Андрей Валентинов - Даймон

Зачем только рассказывала? Понятно, зачем, но все-таки…

…А Хорсту Die Fahne Hoch Женя досталась. Не то завидно, что Профессорова дочка красоты неимоверной. Девчонка, как девчонка, Вари немного помоложе. Но ведь вдвоём интересно! По-настоящему, не только когда она слова ласковые шепчет. У них тайна — одна на двоих. Пусть на троих, если Профессора считать.

Какую именно программу вы ставили Алексею? Надеюсь, не «Gateway Experience»?

А если «Gateway Experience», что тогда? «Gateway Experience» — «Врата восприятия». Восприятия — чего? Не его ли, Алёши, дурацкой «телеграммы»?

«Хочу — идиотами — командовать!» Фу ты, стыдно даже!

А вдруг услышали?!

— Алёша, мени трыста гривень нужно. Дужэ! Розумиешь, я год за свет на платила, видключиты могут.

— Варя, я…

— Не хочу в його брать. Понимаешь? И скупый он, приныжуватыся не хочу. Так выходыть, что он сам в мэнэ просыть, а если я попрошу… И ещё мэни серёжки нужны.

— Но я тебя уже…

— Дурный! То бижутэрия, а я золотые хочу. Не очень дорогие, я придывылась. Знаешь, такие, як кольца… Мне вжэ двадцать пять лет, Алёша, не можно мне, бижутерию носить. Так знайдэшь? Мени послезавтра нужно.

Исполняет Александр Галич.

(3`03)

Очередная интерпретация «Славянки», может быть, самая удачная. Запись редкая, один из немногих случаев, когда Галич пел под оркестр. Именно этот вариант «Славянки» предлагался в качестве Гимна Российской Федерации. «Вперёд, за взводом взвод, труба боевая зовёт. Пришёл из Ставки приказ к отправке, и значит нам пора в поход».

Морда — испугаться можно. Если не испугаешься, бери крысу — и о морду со всего размаху. Смерть грызунам, вредителям народного хозяйства!

Морда не сама по себе — на фоне кирпичной стенки. То ли на мученичество тонкий намёк, то ли у художника совесть заговорила.

— Нам здесь жить! Нам! Здесь! Жить!!!

Это уже слоган. Белыми буквами по плакату — и голосом, словно перевод для особо непонятливых.

— Нам здесь жить! Честной стране — честное правительство! Наш блок — блок честных людей!.. Нам здесь!..

Поёжился Алёша от холода, на шаг отошёл, дабы все вместе обозреть: плакат, глашатая с мегафоном, ещё одного с пачкой свежих газет наизготовку. Вот и экран белеет, на экране та же Морда Крысобойная, тот же лозунг. Сейчас фильмик крутить-вертеть начнут, но пока мегафон старается.

— Честные люди — честный парламент! Честной стране — честную власть!..

Проорал, мегафон опустил. Фильмик? Нет, для начала затравку — ретро-песни, про «На дальней станции сойду». Независимость — независимостью, но все мы born in the USSR.

Оглянулся Алексей, в сторону станции метро посмотрел. Там тоже экран, тоже мегафон, даже два. Чем удивляться? Вечер, народу тьма, самое время про «Нам здесь жить!» надрываться.

…»Нам здесь жить» — роман так называется, Алёшей ещё на первом курсе читанный. Интересно, Морда авторам за слоган отстегнула? Или как всегда?

Забыл Алексей Лебедев про выборы — не до выборов ему теперь. Не поленились — напомнили. Прямо-таки дежа вю. Год назад ради честных выборов в палатках мёрзли, теперь в палатки, не зовут, но бывшие братья-демократы сейчас наверняка тем же заняты. Только вместо Морды «Нам Здесь Жить» на плакате сам господин Усольцев. И крутят не «совок», а нейтрально-европейское. Тоже намёк — на грядущую интеграцию.

— Честное правительство-о-о!…

Обратно Алёша тем же путём добирался. Руки в карманы, шарф под подбородок. Куда спешить? В пустой комнате волком завыть можно. В бар «Черчилль», джаз послушать? Эх, лучше не вспоминать! Даже на кино не хватает, не при «совке» живём, когда билет сорок копеек стоил. Про театр и вспоминать нечего.

— Нам здесь жи-и-и-ть!..

А зачем театр, если прямо под носом настоящая жизнь, без дураков? Можно даже сказать, История. Вот она, вершится, родная! Президента в палатках высидели, теперь парламент вычудим.

— …Год назад нас всех обманули! Обманули! Шайка, пришедшая к власти, занялась делёжкой того, что не успели разворовать! Наш блок требует: казнокрадов — под суд!..

Ничего особенного Алёша увидеть не рассчитывал. И так понятно. Демократы — про Европу, остальные — про Россию, демократы — про Голодомор, остальные — про русский язык. И все вместе — про честное правительство.

О чем ещё скажешь? Об отмене депутатской неприкосновенности? Так на Морде Крысобойной, если журналистам верить, три уголовных дела висит. У господина Усольцева… Нет, не уголовщина, и не у него, а у его брата…

— Товарищи! А давайте их всех изберём. Всех, кто пожелает. Изберём — и за решётку, скопом. По «десятке» с конфискацией навесим, а там и разбираться начнём. «Нам здесь жить»? Это нам — здесь жить, а они, сволочи, думают на вилле швейцарской спрятаться, когда припечёт. Не спрячутся, не успеют. На черта нам вообще эта говорильня? Вор должен сидеть в тюрьме, правильно? Обещаю — сядут! Парламент закрыть, политиков — на нары!..

Ого, кто там такой смелый? Обернулся Алёша, головой покрутил. А тут, откуда ни возьмись, патруль с дубинками.

— Ваши документы!

Задерживали Алёшу Лебедева регулярно. Выпившего — считай, за дело (не попадайся!), но и трезвого в покое не оставляли. То ли старая куртка подозрительной казалась, то ли из здоровой ненависти к тем, кто в очках и виду интеллигентного. Не братка же с обрезом под полою останавливать, не бомжа инфекционного!

Алексей привык, потому и с паспортом не расставался. Сегодня задерживать его сам милицейский бог велел: личность, словно после парламентской дискуссии, со стороны смотреть страшно.

— Прописка временная?

Вздохнул Алёша — началось! Отпустят, понятно, потому как трезвый и с документами, но помурыжат вволю. Почему губа разбита, зачем очки надел…

— Глядите, товарищи! Менты парня задержали. Ничего не делал, стоял, агитацию слушал. А почему задержали? Потому что бандюганов тронуть боязно. Трусы они — менты. И воры! Не должен народ ментов бояться — пусть они от народа прячутся. На нары ментов! На нары!

Дрогнул Алёшин паспорт в милицейских пальцах.

— Депутат, вор и продажный мент — враги народа! Покрывают друг друга, гады! Самое время вернуть смертную казнь! Мы не призываем, товарищи, мы её просто вернём. И скоро!..

Отдали патрульные паспорт, не стали вопрос с пропиской усугублять. Отдали — в сторону смелого крикуна шагнули. Алёша спрятал паспорт, подумал чуток — и за ними.

Кто же там решительный такой?

Далеко идти не пришлось. Слева от входа в метро, где днём цветами торгуют, толпа невеликая. Посреди — парень с мегафоном, над ним полотнище малиновое, тяжёлого бархата. Буквы золотые: «Отечество и Порядок».