Александр Розов - Чужая в чужом море

Второй прыжок получился уже значительно легче, а после третьего она вошла во вкус. Примерно через два часа, тинейджеры мягко, но решительно сказали ей: «хватит». На самом деле, она и сама это чувствовала – по звону в ушах и легкой дрожи в коленках. Оюю открыла большущий термос, предусмотрительно наполненный на рынке горячим какао и вытащила из пакета роллы, купленные там же, в корейской лавке.

— После прыжков должен быть закономерный жор, — сообщила она.

— В обеденное время, — поправил Снэп, — Жор должен быть независимо от прыжков.

— Кстати, с какой высоты мне реально придется прыгать? – спросила Жанна.

— Лучше всего – те же 10 метров. Ниже — плохо, ты ведь в начале полетишь по инерции вперед со скоростью флайки – минимум, 20 узлов, а войти в воду под углом – это…

— В идеале, надо прыгать метров с 25, — добавила Оюю, — Отвязанные vahine Лоу так и делают, когда док–Мака нет дома. Так по секрету рассказывал Хабба. Но тебе это ни к чему. Ты–то не собираешься лететь к Тау–Кита, ага?

— А они собираются? – поинтересовалась канадка, прихлебывая какао и любуясь игрой лучей ослепительного полуденного солнца в полупрозрачном оранжевом диске уфоида, покачивающегося на легкой волне за кормой маленького проа.

Меганезийка погладила ладошкой подбородок и неопределенно повела плечами.

— Не вдруг поймешь. Тау Кита – это, конечно, фигня. В астро–инфо написано, что там толком нет планет, на которых можно жить. А если в принципе… Прикинь: сейчас на Земле живет 7 миллиардов людей. Рост 100 миллионов в год. Площадь суши, если без полярных областей — 120 миллионов кв–км. И что с этим делать через пол–века, а?

— Говорят, что скорость роста населения скоро снизится, — заметила Жанна.

— Ага, говорят. Сраные интеллигенты, которые, за деньги оффи, всех успокаивают.

— Говнюки, — поддержал ее Снэп, — правильно их в революцию гасили.

— Ребята, за что вы так не любите интеллигентов?

— Это просто. Знаешь наши острова Новой Южной Англии? Те, которые, в начале века были территорией государства Папуа, а еще раньше — владением европейских оффи?

— Ты имеешь в виду, Новую Ирландию, Новую Британию, Бугенвиль…?

— Да, — подтвердил он, — И все островки и атоллы вокруг. Кузен моей мамы был в первой группе гуманитарного десанта на Нугури, и рассказывал: тракторы и моторные лодки считались там роскошью, у большинства — мотыга и пирога. Госпиталь не оборудован, школа — говно, электричество — один дизель–генератор на всех, водопровода просто нет, промышленность — ноль, зато: каменная церковь и кабинки для переодевания на пляже рядом с мэрией. Вот что несли интеллигенты–юро вместо прогресса и технологии.

Жанна в успокаивающем жесте подняла вверх ладони.

— ОК, черт с ними, с интеллигентами. Давайте вернемся к Тау–Кита и к населению.

— Давай! – охотно согласилась Оюю, — Что, по–твоему, делать с размножением?

— Наверное, нужен контроль рождаемости, — предположила канадка.

— Ага! А кто будет контролировать?

— Ну… Наверное международные организации… ООН…

— Не смеши нас. Что могут контролировать эти трусливые жадные скоты?

— Ну… Тогда, боюсь, что может случиться еще одна большая война.

— Это самый хреновый вариант, — сказал Снэп, — Термоядерная мясорубка. 10 тысяч лет истории считаются фальшстартом, и непонятно, что будет при повторном заплыве.

— А какой самый хороший вариант? – спросила Жанна.

— Самый хороший? – переспросил он, — Это если все хорошие люди убили всех плохих, договорились, как дружно жить дальше, развили науку, освоили галактику, все дела…

— Но ты в это не веришь? – уточнила она.

— Не верю. В жизни не бывает, чтобы все шоколадное.

— ОК. Тогда самый хороший из реальных вариантов?

Снэп молча пожал плечами и за него ответила его подруга.

— Худшее – враг плохого, как говорит моя мама. Если после атомной войны останется оазис, отброшенный не на 10.000, а всего на 200 лет, в XIX век, это не худший исход.

— Этот оазис, предположительно, Меганезия? – поинтересовалась канадка.

— Не вся, — уточнила Оюю, — Только мелкие провинциальные островки и атоллы. Они слишком малы, чтобы их бомбить, и достаточно автономны, чтобы удержаться на том уровне технологии, который может быть обеспечен собственными силами. В учебнике экоистории это называется «EСHO» (Экстремальная Концепция Хопкинса). Есть даже сценарий ECHO в комп–игре «X–fenua».

— … Опять же, нереальный, потому что шоколадный, — перебил Снэп, — Потому что там можно восстановить технический уровень XXI века всего за четыре – пять поколений.

— Ты такой умный, ага? Откуда ты знаешь, что так не может быть?

— Ниоткуда, — он снова пожал плечами, — Но, по–любому, не хочется проверять в реале.

— Вообще–то, — сказала Оюю, — я к этому и веду. Прикинь, Жанна, если даже ECHO — это слишком шоколадно, чтобы быть реальностью, то эвакуироваться с Земли заранее, не дожидаясь этой самой мясорубки – не такая глупая мысль.

— Эвакуироваться куда?

— Не «куда», а «откуда», — поправила меганезийка, — Отсюда и куда угодно! Посмотри астро–инфо. Подходящих экзопланет у ближайших к нам звезд открыто уже во!

Оюю провела ладонью на уровне ноздрей, показывая число перспективных экзопланет.

— А если вы со Снэпом ошибаетесь, и на Земле все будет хорошо? – спросила Жанна.

— Все хорошие люди убили всех плохих, и далее по тексту? – уточнила меганезийка.

— Ну… Зачем обязательно убили? Можно прийти к разумному компромиссу…

— С кем? С национал–империалистом, исламистом, римо–католиком или пуританином?

— Ладно, — вздохнула канадка, — Допустим, убили. Тогда эвакуироваться не надо?

— Тогда тоже интересно, — сказала Оюю, — Вот, на Земле остался миллиард людей. Все классно. Птички поют, цветочки цветут, дельфины танцуют, благоприятная среда…

— Подожди! Почему миллиард?! А где остальные?

— Потому, что остальных мы убили. Так вот, в благоприятной среде обитания, людям свойственно размножаться. Поскольку, мы оставили только хороших людей, они это делают без фанатизма. Скажем, по 2 – 3 ребенка на каждую женщину. И через 100 лет Земля опять перенаселена. У нас 12 миллиардов хороших людей. Что с ними делать?

— Гм… А нельзя ли попросить их рожать не больше двух?

— Можно. Только это – путь в никуда.

— Типа, сами для себя построили резервацию, — добавил Снэп, — а в резервации можно только деградировать. Так что, или экспансия в космос, или деградация на фиг.

— По–вашему выходит, что элаусестерские коммунисты правы, — заметила Жанна.