Ашер 4 - Сергей Шиленко

— Так это же и есть те самые шмели! — дошло до меня наконец, что это за странные насекомые мечутся по клетке.

— Разве они не чудесные? — восторженно щебетала Шелли. Я встал и навис над столом, чтобы рассмотреть этих крошечных созданий получше.

У каждого шмеля был длинный клювик, как у колибри и по четыре крыла, как у стрекоз. Они были небольшими, размером с рублевую монетку, и когда они летали, их стеклянные крылышки двигались так быстро, создавая ореол вокруг, что казалось, каждый шмель плавает в собственном мыльном пузыре. Они тихо жужжали и кружили по клетке. Это зрелище было таким умиротворяющим, казалось, их можно поставить в один ряд с водой и огнем и смотреть на них вечно.

— Они и правда невероятны, — согласился и просунул палец между медными прутьями клетки. Один шмель сразу уселся на подушечку и начал перебирать шестью пушистыми лапками. Он издавал звуки, близкие к жужжанию и чириканью одновременно. — Я думал, их очень сложно достать.

— Их правда непросто найти. Шмели постепенно вымирают, — сказала Шелли, грустно вздохнув. — Думаю, это из-за того, что люди перестали делать мед. Это долго и сложно. Их стали использовать только в качестве украшения и развлечения. В неволе они гибнут. Эти прекрасные создания должны жить в гармонии с природой и приносить пользу.

— Конечно, мы не будем держать их в клетке, это жестоко, — вмешалась Рита. Она тоже подошла ближе и склонилась над столом, наблюдая за мельтешащими насекомыми. Ее глаза расширились от интереса, а хвост ходил из стороны в сторону, как у любопытной домашней кошки, увидевшей муху.

Мне стало очень смешно с того, как инстинкты взяли верх, и как сильно она напоминала хищницу в тот момент. Задумался, безопасно ли выпускать их на волю или моя кошка тут же начнет на них охотиться. Но я думал об этом с нежностью. Если это доставит ей удовольствие, пусть переловит хоть всех оставшихся шмелей на Ашене.

После откровений с Байроном в храме солнца моему разуму потребовалось время, чтобы перезагрузиться. Это была жесткая встряска, и большую часть пути до Медвежьего угла я провел молча. Просто любовался красотами природы за окном кареты. Все разговоры за это время прошли мимо меня. Мне не хотелось ничего больше, чем остаться наедине со своими прекрасными женами и отдохнуть. Сидя в экипаже, они склонили головки друг к другу, болтали флиртовали, хихикали, их мелодичные голоса идеально дополняли друг друга.

Это было бальзамом для моей души и ушей, я эгоистично наслаждался этим фоновым шумом всю дорогу.

Скорее всего они всю поездку болтали об этих шмелях и теперь им приходится повторяться.

Но они обе были очень терпеливы, не злились и не раздражались. Шелли казалась очень взволнованной. Насколько мне удалось ее узнать, она страстно любила все живое на этой земле.

Если бы я встретил ее там, в своей прежней жизни, у меня не было никаких сомнений в том, что она была бы ветеринаром.

— И как вам удалось их раздобыть, если это такая редкость? — спросил, попытавшись собрать в кучу свой рассеянный разум. Мне нужно было хорошенько сконцентрироваться, чтобы «протрезветь» от количества свалившихся на меня сведений.

— Мы случайно встретили торговца, который продавал этот улей, потому что королева умерла, и он не смог заставить шмелей опылять цветы, — объясняла Шелли. — Но уверена, мы сделаем все, чтобы они заработали. Вопрос только в том, как быстро это произойдет.

— Бруно будет очень доволен, — с улыбкой сказала Рита, довольно сгибая пальцы на краю кухонного стола, как будто кошка выпускает и снова прячет когти.

Глядя на нее, я задумался, кто еще на самом деле будет больше рад.

— Что? Чем это я должен быть доволен? — знакомый суховатый голос нашего верного управляющего, о котором шла речь, раздался за дверью. Она открылась и внутрь потянулась целая вереница людей.

Первым был Бруно, он возглавлял делегацию и вел под руку мадам Брайт, сразу за ними, опираясь на крепкую руку Олли, шел Грэг, он размахивал деревянным костылем. И наконец замыкал шествие Сет, он выглядел уже намного лучше, чем вчера вечером, хоть и придерживал еще раненый бок.

— Макс! — завопил Грэг. Я улыбнулся, принимая его из мохнатых рук Олли в свои объятия. Мальчик обхватил мою шею свободной рукой как тисками. Усмехнувшись, обнял его в ответ так, что ноги оторвались от земли.

— Спасибо, Олли, — сказал ему, глядя через плечо Грэга. Кроткий великан лениво кивнул головой и пошел помешивать рагу, кипящее в большом котле на маленьком огне.

— Я так рад, что ты вернулся, — пробормотал мальчик мне в плечо, пока я гладил его по затылку.

— Меня не было всего полдня, — усмехнулся, но он только крепче обнял меня.

— Не знал, что ты уедешь, — тихо признался он.

После эмоциональных качелей, которые он пережил вчера, мое загруженное состояние вряд ли могло его успокоить.

— Это моя вина, — усадил его на скамейку рядом с собой. — Мне срочно нужно было кое с кем поговорить, забыл зайти попрощаться. Постараюсь больше так не делать.

— Обещаешь? — он доверчиво заглядывал мне в глаза.

— Обещаю делать все, чтобы этого не повторилось, — меня коробило от всех этих громких обещаний «я больше никогда не», постарался как-то сгладить. Не хотелось разочаровывать его снова. — Я только учусь быть приемным отцом, дай мне поблажку.

— Хорошо, — согласился он, прислонившись к моему боку.

Я приобнял его за плечи и попытался настроиться на то, что не стоит корить себя. Это такая мелочь, впереди нас ждут куда большие разочарования друг в друге. Рита села с другой стороны от Грэга и положила свою руку на мою в знак молчаливой поддержки.

Взглянул на нее и поплыл от гордости и обожания на красивом личике. Она так же транслировала мне взглядом: «ты не один».

Моя жена улыбнулась и склонилась над мальчиком, чтобы поболтать с ним, налила ему в кубок чистой воды из глиняного кувшина. Одними губами прошептал ей полное искренней благодарности «спасибо», когда заметил, что ее внимание приободрило ребенка и заставило сделать глоток.

Обведя взглядом всю кухню, в которой собралась моя «семья», почувствовал прилив радостного возбуждения.

Шелли и Сет болтали, сидя напротив меня. Улыбнулся идущему на поправку соколу, приятно было видеть его на ногах.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил его.

— Намного лучше, сказал он, плутовато ухмыльнувшись, и покосился на мадам Брайт. — Уже полностью восстановился.

— Как же, как же, — скептически перебила его летучая мышь, припечатывая к скамейке строгим взглядом. — Тебе все еще строго-настрого предписано не напрягаться и не