Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране
Ему так давно хотелось встретиться с земными «Старейшинами» и у него к ним столько вопросов. Счастливый случай — или ему нужно еще учиться, прежде чем он будет готов к такой встрече?
Спас Джубала звонок: появилась Доркас с сандвичами и кофе. Ел Джубал молча, что вполне устраивало Майка: он был воспитан на том, что процесс еды нужно использовать для медитации. А Джубал жевал крайне медленно, размышляя и проклиная самого себя за то, что позволил Майку смотреть стерео. Конечно, мальчику придется столкнуться с религиями, тут уж ничего не поделаешь, если ему суждено провести всю жизнь на этой безумной планете. Но лучше было бы подождать, пока он привыкнет к извращенному человеческому поведению… и уж никак не фостериты, для первого-то знакомства!
Убежденный агностик, Джубал почитал равноценными все религии, начиная от анимизма бушменов Калахари и кончая самыми изощренными интеллектуальными верованиями. Однако эмоционально некоторые нравились ему меньше, чем другие, а Церковь Нового Откровения просто заставляла скрежетать зубами. Плоскостопая убежденность фостеритов в собственном гностицизме, проистекавшем из их «прямой связи» с Небом, их высокомерная нетерпимость, футбольные сборы, организация распродаж-конвенций — все это, вместе взятое, вгоняло его в депрессию. Если уж людям необходимо посещать церковь, почему они не могут выбрать нечто достойное, вроде католиков, «Христианской науки» или квакеров?
Если Господь существует (по данному вопросу Джубал придерживался нейтралитета) и если он желает поклонения (тут Джубал полагал, что подобное предположение невероятно, но, тем не менее, вполне возможно в свете его собственного невежества), тогда казалось абсолютно непредставимым, что Господа Всемогущего, способного создавать галактики, можно поколебать во взглядах той крикливой чепухой, которую фостериты называли «богослужением».
Но все же, с мрачной честностью, Джубал допускал: да, фостериты, возможно, владеют Истиной, точнейшей Истиной и ничем иным, кроме Истины. Вселенная даже в самом удачном случае оставалась глупейшей штукой… но уж наименее вероятным объяснением казалось следующее: не объяснение даже, а утверждение относительно беспорядочной случайности. Концепция, заявляющая, что некоторые события «просто происходили», атомы «просто случались» рядом, затем «просто соединялись» и вызывали явления, которые «просто казались» последовательными закономерностями, а некие конфигурации «просто складывались» и вдруг возникало сознание, и вот «просто получились» две такие конфигурации: Человек с Марса и старый лысый циник Джубал.
Нет уж, теорию «просто случилось» ему не прожевать, хотя она и пользовалась популярностью среди тех, кто называл себя «учеными». Слепой случай — недостаточное объяснение для существования Вселенной; слепой случайностью нельзя объяснить даже саму слепую случайность. Концы с концами не сходятся.
Что дальше? Не следовало отдавать предпочтение и гипотезе «наименьшего предпочтения». «Бритва Оккама» не могла разрезать основную проблему: природу Разума Господня (можешь и так его называть, ты, старый негодяй! Старое доброе англосаксонское слово, ничего ругательного в нем нет, сгодится в качестве ярлычка для того, в чем ты ничего не понимаешь).
А есть ли у него основания предпочитать одну приемлемую гипотезу другой? Если ничего не понимаешь — НЕТ! И Джубал признал: вся его долгая жизнь не поможет ему осмыслить основные проблемы Вселенной.
Может, фостериты и правы.
Но, напомнил он себе сурово, остаются еще два фактора: его вкус и его гордость. Если фостериты захватят монополию на Истину, и окажется, что Небеса открыты только для фостеритов, тогда он, Джубал Хэршо, джентльмен, предпочтет, чтобы его поглотила вечность наполненного болью проклятия, которое обещано грешникам, отвергнувшим «новое откровение». Лика Господня ему не рассмотреть, но Джубал Хэршо еще ничего себе, чтобы отличить тех, кто равен Господу, а эти фостериты ни на что не годятся.
Однако он понимал, почему запутался Майк. «Восхождение на Небеса» по фостеритам, в указанное время, действительно звучало как добровольный отказ от телесной оболочки — Джубал не сомневался, что именно так дело обстоит на Марсе. Но он подозревал, что деяния фостеритов в данном случае скорее всего можно было обозначить термином «убийство», однако никому еще не удалось доказать, что убийства имели место, и даже намеки на то были очень редки. Фостер первым удостоился чести «вознестись на Небо» по графику; с тех пор среди фостеритов такие «вознесения» считались особым знаком отличия… давненько уж ни одни коронер не пытался проникнуть в тайну подобных смертей.
Впрочем, это Джубала не особенно волновало: лучший фостерит — мертвый фостерит.
Но объяснить-то сложно.
Однако нечего оттягивать, лишняя чашка кофе задачи не облегчит.
— Майк, кто сотворил мир?
— Не понял?
— Оглядись вокруг. Все это, Марс, звезды, все. Тебя, меня, всех. Старейшины не объясняли тебе, кто все сделал?
— Нет, Джубал, — озадаченно отвечал Майк.
— Ну, а сам ты задумывался? Откуда взялось Солнце? Кто поместил звезды на небо? Кто все начал? Все, все подряд, весь мир, всю Вселенную… тебя, меня, вот мы тут говорим… — Джубал помолчал, удивленный. Он собирался подойти к делу, как настоящий агностик, а сам заговорил языком адвоката. Он же был честным юристом. И невзирая на собственные убеждения, он пытался защитить верования, которых сам не придерживался. Он сам в это не верил, но верили многие люди, и вот невольно он выступил за ортодоксальные верования своей расы против… Против чего? Возможно, против нечеловеческой точки зрения.
— Как на подобные вопросы отвечают твои Старейшины, а?
— Джубал, не грокаю, что ты задаешь «вопросы». Извини.
— Что? А я не грокаю твой ответ.
Майк поколебался.
— Попробую… но слова… они не есть… неверно. Не «поместение». Не «делание». Сейчасдеяние. Мир есть. Мир был. Мир будет. Сейчас.
— И как было в начале, так будет ныне, и присно, и во веки веков. Мир бесконечен…
— Ты грокаешь! — радостно улыбнулся Майк.
— Вовсе нет, — ворчливо отозвался Джубал. — Я процитировал то, что сказал, э-э, ну, одни из наших Старейшин. — Он решил подойти к делу иначе. Господь-Создатель не годился в качестве отправной точки — Майк не понимал саму идею «Создания». Ладно, Джубал и сам не очень-то в этом разбирался… давным-давно он решил объяснять себе Вселенную, «созданную» кем-то, по четным дням, а вечную, «несозданную», замкнутую Вселенную — по нечетным, потому что и та и другая гипотезы, хотя и парадоксальны сами по себе, оставляли в стороне парадоксы противоположной точки зрения. А в каждый високосный год у него оставался целый день для того, чтобы предаваться солипсистскому разгулу. Задав себе вопрос, на который невозможно ответить, он не возвращался к нему в течение жизни целого поколения.