Розов Александрович - Чужая в чужом море

Подиум - контур лодки, под кровлей в виде седла, над которым поднимается мачта - солнечные часы (цифры выложены из булыжников на круглом зеленом газоне).

Бассейн в форме силуэта морской черепахи, накрытый тремя причудливо изогнутыми широкими арочными мостиками, видимо изображающими панцирь.

Ярко-зеленый капонир, выложенный из огромных (в человеческий рост) кубических газобетонных блоков, украшенный изваянием спрута (тоже зеленым).

… И маленькая католическая часовня с высоким шпилем с кельтским крестом. Этого Эстер никак не ожидала тут увидеть. Наверное, у нее был очень изумленный вид…         

- Marae твоих богов? – спросила Юеле, - Если тебе хочется, зайди, поговори с ними. Я пока куплю сока и какой-нибудь пирожок, вон там (она махнула рукой в направлении открытого маркета под оригинальным навесом в форме маленького лабиринта).

В часовню Эстер вошла с некоторым трепетом. Интерьер оказался простым и каким-то очень светлым. В маленьком зале было всего 5 бамбуковых скамей, на которых могло разместиться максимум человек 30, и простая кафедра из некрашеного бамбука под кельтским крестом из блестящего металла (Эстер вдруг показалось, что этот крест с кругом похож на рисунок оптического прицела, и она энергично помотала головой, отгоняя это неприятное наваждение). Потом ее взгляд упал на очень натуралистично изображенную фигуру женщины, кормящей младенца. Иных изображений не было…

- Странно, не так ли, - сказал спокойный голос у нее за спиной.

Она вздрогнула и обернулась. Перед ней был крепкий мужчина лет 40, одетый в серые свободные брюки и серую рубашку с коротким рукавом. Поверх рубашки, на простом шнурке висел такой же кельтский крест. 

-  Меня зовут Кииро, - сообщил он, - Я приходской священник. Присаживайтесь. Мы можем поговорить, или можем помолчать, как хотите.

- Вы сказали: «странно, не так ли», - напомнила она, - Что вы имели в виду?

- То, что вы ожидали увидеть что-то другое. Это было заметно по вашей реакции.

- Да, наверное… Меня зовут Эстер, я из Аризоны. Честно говоря, я вовсе не ожидала увидеть на меганезийском атолле католический храм. Я думала, моя религия тут под запретом. Ну и, разумеется, меня удивило отсутствие распятия.

- Присаживайтесь, - предложил Кииро, - И, если хотите, поговорим об этом.

- Наверное, хочу, - согласилась она, присаживаясь на край ближайшей скамьи.

- Тогда спрашивайте, - предложил он, садясь напротив.

- Даже не знаю, с чего начать, - нерешительно сказала она, - Мне показалось, или здесь какой-то другой католицизм, который отличается от того, который я знаю?

- Вам не показалось. Это – океанийский католицизм. Он несколько отличается, хотя, я считаю, что в нем сохранено главное. Если бы я считал иначе, меня бы здесь не было. 

- И что же главное?

- Главное, - ответил священник, - что мы Ему не безразличны.

- Тогда, наверное, главное, что Он существует, - заметила она.

Кииро улыбнулся и покачал головой.

- Нет, Эстер. Если бы он просто существовал, это бы ровно ничего для нас не значило. Существуют сверхновые звезды, квазары, черные дыры, да мало ли… Они интересуют только специалистов по астрофизике.

- Хорошо, - она кивнула, - допустим, главное - то, что мы Ему не безразличны. И что из этого следует для нас?

- А вот это нам и надо понять. Наше желание понять Его замысел, это и есть вера.

- Но как определить, правильно ли мы поняли? – спросила Эстер, - Я имею в виду, меня учили, что Он дал ясные указания. И потом – крестная жертва. Наша сопричастность…

Священник снова покачал головой.

- Всемогущий Бог, сотворивший мир, по своей природе не может ничем пожертвовать. Это же не какое-нибудь языческое божество плодородия, аллегория растений и зерен. Такое божество умирает, уходит в землю и рождается в виде урожая. Это другое.

- Но Бог спускался с небес в наш мир? – спросила она, - Становился одним из нас? 

- Скорее да, чем нет, - ответил Кииро, - собственно говоря, Он и теперь среди нас. Это прямое следствие того, что мы Ему не безразличны, разве не так?

Эстер задумчиво потерла лоб.

- Вы так логично рассуждаете. Но есть вопрос, который не дает мне покоя: Понимаете, мне довелось побывать на войне и… Я видела такие вещи, что…

- Что вам показалось, будто мы Ему все-таки безразличны? – помог он.

- Боюсь, что так… padre.

- А, может быть, вы приняли за безразличие ту свободу, которую Он дал людям?

- Не знаю… Если это – свобода, то она как-то очень плохо выглядела.

- Всегда плохо выглядела? – уточнил Кииро.

- Нет… Не всегда, но… Слишком часто…

Священник кивнул и повторил:

- Слишком часто. Возьмем редкие случаи, когда свобода выглядела хорошо. Скажите, готовы ли вы отменить все эти хорошие случаи, чтобы вместе с ними отменить и все плохие? Допустим, что такое решение в ваших руках.

Она снова потерла лоб и отрицательно покачала головой.

- Наверное, нет. Не готова. Это было бы нечестно по отношению к нескольким очень хорошим людям, которые… Которых я очень ценю. Я говорю очень сумбурно, да? 

- Отчего же? – возразил он, - Вы вполне последовательно ответили на свой собственный вопрос и на свои собственные сомнения. Разве не так?

- Может быть, - согласилась она, - Спасибо, padre, вы очень мне помогли.

- Я-то здесь причем? Помогает Он, а я здесь так, по хозяйству.   

- Гм… Я как-то не подумала… Скажите, я могу сделать какое-то пожертвование?

Он улыбнулся и кивнул.

- Можете. Этот храм построен и существует на пожертвования разного рода. Как и остальные храмы, которые вы видели на площади.

- А кто, кстати, его построил? – спросила она.

- Люди, для которых это важно, кто-то нашел материалы, у кого-то была техника. Я, например, делал проекты и кое-какие расчеты. Видите ли, я архитектор.    

- Архитектор? – удивленно повторила Эстер.

- Да. А настоятель буддистского храма – инженер по строительным машинам. Культ Ктулху (это зеленый спрут) и культ Зеленой Черепахи популярны у военных моряков. Скандинавский культ Фрейи, а по-океанийски - Атеа (это ее храм похож на  корабль) весьма распространен среди тех, чей труд связан с морем – а тут все связано с морем.

- У них у всех есть свои архитекторы?

- Нет, - Кииро покачал головой, - У них другие специалисты и много рабочих рук. А архитектурные проекты делал я.  Своего рода религиозная кооперация.

- О боже!… Вы делали проекты языческих храмов?

- Я просто помогал тем людям, которые помогали нам. Взаимопомощь признают все религии, и все нерелигиозные этики. Вы полагаете, что я поступил неправильно?