Владимир Круковер - Исполнение желаний

После этого я начинал курсировать между Петровной и почтой. Отправив одну телеграмму, я тут же получал задание отправить еще одну. Петровна разводила пухленькими ручками, сожалела, что забыла предупредить, что будет еще текст, а через несколько ми нут вспоминала о третьей телеграмме, и я, не находя слов, вновь топал на почту.

Назавтра день начинался с того, что следовало сдать все купленные билеты, а взамен купить новые — совсем другого направления. Я покупал, но через не сколько дней их все равно приходилось сдавать, как просроченные. Не упомню случая, чтоб Петровна хоть раз выехала вовремя: ее самолет летел в Киев, а она в это время неслась в какой-нибудь Темрюк в кабине «МАЗа» по вопросу, который мог бы решить любой малограмотный рабочий, как с теми же досками. Получая задание, я обычно надолго немел. В пол ном смысле слова: терял дар речи. Ну, каково, к при меру, администратору с двумя дипломами о высшем образовании идти к какой-то мелкой сошке из сельсовета, чтобы поставить подпись на обыденный документ. Я пытался поначалу объяснить, сколь нерационально меня используют, она слушала мои речи просветленно, смеялась, а потом говорила озабоченно:

— Слушай, сходи, пожалуйста, на телеграф, позвони, я вот написала телефон, позови Лизу и скажи, что я завтра в Москву не прилечу. А на обратном пути сдай билет и купи на послезавтра в Ленинград.

Глаза мои расширялись, я надувался, смотрел в ее честные, ясные глаза, на ее доброе лицо с розовыми щеками-булочками, на всю ее уютную позу за стареньким столом, вздыхал глубоко и шел на почту.

Работали у Петровны люди своеобразные. В целом, конечно, обычная для системы шушера, но несколько другого плана, чем у Вокалева. Всех не опишешь, а вот некто Шапиро описания требует. Это был доходной, мелкий еврейчик редчайшего уровня дебилизма. Дебилы для этой нации сами по себе нонсенс, но его уровень редок и для других рас. И в то те время, он сохранил в себе еврейскую приспособляемость. Поэтому он все время работал.

Он мог, например, целый день красить одну семиметровую крышу вагончика, но поймать его на бездействии было невозможно. Когда бы он ни попадал в поле зрения, он все время был с кистью в руках и в движении. Не стиранная со времен написания Ветхого Завета одежда, вечно заляпанная краской и мазутом, как бы подчеркивала его трудолюбие. Если же вы пытались сделать ему замечание за медлительность, он начинал долго и косноязычно объяснять причины — их находились тысячи: от густой краски до плохой кисти, — и продолжал это объяснение, пока вы со вздохом отчаянья не удалялись.

Все рабочие, кроме Шапиро, чем-то торговали. Открытками, плакатами, леденцами, сигаретами… Причем, занимались этим гораздо более серьезно, чем основной работой. Особенно преуспевал в этом плане молдаванин с озорным именем Гоша, мелкий, удивительно завистливый и злобный человечек. Жена его, видимо, для контраста, была женщина крупная и добродушная. Иногда она неделями не появлялась днем из вагончика, из чего следовало, что грозный муж, которого она могла бы просто зашибить одним ударом, опять ее отлупил и она стесняется показываться с синяками на лице…

Да, забавно было все это. Даже не верится, что я столько накуролесил. А что, — три судимости: первая — за политику, а остальные главным образом за мошенничество. Считался удачливым аферистом. Еще бы, успел же поработать и журналистом, и ветеринаром; и начальником бывал, и на самых низких ролях «неприкасаемым» ишачил. И послужить успел, почти четыре года отдал доблестной СА. И поучиться успел, аж в трех вузах. Так что подготовку для аферизма получил хорошую. Вот, долго хранил в вещах одну вырезку из газеты «Известия». Называлась заметка:

«Плоды доверия».

«В шикарную гостиницу в южном городе Тбилиси вошел представительный гражданин, — писал досужий корреспондент. — Он уверенно подошел к окошку администратора и представился сотрудником КГБ из Москвы. «Номер люкс и не беспокоить», — сказал он повелительно.

Важного гостя проводили в пяти-комнатный номер, обставленный с восточной пышностью. Оставшись один, таинственный КГБэшник открыл чемоданчик, содержащий всего лишь единственную вещь — дорогой халат с позолоченными застежками. Это было единственное имущество некоего Верта, недавно освободившегося из колонии строгого режима.

Накинув халат, он принялся за работу: тщательно изучил телефонный справочник. Интересовала его глава, где были перечислены автобазы. Выбрав ту, которая по его разумению находилась на окраине города, он набрал номер и сказал: «Примите телефонограмму. После прочтения уничтожить. 12 июня в 10.00 прибыть в гостиницу «Тбилиси» в номер 302. С собой иметь документы, удостоверяющие личность, и список автоединиц гаража. Майор КГБ Русанов». «Никому о содержании телефонограммы не рассказывать», — предупредил он секретаря, после чего сделал второй звонок в ресторан.

Вкусно пообедав, аферист направился на знаменитый Тбилисский рынок. Там он выбрал участок, облюбованный автомобилистами, и через некоторое время познакомился с руководителем одного из колхозов, очень желающего приобрести автомашину «Волга». «Могу предложить новую, — сказал — аферист, но машина казенная. Деньги перечислите на автобазу». Какой разговор, дорогой, — обрадовался колхозник. — Кто говорит о деньгах? Сколько попросишь — столько перечислю!».

«Аванс придется дать наличными, — сурово сказал «КГБэшник». — Сам понимаешь, я не один на авто базе».

«Какой разговор, — темпераментно взмахнул рука ми грузин. — Кто говорит о деньгах? Пять тысяч хватит?».

«Десять!».

«Слушай, дорогой! Совесть есть, да? Даю семь?» «Ладно. Завтра в это же время подъеду на маши не. Все документы будут готовы. Рассчитаемся и забирай. Остальные деньги перечислишь в автоколонну, госцена — четырнадцать тысяч».

Явившийся на другой день начальник автохозяйства поинтересовался у администратора личностью обитателя 302 номера.

«Грозен», — сказал администратор. Начальник робко постучал в дверь. «Войдите», приглушенно раздалось из номера. Войдя, начальник увидел спину, прикрытую шикарным халатом. «С автобазы?» — спросили его, не оборачиваясь. «Так точно!» «Посиди пока…» Начальник робко присел на краешек кресла, с почтением оглядывая шикарное убранство холла.

Минут через пять «комитетчик» наконец-то- удостоил начальника автобазы хмурым взглядом, а затем в приказном тоне произнес: «Подготовишь новую «Волгу», полный бак, полную канистру в багажник, заполнишь путевой лист без указания маршрута, фамилию водителя. В «бардачок» — технические документы на автомобиль. К девяти утра завтра подашь машину к парадному подъезду гостиницы и оставишь ее с ключами зажигания… А сейчас распишись вот здесь об ответственности за разглашение доверенной тебе государственной тайны…»