В юрте Эталмас он, наверное, увидел мертвое тело, потому что присвистнул и быстро направился прочь как раз в сторону убежища женщин.