Бодхи - Твердые реки, мраморный ветер

– Да!

Андрей и в самом деле чувствовал гудение в пальцах и бегающие мурашки внутри. Действительно, раньше он тоже чувствовал это, когда дрочил, но не придавал этому значения.

– Она чувствует – когда поток ослабевает или усиливается, соответственно она знает, когда тебе становится приятнее, а когда нет.

– То есть когда это ощущение сильнее, и удовольствие сильнее?

– Не совсем так. Это целое искусство.

Женщина между тем засунула шнур еще глубже и еще, и Андрей снова забеспокоился.

– Так глубоко!

– Тебе понравилось, что моя вторая помощница делала с твоей попой?

– Да…

– Источник наслаждения у мужчины – предстательная железа.

– Я знаю.

– Но ты не знаешь того, что мочеиспускательный канал в том месте, где он уже почти заканчивается у мочевого пузыря, непосредственно примыкает к предстательной железе.

– Нет…

– И вот сейчас головка катетера как раз в этом месте – очень глубоко в твоем теле, и сейчас почувствуй – какие необычные рождаются ощущения. Ты просто сиди, расслабься и чувствуй.

Андрей кивнул. Ощущения действительно были очень глубокими и необычными.

– И конечно, когда еще и со стороны попы рукой массируется предстательная железа, то совокупное ощущение становится очень ярким, – поучал его Уонг.

– Мне просто удивительно, как там помещается целая кисть руки!

– Если бы ты потрудился заглянуть в анатомический атлас, ты бы увидел, что прямая кишка в своем начале образует довольно просторную полость, где легко уместится целый кулак. Ты не знаешь еще и того, что когда возбуждение становится очень острым, то оно начинает захватывать соседние органы, и они также становятся источником сексуального наслаждения. Вчера ты почувствовал, как усиливается наслаждение в то время, как ты пытался вырваться?

– Да, очень заметно.

– Мышцы становятся источником сексуального наслаждения. И боль может превращаться в сексуальное наслаждение, если она умеренная. Например, если я дам тебе сейчас пощечину, или если тебя шлепать по попе, или шлепать ладонью по животу или по ляжкам, тебе будет приятно. Места, по которым я буду тебя шлепать, станут как бы оазисом наслаждения – в этом принцип мазохизма. Хорошо, достаточно.

Он прикоснулся к руке женщины, она аккуратно вынула катетер и отошла в сторону.

Уонг тоже отошел и сел в другое кресло.

– Есть много всего такого, о чем ты не догадываешься. Секс – это огромный мир, который люди и не пытаются исследовать из-за своего ханжества и религиозного воспитания. Но некоторые люди, вот я например, сделали из секса культ. Я неплохо зарабатываю на этом и сам получаю удовольствие.

Андрей понимал, что Уонг его к чему-то подводит, но пока не понимал – к чему именно. Между тем Уонг замолчал и задумался о чем-то, повисла пауза.

– Мне показалось, – наконец продолжил он, – что ты смог бы быть моим помощником, моим партнером.

– Партнером? В бизнесе.

– Да, – кивнул Уонг. – У меня много друзей, и у них разнообразные вкусы, которые постепенно расширяются благодаря моим усилиям, и некоторые из фантазий, которые приходят им в голову, достаточно эээ… смелы и неожиданны. Не всякий человек смог бы управлять этим, а только тот, кто очень развратен и неглуп, и терпимо относится к причудам других людей. И еще он должен уметь хранить секреты. Я стар, и потом, у меня есть своя частная жизнь, я люблю побыть в одиночестве, и мне нужен кто-то, кто возьмет часть моих забот на себя.

– Например, что это может быть, – поинтересовался Андрей.

Сама идея – стать компаньоном владельца публичного дома для высокопоставленных и богатых извращенцев, казалась ему несколько дикой, но, в конце концов, почему бы и нет? И почему "извращенцев"? Это слово выпрыгнуло исподволь, само собою. Получается, что всё то, что нравится ему, это секс, а что нравится другим – извращение? Нет, ну это очевидная глупость, и в конце концов, если здесь не причиняют боли, в чем, впрочем, надо еще убедиться…, то чем этот бизнес хуже любого другого? Это даже намного лучше! Ведь он и сам сможет перетрахать всех и по-всякому, ни в чем себе не отказывая.

– О, трудно перечислить, всего не упомнишь, – развел руками Уонг. – Например, кто-то должен договариваться с уличными мальчишками о том, чтобы они целую неделю или даже две бегали в белых или красных или еще каких-нибудь носочках, которые мы им даем бесплатно, не снимая, а потом покупать их у них. Мы платим пять долларов за пару – это очень много для бездомных нищих пацанов. Мы помогаем им выжить.

– Покупаете? Пять долларов за пару? Нафига? – Рассмеялся Андрей.

– Чтобы продавать, конечно, – невозмутимо ответил Уонг. – Мы продаем их по пятьдесят.

– Вау.

– Это, конечно, мелочь, и я не предлагаю этим заниматься именно тебе, нет, этим занимается другой человек, но этого человека необходимо контролировать, необходимо формировать заказы, а они разнообразны. И даже формированием заказов будешь заниматься не ты, этим занимаются другие люди, но кто-то должен управлять и ими.

– Кто же платит за пахучие носочки?

– Не знаю, – пожал плечами Уонг. – Большинство наших клиентов анонимны, и мы не только не стараемся нарушить эту анонимность, а наоборот, всячески ее охраняем. Так что мне все равно, будет покупателем священник или добропорядочный отец семейства или подросток – какая разница? Они платят, а мы им помогаем получить желаемое. Они уверены в том, что мы их не обманываем, потому что таков наш принцип. Мы можем отказать клиенту, если его запрос для нас слишком сложен, но никогда не обманем его, и если он хочет именно недельные носочки именно десятилетнего уличного пацана, он получит именно то, за что платит. А если наш клиент захочет купить презерватив со спермой атлетического сложения мужчины сорока лет, то он получит опять таки именно то, что хочет.

– Но как это проверить? Ведь обмануть очень легко…

– Не будь так наивен, мой мальчик, – Уонг поднял палец. – Обманывать всегда легко, это верно, но очень сложно обманывать так, чтобы хотя бы в одной ситуации твой обман не вышел бы наружу. В конечном счете это выйдет дороже, не говоря уже о том, что испортить репутацию – это поставить крест на всем бизнесе. Репутация – это всё.

– Мне сложно вот так сразу решить, ведь если я начну работать, то очевидно, что это полностью займет мое время, и наверняка ты не согласишься отпустить меня слишком быстро.

– Конечно, кивнул Уонг. – Мне нужен помощник не на один год, и может даже не на два. Но всему есть своя цена.

Андрей промолчал. Спрашивать – сколько он смог бы зарабатывать, значит уже начать получать конфиденциальную информацию, и он понимал, что такого рода любопытство уже влечет за собой ответственность.